«Похоже, он был в мире людей, — догадалась я. — И уже узнал о смерти Николь и Лави».

— О каком предыдущем решении ты говоришь, Абигор? — тем не менее, ответила я.

— Ты — вон отсюда! — приказал Абигор Драйку.

Я, еле заметно, кивнула, и мы остались с демоном войны наедине.

— Ну, и? Что случилось? — спросила я.

— Решила дурочку из себя построить?! Не смей при мне этого делать!

Кожу неприятно закололо. Люстра на потолке сильно качнулась, грозясь упасть и разбиться. Все стеклянные предметы, находящиеся здесь же, пошли трещинами. Демон войны плохо контролировал свою силу.

— Ты… Как ты посмела?! Как ты посмела вмешаться?! Кто тебе позволил убить человеческих девчонок?!

Я подумала о том, что если и сейчас скажу, что не знаю, о чём он говорит, то демон войны меня, точно, убьёт. Сначала убьёт, а потом уже будет думать, а правильно ли он поступил. Но мне, к тому моменту, будет уже всё равно.

— Верно, мне никто ничего позволял. Но, ведь, и не запрещал, верно? Да и, лично я, никого не убивала.

— Ну, да. Это, за тебя, сделал Самаэль, — презрительно усмехнулся Абигор. — По твоей просьбе, как я понимаю?!

— Да, по моей.

Люстра, всё-таки, рухнула. Хрустальные осколки брызнули во все стороны, задевая, как меня, так и самого Абигора. Подчиняясь рефлексам, я отшатнулась, закрывая лицо руками. А в следующий миг, меня схватили за шкирку, как нашкодившего щенка и, хорошенько, встряхнули.

— Посмотри на меня, Милена! — рычащий злобный голос Абигора доводил до мурашек, но, отнюдь, не приятных.

Когда я подчинилась, он продолжил:

— Клянусь тебе всеми тёмными богами и самой матерью демонов, что ты сильно пожалеешь о том, что посмела лишить меня удовольствия убийства! Я заставлю тебя страдать, не будь я Великими Герцогом Преисподней, демоном войны — Абигором!

Он отшвырнул меня от себя и, резко развернувшись, вышел.

«Да что ты можешь мне сделать, Абигор? — с болью и, одновременно, со злостью, подумала я. — У меня никого не осталось. Ни родных, ни близких. Ни моего ребёнка… Даже Николь и Лави теперь нет… по моему же приказу… и по твоей вине, Абигор! Что со мной можно сделать такого, что заставит меня страдать? Ничего».

Я не верила в то, что демон войны сможет что-то сделать, несмотря на то, что он поклялся в этом. Я не видела ни одного варианта для этого. Пытки, насилие? Мне казалось, что в моей жизни этого было так много, что меня этим уже не проймёшь.

«И, тем не менее, у меня больше не возникает желания уйти из жизни. Почему? — задумалась я. — По сути, никакого смысла-то уже и не осталось. Друзей потеряла, сына потеряла… Так, ради чего жить? Только из-за того, что «оковы неволи» меня держат? Нет уж! Даже если бы не «оковы»… Может, всё дело в последнем разговоре с Фероксом? Вроде как, есть шанс всё изменить? А зачем? Ответ прост. Назло. Назло всем. Назло всем тем, кто считает меня слабой, никчёмной… У меня нет смысла жизни? Что ж… Придётся создать его самой. Или… родить самой, раз Ферокс так хочет наследника. Я буду жить не потому, что меня к этому принуждают. А потому, что я этого хочу».

— Госпожа Милена, — вновь, появился слуга. — К вам пришли.

— Кого там ещё принесло? Кто бы это ни был, скажи ему, что меня нет. Я больше никого не хочу сегодня видеть.

— Как скажете, госпожа.

— Нет, стой. Погоди… — всё-таки, остановила я Драйка. — Кто именно хочет меня видеть?

— Один из падших. Анхель.

— Анхель?

Анхель — падший ангел. Падший, из-за которого появились марионетки и кукловоды. Тот, кто помог мне избавиться от договора с Аббадоном. И тот, о котором я, в последнее время, даже не вспоминала. Наша последняя встреча… Мне казалось, что это было очень-очень давно. В другой жизни. В человеческой…

— Пусть зайдёт, — сказала я Драйку.

— Здравствуй, Милена, — зашёл в зал Анхель.

— Для тебя она не «Милена», а «госпожа Милена»! — злость и угроза в голосе Драйка были неподдельными. — Знай своё место, падший!

