— Это — темные силы, — кричит Пуришкевич с трибуны, — которые правят страной и заковали в кандалы волю Государя!..

— Браво, браво! — раздается слева и справа.

— А ядро зла, — продолжает он, — находится там, где людей дергают за ниточки, как марионеток, и выдвигают их на высокие посты, до которых они не доросли. Все это исходит от Распутина. Существование империи под угрозой. Если Вы — верные подданные, откройте царю глаза!

Распространяемая записка, написанная почерком Распутина, переполняет чашу терпения. Это — телеграмма, которую, вероятно незадолго до этого, Распутин отправил царице. В ней он ходатайствует за нового министра юстиции, которого ему навязали Рубинштейн с Симановичем из-за его большого денежного пожертвования — за Добровольского. В другом послании написано:

«Пока Дума думает и гадает, у Бога все готово: первым будет Иван (Щегловитов, в то время — председатель Государственного Совета), вторым назначим Степана (Белецкий, начальник полиции, должен быть назначен министром внутренних дел с помощью Р.). Так и действуй. Новый».

Во время перерывов эти указания Распутина царице передаются из рук в руки. С одной стороны, растет негодование, с другой стороны, — это вызывает смех и веселье.

В своей речи Милюков открыто называет вещи и лица своими именами, цитируя при этом иностранную газету (венскую «Новую свободную прессу» — «Нойе Фрайе Прессе»):

— Здесь написано, кто входит в придворную клику, управляющую царицей: Распутин, Вырубова, Воейков, Танеев, Штюрмер… — Это — глупость или предательство?!!! (Бурные аплодисменты).

Эту речь запрещено печатать (Протопоповым), но она распространяется в копиях. Заседание закрывается указом правительства (изданным самой царицей, находящейся в постоянном контакте с Протопоповым). После чего депутаты переносят заседание в Москву.

Царица негодует. «Я могла бы повесить Трепова за то, что он это допустил… Это государственная измена посреди войны. Как будто лев в борьбе с бестиями республиканцев!»

Но царь передает дело своим министрам.

В Москве нападки происходят еще громче. Председатель городского собрания представителей, Львов, идет еще дальше. «Теперь мы должны взять в свои руки судьбу страны…» Это звучит подобно призыву к государственному перевороту.

Полиция закрывает заседание. Следствием этого становятся протесты, люди устраивают демонстрации на улице.

Организуются заговоры с целью отправить царицу в монастырь, а государя склонить к отречению от престола в пользу его брата или сына с назначением регентов до его совершеннолетия и многое другое. Решение нужно найти до февраля 1917 года, то есть до времени отсрочки заседания, а пока для нагнетания обстановки надо собирать людей на улицах. Признаки Февральской революции уже налицо.

Первым делом нужно в корне ликвидировать зло, вызвавшее беспорядки. Молодой князь Феликс Юсупов, племянник государя, следил за дебатами в Думе с горячим интересом. После прочтения дерзких записок Юсупов понял, что Распутину вынесен смертный приговор. Когда он слушал Пуришкевича, ему стало ясно: он должен стать его союзником в патриотическом деле, на осуществление которого решился Юсупов — убийство Распутина.

Заговор об убийстве состоялся. Распутина нужно пригласить поздно вечером в гости к молодому князю Феликсу Юсупову, в его дворец на Мойке, и там убить. Юсупов заручился помощью Владимира Пуришкевича, Великого князя Дмитрия Павловича, родственника царя, доктора Лазоверта и поручика Сухотина. Убийство нужно совершить после полуночи, ведь только тогда уходят агенты тайной полиции (они ведут тайное наблюдение за Распутиным и охраняют его). Хотя Распутин в последнее время и стал осторожным из-за участившихся угроз убийства, его достаточно познакомить с прекрасной женой Юсупова, Ириной — племянницей царя, чтобы он отбросил все возможные сомнения и принял приглашение в юсуповский дворец.

