Переводчик: KattyK 

Бета-ридер: Talita 

Редактор: gloomy glory 

«Что, если никто меня не возьмет? Нет ничего страшнее». 

Сердце забилось быстрее, ладони похолодели. Солара не предусмотрела возможности, что ее не выберут, а теперь, разглядывая отсек для слуг, заметила еще только двух кандидатов на договор: пожилого мужчину, у которого в ушах волос было больше, чем на голове, и постоянно чешущегося подростка. Из пятидесяти предлагавших свою помощь путешественников, прибывших сегодня утром, остались лишь они трое. Последний сигнал об отправлении прозвучит через несколько минут, и если Соларе не удастся уговорить какого-нибудь пассажира нанять ее в обмен на билет в Пограничье, придется ждать следующего космолайнера шестьдесят дней. 

Она не могла столько ждать. 

Улыбнувшись поприветливее, она расправила плечи и попыталась привлечь внимание женщины в полурасстегнутой рубашке и с крошками в волосах: 

– Простите, мэм, вы путешествуете с маленькими детьми? Я могу помочь. Мне нужен лишь билет до конечной остановки. 

Женщина замерла и задумчиво склонила голову на бок. Затем шагнула к воротам для прислуги. 

– У тебя есть опыт? 

– Да, мэм! Я почти что растила малышей в общественном доме. 

– Общественном доме? – Женщина поджала губы и заново оглядела Солару, заметив грязные пятна на предоставленном государством рабочем комбинезоне и дырявые коричневые ботинки. – Покажи руки. 

Сердце ушло в пятки, но Солара притворилась, что не поняла: 

– Что? 

– Я хочу увидеть твои руки, – повторила потенциальная нанимательница. 

Со вздохом Солара сняла перчатки без пальцев и позволила пассажирке прочитать татуировки, навечно выбитые на костяшках. Она даже не попыталась объясниться, все равно это ничего не изменит. 

– Так я и думала. – Женщина презрительно покачала головой, будто монашка из общественного дома, и ни слова не говоря, ушла прочь. 

Старик приблизился к Соларе, нарушив ее личное пространство, легонько ткнул локтем и прошептал: 

– Я знаю умельца, который уничтожит отметки о судимости. Лучший специалист в Хьюстоне, справится даже с новейшими антилазерными чернилами. 

Солара закатила глаза. Она была знакома с десятком подобных умельцев. Проблема не в том, чтобы найти специалиста. 

– Были бы у меня такие деньги, я бы тут не стояла. 

Старик поднял руки и отошел. 

Вскоре появилась компания дельцов, которые искали обслугу для пятимесячного путешествия. Солара спрятала руки за спину и улыбнулась им как можно шире, но тщетно. Они заключили договор со стариком и чесоточным юношей. 

Оглядев пустую станцию и толстые металлические двери, ведущие на посадочную платформу, Солара запаниковала. Все пассажиры уже поднялись на борт. В любую минуту корабль перевезет тысячи путешественников на лунную станцию, где они загрузятся в космолайнер «Зенит» и отправятся по курортам. 

«Почему меня не выбрали?» 

Конечно, ее не назовешь красивой, очаровательной и даже забавной, но по мозолям на ладонях видно, какая она трудяга. Солара практически спала с шестеренкой в одной руке и гаечным ключом в другой. Каждый раз, когда самолет епархии барахлил, монахини просили ее его починить, даже если приходилось на час скостить наказание, при котором Солара стояла в церкви на коленях за то, что поглядывала на планшет для ввода данных во время утреннего молебна. И когда двигатель снова работал как надо, сестра Агнес потирала согнутые артритом пальцы и говорила, что еще не обучала механика талантливее. 

Разве это не значит больше, чем судимость? 

Похоже, нет. 

В вестибюле послышался стук каблучков, и Солара повернулась на звук: к воротам направлялась сногсшибательная девушка лет восемнадцати, волоча за собой сумку на колесиках. Из ее недр доносился лай, вероятнее всего, комнатной собачки. 