В каком-то смысле, Драйк был прав. Падшие ангелы в мире демонов были не то, чтобы отверженной кастой, но… близко к этому. Уже не служители Небес, но ещё и не демоны. Ещё не тьма, но уже не свет. Находящиеся между. Всяким полукровкам такое пограничное состояние простительно, а ангелам и демонам — нет. Ты либо демон, либо ангел и никак иначе. Падший — это промежуточное состояние между демоном и светлым ангелом. Сколько оно могло длиться — я не знала. Да и никто не знал. У каждого по-разному. Но, пока этого не произошло, демоны не считают падшего своим полностью. И в иерархии они стоят, независимо от силы, на уровне обычных демонов. Соответственно, обращаться ко мне просто по имени Анхель никак не мог. Но… с другой стороны, Анхель помог мне избавиться от договора с Аббадоном. Можно сказать, что он избавил меня от участи, хуже смерти.

— Анхель может называть меня, как хочет, — заявила я слуге. — Выйди.

— Твой слуга прав, — произнёс Анхель после того, как Драйк покинул зал. — Я не имею права называть тебя просто по имени. По крайней мере, перед кем-то.

— Да брось, Анхель! Ты спас меня и ты сам это прекрасно понимаешь.

— Понимаю. Но другим этого не объяснишь. Не стоит вредить своей репутации.

— Как скажешь, — согласилась я. — Но, раз мы сейчас одни, то проблемы нет, да? Кстати, прости за беспорядок, — кивнула я на осколки, мерцающие по всему залу.

— Я чувствую силу кого-то из Верховных. Это был кто-то из них?

— Абигор.

— Твой покровитель? И чем же ты его так разозлила?

— А откуда ты знаешь, что он мой покровитель? — удивилась я.

— Об этом знает вся Преисподняя, — ответил Анхель. — О полукровке, которая получила покровительство трёх Верховных демонов. Так, чем ты его вывела? Мне кажется, что это не лучшая затея — вызывать гнев Верховного демона.

— Просто не сошлись в одном вопросе, — ушла я от ответа (у меня не было желания вводить падшего в курс своих дел, несмотря на то, что я была у него в долгу). — Зачем ты здесь, Анхель? Я не могу сказать, что не рада тебя видеть, но… тебя так долго не было.

— Не так уж и давно. Хотя… твоя жизнь, за это время, изменилась радикально, Милена.

— Я знаю. Так что тебе нужно?

— Я пришёл за исполнением нашего с тобой договора. Ты помнишь условия его заключения?

— Да. Я должна тебя убить. Значит, ты пришёл за своей смертью?

Анхель молча кивнул. А я… я вспомнила, как ощущала те эмоции Анхеля, которые он дал мне почувствовать тогда — перед заключением договора. Чтобы у меня не осталось сомнений в том, что он желает смерти. Тогда я ощутила его пустоту, тоску… скуку и нежелание жить. Мне было его жаль. А сейчас… сейчас я была почти такой же, как он. Пустая внутри… Ощущающая, лишь, тоску и одиночество… но ещё, каким-то чудом, желающая жить.

Я знала, что я могу его убить. Знала, что сделаю это без всякого сожаления или сомнения. Без всяких чувств. Думаю, в тот момент, моя собственная без эмоциональность по этому поводу, должна была меня напугать. Или, по крайней мере, встревожить. Но, нет. Меня это, вполне, устраивало — ничего не чувствовать.

— Хорошо, я это сделаю. Только… тот кинжал, который ты отдал мне тогда, для твоего убийства, я потеряла. Точнее, он остался в том, разрушенном Фероксом, доме. А я, после этого, туда больше не возвращалась и не пробовала искать.

— Я бы мог найти свой кинжал, но в этом теперь нет необходимости. Твоё демоническое оружие, вполне, справится. Ты же можешь его призвать?

— Наверное, могу. Но, я никогда этого не делала, — призналась я.

Я слышала, что демоническое оружие может чувствовать своего хозяина. И что оно может последовать за ним, куда угодно. Но, до настоящего времени, для меня в этом не было необходимости.

— Просто закрой глаза и представь его. Представь его во всех подробностях, во всех мельчайших деталях… Вспомни те ощущения, когда ты держишь его в руках.

Я сделала, как сказал падший. Закрыла глаза, вспомнила… Вспомнила ту жажду убийства, которую ощущала… радость от убийств… злость… Когда же я открыла глаза, древко косы было в моих руках.