23 апреля 2015 «Приговор утвержден. Вот и могила роется…» Приговор утвержден. Вот и могила роется. Православная контра, читатель священных книг, стоя спиной к палачу, говорит о Святой Троице, обращаясь к яме, в которую он упадет через миг. «Вот горенье лампады – оно по сути троично. Сама лампада, масло и фитилек, зажигая лампаду, мы делаем это привычно, не рассуждая о том, что Господь от нас недалек. Смысл от нас ускользает, как между пальцев обмылок. Люди тоже троичны – тело, душа и дух…» В этот миг палач стреляет старцу в затылок. Ни фитиля, ни лампады, ни масла – а огонь не потух. 24 апреля 2014 «До последней черты лица, вы слышите, до последней черты…» До последней черты лица, вы слышите, до последней черты, которую не преступить. Дети – голодные рты. Дом на отшибе. Тоже последний в ряду. Лес – в двух шагах. Проклятье у нас в роду. Сто лет вставали на ноги, да так и не поднялись. Выли, рыдали, но глаза остались сухи. Днем смотрели себе под ноги, а ночью смотрели ввысь, а там несчетные звезды светлы и тихи. 28 апреля 2015 «Никого не спросишь, как пройти и что там, за углом…» Никого не спросишь, как пройти и что там, за углом, какая опасность подстерегает, прижавшись брюхом к земле, какая страсть прижмется к тебе молочным теплом, какой графинчик стоит на ресторанном столе, какой портрет висит на белой чиновной стене, какой негодяй за столом и какой у него чин, какой подъяремный танк ползет, как в хитине – в броне, какую скидку тебе продавец сделает на почин. Никого не спросишь, к чему обратить лицо, от чего с омерзением отвращаться, как от крайнего зла. Но вот – Приснодева выходит навстречу тебе на крыльцо и говорит: «Не бойся, малыш, я тебя спасла». 30 апреля 2015 Май 2015-го Над каждой железной кроваткой «Рулон фотопленки завернут в фольгу…» рулон фотопленки завернут в фольгу в отверстие вставлена спичка ракета пожарная в спину врагу дымучка лети невеличка шипи на поверхности лужи карбид вовек не забуду тот запах ходи на одной старичок инвалид как пес инвалид на трех лапах крутись аппарат киноленту тяни мелькай трудодень на экране пей пиво алкаш в бесприютной тени звените монетки в кармане под куполом неба ходи акробат по линии партии шаткой баюкайте ходики малых ребят над каждой железной кроваткой 1 мая 2015
Два восьмистишия «Утренний дождь сильнее чем тусклый утренний свет…» утренний дождь сильнее чем тусклый утренний свет бумажный кораблик плывет раньше он был портрет правителя, но его сложили особым образом вот он теперь бумажный кораблик, не знает куда плывет какое странное лето ни солнышка ни тепла дождь зарядил с утра жизнь была да сплыла плывут по течению мысли и фильтры от сигарет плывет бумажный кораблик раньше он был портрет «В нашем микрорайоне много святых…» В нашем микрорайоне много святых, в большинстве – юродивых или страдальцев, есть и сидельцы. Много болезных, спитых, благословляя, они оставляют на нас отпечатки пальцев. Жаль, что милость Господня достается все больше чужим. Что небо в крупную клеточку не слишком гостеприимно. Что потихоньку всех переводят на строгий режим, что соседи нас ненавидят и, наверное, это – взаимно. 3 мая 2015 «Мать-мачеха и родина-чужбина…» Мать-мачеха и родина-чужбина, зачем ты гонишь сына-гражданина, зачем кричишь – сокройся с глаз моих, зачем ямбический в уста влагаешь стих, зачем стучишь клюкою по брусчатке, зачем в безумном корчишься припадке? Мне все равно. Я суть твою постиг. Я понял эти дали, эти долы, я понял курс детсада, средней школы, я видел небо, словно водоем, я видел штампы в паспорте твоем, я помню стройный стан и гневны очи, сиянье севера средь непроглядной ночи, и вот в душе моей светло, как днем. Я понял суть военной службы Божьей, что ни скажи, шепни такую ложь ей, чтоб верила, надеясь, чтоб укор тревожил совесть нашу, чтобы хор звучал «аминь», чтоб малый крест нательный, чтобы простор небесный беспредельный, чтоб лес ронял багряный свой убор. 6 мая 2015 «В кошмарном сне сегодня приснилось мне…» В кошмарном сне сегодня приснилось мне, что ОН принимает парад верхом на белом коне, вернее, на бледном коне, с кривою косою в руке, с ним рядом – Ельцин на танке и Ленин на броневике. И вся военная техника всех народов и всех времен собралась под сенью его предвоенных знамен — катапульты, стенобитные бревна с бронзовой головой барана – предшественницей ядерной, боевой, я видел воочию тысячу римских квадриг, о которых я раньше знал из исторических книг, и с ними тачанки катили в одном строю, готовые выкосить недруга в степном гражданском бою. И ангел в буденновском шлеме трубил в золотую трубу, и ракетный комплекс, хуже Эдипова, готовый вступить в борьбу, и мотоцикл с коляской, а в ней автоматчик-фриц, который любил всякий Krieg, особенно – Blitz, я видел копья, я видел каменные топоры, я видел наш бронепоезд, не вышедший из игры. И бледный конь горячился, и всадник скалил клыки, приветствуя воскрешенные легионы, колонны, полки. |