Девушка стряхнула пылинку с воротника дизайнерского платья, перебросила блестящие розовые волосы через плечо и обратилась к кому-то за спиной: 

– Поторопись, если не хочешь опоздать на корабль. А то твой отец заставит нас прождать следующего целый час, просто чтобы доказать свою точку зрения. 

Чувствуя, что это ее последний шанс выбраться отсюда, Солара поднялась на цыпочки и помахала незнакомке: 

– Мисс! Послушайте! – Затем посмотрела ей в глаза и улыбнулась: – Я хорошая служанка. Мне нужен лишь… 

Но все усилия были напрасны. Красотка нахмурилась и отвернулась. 

У входа раздался низкий мужской голос: 

– Я не прочь опоздать, терпеть не могу ограниченные пространства, там дышать нечем. 

И на станцию шагнул высокий парень. 

Пиджак небрежно перекинут через плечо, пара пуговиц на воротнике расстегнута. От него веяло безразличием; он двигался неторопливо, словно «Зенит» будет ждать его целую вечность. 

Потому что так и есть. 

Солара видела его только в форме академии, но не могла не узнать. Доран Сполдинг, наследник крупнейшей топливной корпорации, звезда футбола первой величины и ее личный мучитель. В старших классах Солара получила стипендию на программу подготовки инженеров-механиков в частной академии, где он учился – она имела право посещать занятия, но комната и питание ей не полагались. И Сполдинг-младший всеми силами старался наказать ее за такое везение. Особенно после того, как Солара вместо него получила премию выпускников имени Ричарда Сполдинга. Были и другие ссоры, например, когда она сломала Дорану руку, неудачно приземлившись во время учебного полета, но это получилось случайно, и он всего полсезона провел на скамейке запасных. Солара знала истинную причину его гнева: его унизило, что отцовская премия досталась не ему, Дорану, а безродной девке без гроша за душой. Будто она запятнала его драгоценное имя. 

Доран явно тоже ее узнал – стоило их взглядам встретиться, он застыл и рассмеялся: 

– Крыска, рад тебя видеть! 

Солара машинально потрогала изогнутое родимое пятно на шее, которое, по мнению Дорана, напоминало хвост грызуна. Прошло четыре года, а прозвище прилипло намертво. 

– Ты не была на вручении, – сказал Доран, хотя не все ли ему равно? – Похоже, тебе плевать на бесплатное образование, раз даже за дипломом не пришла. 

Солара чуть улыбнулась, почувствовав облегчение – до него еще не дошли новости, что на вручение она не явилась, так как пулей вылетела из академии, стоило им узнать о ее судимости. 

– Я раньше сдала экзамены и получила практически высший балл. – И даже почти не соврала. 

Дорану ответ не понравился. Он посмотрел на договорной браслет на руке Солары: 

– Продаешь себя ради того, чтобы хоть одним глазком взглянуть на обсидиановые пляжи? Могу понять, это ведь твой единственный шанс. 

Она открыла рот, чтобы выпалить нечто остроумное, но безрезультатно. Хорошие мысли вечно запаздывали. 

– Хоть это и не твое дело, но мне нужно до конечной остановки. 

– Пограничье? – Доран отшатнулся. – Что ты там забыла? 

– Работу. Предложение пришло на прошлой неделе. 

В Пограничье, где царит беззаконие, такие механики, как Солара, на вес золота. Там всем будет плевать на татуировки на ее костяшках и грязь под ногтями. Ее будут почитать как богиню, потому что колонисты пограничных планет ценят умения и навыки, а не красоту. Там ей самое место, подальше от перенаселенных хьюстонских трущоб и потогонного производства, где людям платят несколько жалких кредитов, и то лишь тем, кому повезло устроиться туда по блату. Солара направлялась на запад, на окраину освоенного космоса, до новой терраформы под названием Вега. К зарплате прилагался целый акр земли, и Солара с нетерпением ждала, когда сможет коснуться почвы и понять, что у нее есть своя собственность. Там ее ждали свобода, богатство и безопасность.