Предоставим слово для научной трактовки феномена свободных денег известному экономисту Кириллу Мямлину, автору книги «Высокий коммунитаризм…»:
«Фундаментальное отличие свободных денег от общепринятых кредитных заключается в том, что свободные деньги не только не приносят проценты, но, напротив, облагаются налогом за хранение. Основные характеристики свободных денег: подобно обычным деньгам, их можно положить на счет, инвестировать либо потратить, однако их нельзя приумножать. Достигается это следующим образом — предположим, городские власти принимают решение об эмиссии свободных денег, чей ценностный эквивалент устанавливается по договоренности на уровне тысячи долларов. Назначение эмиссии — финансирование муниципального строительства в течение одного года. Для успеха необходима добрая воля по меньшей мере двух сторон: рабочих, участвующих в строительстве, и торговцев, у которых эти рабочие закупают товары. Первые должны согласиться принимать свободные деньги в качестве оплаты труда, вторые — в качестве оплаты за товары.
Геззель справедливо указывает на отсутствие необходимости заключать договор со всеми торговыми организациями: достаточно нескольких, чтобы остальные добровольно подтянулись в силу конкуренции. Свободные деньги эмитируются на определенный срок, по истечении которого они могут быть обменены на обычную валюту».
Идею свободных дегнег поддержал крупнейший американский экономист, современник Геззеля Ирвинг Фишер. Внедрять экономические новации Геззеля в жизнь призывал также великий знаток экономики Джон Мейнард Кейнс. Отказаться от ростовщичества и начать повсеместно вводить деньги Геззеля призывал мировых лидеров даже гений человечества Альберт Эйнштейн.
Однако в первой половине 20 столетия ни одно правительство на планете идеями Геззеля не вдохновилось, а банкирская мафия опустила вокруг них непроницаемую завесу умолчания, осознавая перспективу потери дармовой лихвы. Но, как это часто случается, на стороне экономиста от сохи Геззеля сыграла сама история. Грянувший после Первой мировой войны кризис, в условиях жесточайшей хозяйственной разрухи и депрессии, да еще и на фоне беспомощности европейских властей, подтолкнул мэра австрийского городка Вергля Микаэля Унтергуггенбергера, отчаявшегося прокормить своих жителей и желая спасти городок от разрушения, к рискованному шагу. Он рискнул и решением муниципального совета ввел местную валюту, согласно геззелевским инструкциям, без процентов и с «демереджем». Случившийся в итоге экономический взрыв за несколько месяцев вознес экономику города в разы.
Вот как эта история описана в литературе:
«После введения в оборот свободных денег, созданных по типу марочных сертификатов (плата за пользование происходила не раз в неделю, а один раз месяц), город, в котором налоговая задолженность за пять лет возросла с 21 тысячи до 118 тысяч шиллингов, приступил к погашению уже в первый месяц (4 542 шиллинга). В следующие полгода эмиссия «свободных шиллингов», эквивалентная 32 тысячам обыкновенных шиллингов, обеспечила проведение общественных работ на сумму в 100 тысяч шиллингов: было заасфальтировано 7 улиц, улучшено 12 дорог, расширена канализация на два новых квартала, создан новый парк, построен мост и предоставлены новые рабочие места 50 безработным.
1 января 1933 года в Вергле приступили к строительству нового горнолыжного курорта и водохранилища для пожарной службы. Соседний город с населением в 20 тысяч жителей в спешном порядке приступил к подготовке эмиссии собственных свободных денег. Когда опытом Вергля заинтересовались 300 общин страны, Национальный банк Австрии, почувствовав угрозу своей монополии, запретил печатание свободных местных денег.
Если вернуться к теории, то сам Сильвео Геззель планировал, что для дальнейшего развития новых политэкономических отношений, связанных с применением его системы, характеризуемой беспроцентными деньгами, земля должна быть национализирована, а ее владельцы должны получить компенсацию в виде государственных облигаций».
