Миролюбивая поза чавкающего медведя явно расслабила его. Однако столь убедительное свидетельство присутствия духа, как способность шутить после пережитого ужаса, не произвело на Тоню ровно никакого впечатления.

— Урок номер два: повторения урока номер один не будет! — сказала она, обходя его и поднимаясь вверх по лестнице. — Оскар не последний медведь, который придет сюда за своей вечерней закуской. Скоро вы их увидите. Надеюсь, в ваших карманах достаточно шоколада, но предупреждаю, что не все медведи будут столь дружелюбны, как Оскар. На вашем месте я бы побыстрее исчезла. Вот эта дорога, повторяю, приведет вас сначала к чашечке кофе, а затем и к цивилизации…

Тоня махнула рукой, еще раз показывая на то, что она называла дорогой, и захлопнула дверь.

Оторопело уставившись на дверь, Вебстер провел рукой по волосам. Как предательски дрожит рука…

— Да уж, мы прекрасно развлекаемся, Тайлер, — проворчал он и тоже поднялся по лестнице.

Нет, он совсем не развлекался. Дела прогнали его из Нью-Йорка. Он летел в двух самолетах, затем несколько часов колесил на ржавом корыте по бездорожью, чтобы встретиться с женщиной в походных сапогах, которая, похоже, с неохотой спасла его от голодного медведя.

Все это настораживает. Если сначала ему было только скучно, то сейчас он понял, что с него хватит. Причиной этому было даже не то, что мисс Дикость относилась к нему с неприязнью и не желала его выслушать. Она хотела быть здесь главной и умело ставила его на место. Он не привык к такому.

Здесь была ее стихия. А вот его стихия — спальные комнаты, элегантные рестораны, биржи.

Проселочные дороги, хижины, непроходимые заросли его не интересовали. И уж конечно, он был не в восторге от живых медведей или грубых отказов, смахивающих на медвежье рычание.

Здесь мисс Гриффин попала впросак. Он не желал слышать слово «нет». Тем более что ей и в голову не пришло выслушать его предложение.

Если Тоня Гриффин действительно знает, кто он такой, то ей должно быть известно, что он не потерпит обращения с собой как с мальчишкой. Ради победы он способен нарушать правила игры, которые ему не нравятся. И эта игра далеко не закончена.

Он найдет способ заставить Тоню подписать контракт и поехать в Нью-Йорк. Вебстер представил, как ради победы он очищает для этой упрямой женщины кедровые шишки, и рассмеялся, и это был тот жизнерадостный смех победителя, который очень часто помогал ему получить поддержку в различных наблюдательных советах, и прежде всего голоса женщин.

Хорошо же, мисс Гриффин, посмотрим…

Когда Вебстер уже занес руку, чтобы постучать в дверь, зазвонил его мобильный телефон.

— Да, Перл… — сказал он, бросив взгляд на дисплей, и присел на ступеньку — разговор мог затянуться.

Перл расспросила его о перелете, погоде и мисс Гриффин. Перл была не только его секретарем, но также и его крестной. А в данный момент она была причиной всех неприятностей.

Вебстер хотел послать сюда мисс Прайс, управляющую делами, или своего заместителя Хоукинса. Но Перл настояла на том, чтобы он лично отправился в Миннесоту и уговорил Тоню Гриффин подписать эксклюзивный контракт. По ее мнению, только это могло спасти его последний проект — журнал «Приключения в мире природы».

Он еще раз прокрутил в уме вчерашнюю сцену с Перл в его офисе, когда она пела ему о том, как он отдохнет и расслабится на свежем воздухе, любуясь горными озерами. Она явно догадывалась, что северная Миннесота и офисные помещения концерна «Тайлер-Ланиер» на пятьдесят восьмом этаже дома на Шестой авеню заведомо являются разными мирами, поэтому налегала на мифические преимущества смены обстановки. Но главное не отдых, а дело, и его аргумент, что издатель не должен становиться дровосеком, Перл парировала с железной логикой:

— Вот именно! Будучи не дровосеком, а издателем, ты должен умереть, но сделать все возможное, чтобы заполучить деньги С. С. Боцемана. Для этого тебе нужна Тоня Гриффин. Если ее фотографии не появятся уже в первом номере «Приключений в мире природы», то Боцеман откажется размещать в нем рекламу. Если мы потеряем контракт с Боцеманом, проект обречен на провал.

