– Вы умеете угадывать мысли? – спросил тот и отпил глоток черной дымящейся жидкости.
– Нет! Заниматься отгадыванием мыслей мы предоставим Споку, – усмехнулся Харб. – А то вулканцы сочтут, что я посягаю на их прерогативы, и их профсоюз связи наложит на меня штраф. Кстати, у вулканцев есть профсоюзы?
– Нет. Они поддерживают связь с помощью почты, – сказал Джеймс и отпил еще один глоток кофе, потом хмыкнул, увидев, что Харб неосторожно выплеснул содержимое своей чашки на пол. – Скажите, а чем это занимается вон та парочка?
Харб вздохнул:
– Да я и сам собирался это выяснить. Они появились здесь в середине смены "дельта". Ухура встала ни свет на заря, а для Фримена сейчас, насколько я понимаю, полночь...
– Ну хорошо. Это может и подождать, – капитан задумчиво посмотрел на чашку. – Я-то искал вас. А вы, как я понимаю, тоже рано встали.
Харб кивнул:
– Да. Я беседовал с компьютером. Мне надо было проверить уровень психологической готовности экипажа.
Капитан с интересом посмотрел на ответственного за проведение досуга:
– А может быть, вы все же умеете читать мысли?
– Только свои рабочие записи! – рассмеялся Харб.
– И каков же уровень психологической подготовки экипажа?
Ответственный за проведение досуга пожал плечами:
– Просто великолепный, капитан! Экипаж спокойный, на команды реагирует быстро. Все уверены в том, что что бы ни произошло в космосе, вы проведете их через это без каких-либо осложнений.
– Мне бы их уверенность! – вздохнул капитан и опять задумчиво посмотрел на чашечку с кофе.
– Ну-у.., вам просто необходимо быть уверенным в себе, – Харб удивленно посмотрел на собеседника. Тот кивнул:
– Да, то же самое мне говорит и Маккой.
– Я видел ту игру, – осторожно сказал Танзер. – И все же вам не о чем волноваться. Компьютер показывает, что ни в одном отделе корабля уровень беспокойства не превышает плюс одного. Да и чего мы хотели? Людей пугает неизвестное, а это всего-навсего ромуланцы...
– Всего-навсего... – Джеймс оглянулся на Фримена и Ухуру. Она все еще возилась с видеокомпьютером. – Ну хорошо. А как обстоит дело с психологической подготовкой на других кораблях?
– На "Констелейшн" все прекрасно. Я говорил с Рэнди Кросс, ответственной за проведение досуга на том корабле. Так вот, она сообщила, что их показатели почти равны нашим: +1, временами, может быть, +1,5.
– Кстати... – услышав название "Констелейшн", Джеймс сразу же вспомнил своего однокурсника Майка. – А почему на корабле капитана Уолша называют Майком-греком? Я всю жизнь думал, что он ирландец или что-то в этом роде...
– Это связано с какой-то земной легендой, – неопределенно махнул рукой Танзер. – Кажется, греки выдумали демократию.., точно не помню. – Харб отхлебнул оставшийся в его чашке кофе.
– Кстати, а не могли бы вы для меня узнать... – загадочно улыбнулся капитан, – не собираются ли за тем столиком играть в карты? Мне кажется, что они делают ставки...
– Конечно, капитан, – оживился ответственный за проведение досуга. – Хотите присоединиться?
– Мистер Таизер! – укоризненно покачал головой Джеймс. – Не хотите ли вы обвинить меня в том, что я заядлый картежник?
– Ну что вы, сэр! – протестующе замахал руками Харб.
– Ладно. А как обстоят дела у вулканцев?
– Вы же знаете, на "Интерпиде" нет таких аттракционов, как у нас. Есть у них что-то вроде маленькой комнаты отдыха.., но в основном им помогает медицина. Успокоительные, средства для повышения тонуса... В общем, состояние команды для вулканцев обычное – +0,5. Хотя.., готов поспорить, что они прекрасно проводят время, им ведь очень нравятся стрессовые ситуации, – +0,5 или +0,7. Во всяком случае, так показывает компьютер.
Джеймс озабочено посмотрел на Харба:
– Полное спокойствие... Может быть, это и не очень хорошо?
– Ну, на дейнебиан это не распространяется... – задумался Танзер. – Вы же знаете, что они – самые нервные из всех нас... Особенно – деирцы. Но сейчас даже деирцы абсолютно спокойны.
