— Сын, ситуация сложная. Сам понимаешь, ты один не справишься с защитой девочки. Да и тебя в опасности оставить я не могу. Слишком дорогой ценой твоя безопасность мне досталась. — И она судорожно сжала рукой платье, безжалостно комкая его. — Скажи, кто еще может разделить твою ответственность за нее?

— Чынгыз Хаан, Урэр, я — Сармик замялся на несколько мгновений и виновато продолжил. — Ну и Нга.

По лицу неприступной красавицы пробежала тень, на секунду снимая маску отстраненной и уравновешенной женщины, являя сильнейшую сердечную боль, и тут же ее лицо приняло то же выражение, что и до упоминания имени Хозяина Нижнего мира.

Сур Бере накрыл своей огромной ладонью хрупкую руку женщины и похлопал ее так, будто давая ей понять, что он рядом и всегда разделит с ней все трудности.

— Негусто. — Его голос был глубоким и негромким. — Родная, ты права. Ей нужна защита рода. Это немного, но все же любой волк всегда встанет на ее защиту, да и с животными ей проще общаться будет. Она хоть что-то понимать в их звуках сможет. Мелочь, но иногда и мелочь может спасти жизнь.

— Сынок, Юле придется пройти ритуал принятия в наш род. Ты понимаешь все риски и пользу от этого? — Намдэ склонилась к сыну и в напряжении ожидала ответ.

— Мама, мы можем обсудить это с Юлей?

— Конечно, сынок. Сейчас попьем чай, а потом вас отведут в приготовленные комнаты. К вечеру жду ответа. Тянуть нам некуда.

В гостиную осторожно заглянула белобрысая голова Лэмор и пригласила всех к столу, заставленному вкусностями. Непринужденный разговор между матерью, сыном, отчимом и сестрой Сармика лился рекой, и только Юля не могла участвовать в беседе. Все ее мысли были связаны с необходимостью проведения ритуала. Или все-таки отказаться? Так, не получив никакого удовольствия от пирожков и ароматного травяного чаю, она вышла из-за стола и последовала за Сармиком на второй этаж дома, где их ждали две соседние комнаты с мягкими уютными постелями и теплой изразцовой печью.

Оказавшись наедине с собой, она без сил рухнула на коврик перед печью, закрыла лицо руками и забылась в кратком мучительном сне. И вновь чужой пристальный взгляд, и вновь странный туман, вновь ощущение чужой злости и нетрпения. Из этого кошмара ее вырвал голос Сармика, тормошащего девушку, уговаривающего открыть глаза, проснуться, вернуться к нему.

Она с трудом вырвалась из этого состояния, судорожно хватаясь за руки брата.

— Юлька, опять кошмары да? Все, моя хорошая, все закончилось. Тшшшш. — Он укачивал ее на своих руках. — Тихо, моя хорошая, тихо родная.

Она цеплялась за него как за единственный якорь, удерживающий ее в сознании.

Успокоившись, выпуталась из его объятий и села на густой теплый ковер, лежащий перед печью.

— Спасибо. Что-то сегодня меня накрыло…

— Ты просто перенервничала, вот и сдулась твоя ментальная защита. — Сармик сел рядом с девушкой перед теплой печью.

Они сидели спина к спине, держась за руки, и разговаривали о чем угодно, кроме вступления в род и Юлиных кошмаров. Сармик завел разговор о деле первым:

— Знаешь, я ведь в этой стае всегда был чужой. Лэмор конечно сестра мне, но она больше видит во мне красивого самца волка, чем мага или человека. Поэтому и ревнует дико. Да и слишком большая разница у нас в возрасте, чтобы были доверительные отношения. В общем, до твоего появления я вообще был очень одинок. И когда почувствовал к тебе симпатию, даже испугался, что это что-то лишнее для нас обоих. Что-то, что может нас оттолкнуть друг от друга. Твое появление — это вообще лучшее, что случилось за последнее время со мной. С того времени я уже не один. И ты сейчас не одна, и никогда не будешь одна. Представляешь, как я был счастлив, когда отец сказал мне, что ты моя сестра?