Распутина было решено отравить пирожными, куда подмешать цианистый калий. Кроме того, ему хотят подать Мадеру в бокалах, обработанных цианистым калием. Когда через десять-пятнадцать минут яд подействует, нужно будет отвезти труп Распутина на другой машине на окраину города к Старой Невке и утопить в проруби.

Наступил обычный зимний день 16 декабря 1916 года. Из-за инея шпиль Адмиралтейства сверкает сильнее, чем всегда. И лишь нескольких жителей столицы двенадцать привычных сигнальных выстрелов в Петропавловской крепости вспугнули больше обычного — Юсупова, Пуришкевича, Дмитрия Павловича, Лазоверта и Сухотина. Сегодня они освободят Россию от Распутина.

Молодой франтоватый князь, имущество которого, должно быть, превосходило имущество самого царя, выбрал подвальное помещение своего дворца в качестве места совершения акции и распорядился переоборудовать его в гостиную с камином.

Сегодня переустройство должно быть завершено. Осматривая комнату за несколько часов до убийства, Юсупов с удовлетворением отметил, что атмосфера помещения располагает к гостеприимству. Рабочие только что закончили выравнивать стены и повесили на небольшие окна гардины. Пол устилают коврами, слуги вносят мебель: стол, старые резные стулья, обтянутые потемневшей кожей, массивные дубовые кресла с высокими спинками, небольшие шкафчики из черного дерева с выдвижными ящиками и тайниками, столики, на которые ставят кубки из слоновой кости и другие декоративные предметы, и, наконец, представляющий особую ценность шкаф с инкрустациями — с зеркалами и бронзовыми колонками, над которыми возвышается распятие итальянской работы XVII века из серебра и горного хрусталя.

В конце помещения, разделенного круглой аркой, подготавливают к топке открытый камин из красного гранита, в котором уютно потрескивают поленья. На его карнизе расставляют золоченые кубки старинной майолики и резные скульптуры из черного дерева. Большой персидский ковер и медвежья шкура в углу перед шкафом с инкрустацией придают комнате роскошь и комфорт. Темная мебель оживляется двумя большими красными китайскими вазами по обе стороны от входа. Молодой князь распоряжается накрыть стол к чаю на шесть персон, запастись пирожными и мелким сдобным печеньем (его Распутин особенно любит), а также поставить вино и бокалы из итальянского стекла. Не забыть самовар.

Через подвальную дверь, за которой начинается черная лестница, переходящая в винтовую и ведущая во двор, князь возвращается в свой кабинет, где по вечерам его обычно ждут помощники. Там он, на всякий случай, кладет наготове одну странную вещь, об использовании которой у него еще нет ясного представления — весящую почти два фунта резиновую дубинку. Маклаков, юрисконсульт Юсупова, посвященный в его планы, но не желавший, чтобы его впутывали в сговор об убийстве, дал ему этот предмет «на всякий случай». Юсупов приказывает подготовить большой кусок ткани, в который впоследствии завернут труп, чтобы вывезти его.

Чуть позже он отправляется на ужин к Великому князю Александру Михайловичу.

В то же время к выполнению своей задачи готовится и еще один заговорщик — доктор Лазоверт, работающий санитарным врачом. Ему в этот вечер предстоит выступить в роли шофера. Повязав кожаный фартук, он перекрашивает автомобиль депутата Думы Пуришкевича. Этот автомобиль должен доставить Распутина ко дворцу Юсупова. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь узнал машину известного политика. Лазоверт быстро подготавливает для себя шоферскую форму. Затем кладет на заднее сидение машины цепи и гири, с помощью которых позднее нужно будет утяжелить труп Распутина. Важнейший атрибут вечера — яд — уже находится у Юсупова.

Молодому Великому князю Дмитрию Павловичу остается только позаботиться о том, чтобы его автомобиль тоже был наготове. Он будет использован для транспортировки трупа Распутина от дворца Юсупова к месту его затопления; Великокняжеские регалии на машине могут служить гарантией того, что ее не остановят, если вдруг выезжающий ранним утром автомобиль вызовет у постового удивление или недоверие.