В тридцатые годы, во времена Великой депрессии, свободные деньги были введены в сотнях, если не в тысячах населенных пунктов США. Во многих случаях именно массовое и повсеместное введение свободных денег помогло миллионам американцев пережить гибельный кризис и не помереть с голоду, а отнюдь не пресловутый «Новый курс» Рузвельта.
Цитированный уже нами выше Кирилл Мямлин пишет по этому поводу:
«У всех попыток реализовать на практике теорию свободных денег в 30 е годы была общая судьба: в кратчайшие сроки (максимум — один год, а обычно — уже через два три месяца) они демонстрировали феноменальные результаты по преодолению самых мрачных проявлений экономической депрессии: устраняли безработицу, радикально повышали сбор налогов, возрождали муниципальную активность, вызывали расцвет местной торговли и — главное — ликвидировали дефицит живых денег загнанных дефляцией в кубышки банковских сейфов.
Стоило вести о чудо деньгах распространиться по округе, как появлялось массовое желание соседних муниципалитетов и общин присоединиться к эксперименту. Следом вмешивался национальный Центробанк, под тем или иным предлогом закрывавший проект. При этом, как правило, предъявлялось обвинение в нарушении монополии на эмиссию и оборот денежных средств. В частности, подобный сценарий был разыгран в Германии (эксперимент Wara в Шваненкирхене) и Австрии (свободные деньги в альпийском городке Вёргле). Что касается США, то тысячи экспериментов по введению свободных денег в большинстве штатов благополучно задушил «Новый договор», в одностороннем порядке подписанный с нацией масоном 32 го градуса Ф. Д. Рузвельтом. «Новый договор» завершил «финансовую революцию» 1913 года, полностью передав права на эмиссию доллара в частную структуру ФРС».
Сегодня Украина оказалась в той же экономической ситуации, что и разрушенная Первой мировой войной Европа. В стране лютуют экономический спад и повсеместная социальная разруха, а национальная элита, стреноженная банкирским кагалом, безучастно наблюдает за разворачивающейся вокруг драмой жизни и смерти.
В связи с невозможностью сменить национальную элиту снизу на Украине невозможно изменить экономическую политику и восполнить дефицит реальной денежной массы. А это означает, что очередные или внеочередные выборы парламента и президента, сколько на них ни уповай, никак не повлияют на будущее Украины — экономика продолжит безостановочное падение.
Единственный способ устранить последствия катастрофической демонетизации экономики — восполнять денежную массу при помощи ввода в обращение свободных денег в регионах. Для этого будет достаточно заменить правящую местную элиту в любой из областей, что является вполне реальной и выполнимой политической задачей.
Потому, рассуждая о практической возможности преобразовании украинского государства силами самих украинских граждан, можно говорить лишь об одном позитивном и реалистическом сценарии:
1. Выиграть местные выборы в столице или одной из областей.
2. Ввести в столице или в другой области в обращение местные свободные деньги с демереджем.
3. В крайнем случае, если не получится на уровне столицы или какой–то области, можно ввести в обращение свободные деньги в одном из областных центров или крупных городов (вроде Кривого Рога, Днепродзержинска, Ильичевска или Кременчука) решением городского совета народных депутатов.
ДЕНЬГИ ГЕЗЗЕЛЯ — В КИЕВ!
А теперь давайте отрешимся от разных научных выкладок и попробуем разобраться во всем этом по–простому, по–народному. Важно понимание населением принципиальных основ предлагаемого плана. Тонкие его детали для широкого избирателя и даже для политических лидеров не так уж и важны. Нам важно, чтобы массы избирателей, включая местные элиты, когда эта идея выйдет на политическую поверхность, поняли, в чем их выгода, и проголосовали за этот проект. Потому, нет ничего более правильного, чем интерпретировать абстрактную проблему денег в понятные людям предметные образы. Руководствуясь именно этими соображениями, мы собираемся описать во всей красе, как это будет выглядеть наяву, если сегодня же ввести в столице Украины, наряду с гривной, местную киевскую расчетную марку, свободную от банкирского процента.