— Не представляю. — Улыбнулась довольно Юля. — Но я очень рада, что ты есть у меня. Даже не так. Я не просто рада, я счастлива! — Юлька чуть повернулась корпусом и чмокнула Сармика в щеку. Довольный оборотень продолжал:

— Мама вышла замуж за Бере чтобы спрятать меня, чтобы защитить от Совета. Ни о какой любви между ними речи даже не идет, только взаимовыгодные отношения. А тут… Оборотню нужен был наследник. А я что… Я не родной. И он меня прижимал, пока мама не видела. Говорил, чтобы я не рассчитывал на место альфы. Мне это место конечно и не нужно было никогда. Но все-таки, я ж его отцом считал. Тянулся к нему. А он всегда меня отталкивал. Это было очень обидно, для ребенка особенно. — Сармик замолчал, видимо вспоминая свои детские обиды.

— А почему твоя мама не осталась с твоим отцом? — Задала интересующий вопрос Юля. — Она ведь и сейчас к нему неравнодушна, да и он, похоже, ее не забыл.

— Юль, это все из-за меня. Она сразу как поняла, что беременна, вышла замуж за альфу. Меня скрыть от Совета иначе не получилось бы. Ну и пришлось мне как неродному пройти через обряд принятия в род сразу после рождения. Отчим ведь всегда знал, что я не его сын. Правда кто именно мой отец он и не догадывается. — Скривился оборотень. — Тебе стоит пройти этот обряд. Твоя аура будет прикрыта всеми волками стаи, и ты не будешь светиться как огонек в ночи своими возможностями.

— Ты уверен в этом, братишка?

— Абсолютно.

— Я тебе верю.

— Тогда пойдем? — Он поднялся на ноги и протянул руку сестре.

Так, держась за руки, они спустились вниз, вошли в гостиную, под пристальным злым взглядом насупившейся Лэмор, и, встав перед альфой, Сармик объявил:

— Юля пройдет ритуал.

Сур Бере склонил голову, принимая принятое решение.

— Тогда завтра его и проведем. — Альфа скупо кивнул головой и покинул гостиную.

Хозяйка дома широким жестом пригласила присесть. И вновь, как и днем, она не замечала Юлю, как будто та ее совершенно не интересовала, и весь разговор велся только с Сармиком. Лэмор забралась с ногами в кресло, стоящее в углу и зыркала оттуда ревнивыми глазищами.

— Сын, ты должен понимать, что наш род дает защиту твоей сестре только потому, что ценит тебя и заботится о тебе. Мы опасаемся, что ты из-за нее попадешь в неприятности. — Она помолчала несколько дольше, чем требовалось для того, чтобы перевести дух. — Я не могу потерять тебя.

Обида полоснула по сердцу Юли. Ей совершенно ясно дали понять, что сама по себе она совершенно не интересна стае, она не нужна тут, она лишняя. Девушка напряглась, желая встать и уйти, дабы не навязываться. Не хочется, ой как не хочется подставлять брата, делать его еще более обязанным стае и конкретно этому альфе.

— Мама, не стоит быть столь суровой с Юлей. Она такого не заслужила. — Сармик еле сдерживался, чтобы не сорваться и не нагрубить матушке. Хотя именно из-за этой ее суровости да из-за нелюбви отчима и бывал редко в доме, где родился. А уж такое несправедливое отношение к Юле задело его до глубины души.

— А чем она заслужила иное отношение, сын? — Выгнула вопросительно бровь Намдэ.

И эти слова вызвали настолько яркий отклик в душе Юли, настолько большую обиду, что она встала и негромко сказала, сжав кулаки:

— Благодарю за теплоту, за кров, за ваше предложение дать мне защиту. Пусть и только из-за заботы о вашем сыне. — Девушка давила в себе кипящие чувства и желание взорваться и отпустить на волю эмоции. — Если бы не опасение за Сармика, я бы даже не подумала принять защиту рода. А услышав, как вы говорите с сыном, я все-таки откажусь от этой сомнительной чести. Сармик, ты можешь отправить меня в Академию?

— Мы уходим вместе. — Декан встал с диванчика и потащил за собой Юлю.

— Мам, мне она тоже не нравится. Но это же Сармик! — Лэмор вскочила со своего кресла и бросилась к матери. — Пожалуйста! Не дай ему уйти!

Женщина встала. На ее красивом лице не дрогнул ни один мускул, только в газах промелькнуло странное выражение.

— Сармик, не делай поспешных поступков! Вам никто больше не даст защиту. Не спешите. Уйти вы всегда сумеете. — И она быстро вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.