Когда же Вебстер возразил, что у него нет сил для собственных приключений на природе, Перл сказала:

— Мальчик мой, ты устал. Приедешь с подписанным контрактом и возьмешь отпуск. Думаю, тебе следует просмотреть в самолете пару-тройку журналов о рыбной ловле. Ты будешь увереннее себя чувствовать, когда сядешь с удочкой на берегу…

Держа трубку возле уха, Вебстер посматривал на заросли, откуда вот-вот могли появиться свирепые хищники. В чем-то Перл права, конечно. В последнее время он с неудовольствием смотрел на свое отражение в зеркале. Его карие глаза всегда так и лучились энергией — теперь они были пусты. Было это отрезвление? Истощение? Он определенно работал на износ.

Да и бесконечная охота за успехом уже не казалась ему такой привлекательной, как прежде. К тридцати пяти годам Вебстер Тайлер достиг вершин профессиональной карьеры, и все же его не покидало чувство, что ему чего-то не хватает.

Вряд ли он найдет это что-то здесь, в Миннесоте, и Вебстер сообщил об этом Перл, вспомнив свою колымагу, брошенную на «дороге», ведущей к чашечке кофе.

— Полагаю, тебе известно, что случилось с Джимми Лоулером из бухгалтерии, — сказала Перл.

Он представил, как она, разговаривая с ним по телефону, сидит на краешке письменного стола. Ей было семьдесят, но выглядела она лет на пятьдесят пять. Причиной этому были ее бодрые зеленые глаза, стильно уложенные темно-рыжие волосы и безупречный макияж.

— Ему не было и сорока, — с нажимом продолжила Перл, сделав многозначительную паузу. — И вот он умер. Сердечный приступ. Сказать, чего наверняка не напишут на его надгробье? «Я бы хотел работать еще больше».

Вебстер подумал о Тоне Гриффин, которая находилась в хижине. Вот уж у кого не случится сердечный приступ!

— Ты меня понял, Вебстер?.. Пообещай, что ты наконец-то по-настоящему развеешься и проведешь там две недели минимум. Они ничего не решают, если Тоня подпишет контракт. Еще будет достаточно времени, чтобы привезти ее в Нью-Йорк и уложиться в сроки выхода в свет нашего первого номера. Кстати, я положила в твою сумку пару проспектов. Ты нашел их?

Это были глянцевые фотографии сельского отеля неподалеку от канадской границы. Фотографии счастливых рыбаков с солнечным загаром и бейсбольными кепками на головах. Каждый из них держал в руках большую рыбину.

— О Боже, Перл, послушай, я не рыбак. И я не хочу им стать. Здесь такие большие комары, что их можно снимать в фильмах ужасов. И медведи, Перл! Настоящие медведи с зубами, когтями и великолепным аппетитом на мясо и шоколад. Один из них чуть было не съел меня пять минут назад. Я вернусь, как только заполучу подпись этой женщины.

— Две недели, и ни днем раньше, — отрезала Перл тем самым голосом, которого он побаивался в детстве и который до сих пор не утратил своего воздействия на него. — Тем более что я упаковала в твою сумку массу полезных вещей для отдыха.

О да, он был хорошо вооружен. Перл скупила половину магазина пресловутого С. С. Боцемана и ухитрилась все это запихнуть в спортивную сумку, на которой тоже была неизгладимая печать магазина С. С. Боцемана.

— Ладно, через неделю, — сдался Вебстер. И, поскольку все же он был боссом, а не Перл, правда только тогда, когда Перл позволяла ему так думать, он добавил: — И я клянусь, если ты скажешь еще хоть слово об отдыхе, я…

— Ну-ну, не обижайся, Вебстер. Ты уже у нее? Тогда мы достаточно добились для первого дня.

— Мы вообще ничего не добились. Это ты всего добиваешься…

— Я знаю, мой дорогой, я невозможное сделала возможным. И поверь мне, это было сложно.

Ну да. Ей удалось заставить его действовать, чего он не мог отрицать. А теперь он должен сделать невозможное: укротить несравненную женщину-кошку. В противном случае придется распрощаться со своим последним проектом.