Джеймс ничего не ответил, но, вспомнив, что Ригол – деирка, очень обрадовался этому – нервные капитаны в случае необходимости умели расшевелить экипаж.
– Ладно, – пробормотал он. – Нужно что-то придумать и использовать это спокойствие... Я поговорю с Ригол. В любом случае, спасибо. Вы ответили на все вопросы, которые я хотел вам задать. – Капитан еще раз оглянулся на Фримена и Ухуру:
– Что же они делают?
– Отлично! – пророкотал Фримен из-под пульта компьютера. – Вот первая пленка.
Ухура взяла протянутую ей пленку, вставила ее в машину и нажала на одну из кнопок. На экране тотчас же появилась голограмма – два человека, оба чем-то расстроенные.
– Там мог быть кто угодно! – сердито сказал один человек второму. – Там мог быть соперник!
– Нет, не это, я перепутал, – вздохнул Фримен. Ухура вытащила пленку, и экран потух. Что-то начинало проясняться.
– Харб, – спросил Джеймс, – так это и есть тот самый член экипажа, который изучил весь видеоархив и теперь по вечерам показывает его по каналам головидения? А я почему-то думал, что он занимается естественными науками...
– Он занимается ксенобиологией, – уточнил Харб. – А это – его хобби. Кстати, у него неплохие результаты. Фримен любит все старинное. Все, что происходило до 2200 года. Ему понадобилось три месяца для того, чтобы изменить компьютерную программу и приспособить ее для показа старых пленок. Но зато развлекательный видеофонд на корабле обогатился процентов на десять. А вчера он сказал мне, что хочет сделать какие-то изменения в звуке. Кажется, это нужно ему для того, чтобы показывать древние драмы вулканцев по каналам "Интерпида".
Джеймс, а за ним и Харб подошел поближе к пульту и стал наблюдать за манипуляциями Ухуры и Фримена. Рядом остановились еще несколько любопытствующих.
– Капитан! – приветствовал Джеймса один из дейнебианцев взмахом сразу трех своих щупальцев. – Как дела? Хорошо отдохнули?
– Отлично, мистер Атенде, – с улыбкой ответил Джеймс. – Как проходит семинар лейтенанта Сведы по музыке?
– Они все еще знакомятся с древним классическим периодом. Бетховен, Бах, Стравинский... Голова кругом идет.
– Могу себе представить! – хмыкнул капитан и подумал: "Интересно, а как себе представляет голову этот гуманоид с Дейнеба-VIII, состоящий из множества щупалец и пучка глаз на змеевидных отростках?" – Не переутомляйтесь, мистер Атенде. Следите за своим здоровьем.
– Может быть, попробуем эту? – Ухура опустила в компьютер очередную кассету с пленкой. Через секунду воздух наполнился скрежетом и ревом. На экране появилась высокая голубая прямоугольная конструкция с дверями и надписью по-английски: "Полицейский участок". Одна из дверей открылась, а за ней появился гуманоид, к удивлению Джеймса, очень напоминающий землянина, и с большим интересом огляделся вокруг. Это был человек с вьющимися светлыми волосами в жакете цвета бургундского вина и шляпе, небрежно сдвинутой на затылок.
– Извините, – сказал человек, глядя прямо на Джеймса. – Это Хитсроу?
"Браток, да тебе надо идти в противоположную сторону!" – подумал капитан, а вслух сказал Харбу:
– Жаль, что Фримен – ксенобиолог. С такими талантами мы его вполне могли бы использовать на связи.
– И Ухура так думает, – кивнул Танзер.
Ухура вздохнула и посмотрела на свой хронограф:
– Джерри, через несколько минут я должна заступить на дежурство! – она подняла глаза и увидела, что рядом с ней стоят Джеймс и Харб.
– Человеку, который встает ни свет ни заря для тогo, чтобы посмотреть старые видеопленки, должно быть до смерти скучно! – приветливо улыбнулся капитан. – Может быть, мне следует подыскать вам другую работу?
Ухура рассмеялась:
– Харб, кажется, мы добились того, чего хотели. Правда, мистер Фримен хотел бы кое-что проверить. Он ведь знает, как избирательны вулканцы. Когда он закончит подготовку партии голокассет для "Интерпида", он ответит на ваши вопросы.
