«Думаю, с доктором Гуннаром Торсеном вы знакомы», продолжал молодой человек. «А это доктор Макс Берчвуд».

Доктор Уэнделл кивнул доктору Торсену, после чего повернулся ко второму ученому.

«Доктор Берчвуд», заметил он. «И в какой же научной области специализируетесь?»

Тощий бородатый мужчина уже собрался было ответить на вопрос доктора Уэнделла, но Нельсон его опередил.

«Доктор Берчвуд — ученый», ответил Тоби Нельсон. «А теперь, если можно, отведите нас туда, где мы могли бы поговорить наедине — куда-нибудь, где есть компьютер, если можно».

Все еще озадаченный, доктор Уэнделл кивнул. «Э-э, конечно», ответил он, запнувшись и показав на ближайшую палатку. «Сюда, пожалуйста».

Без предисловий Тоби Нельсон направился к этой палатке. Доктор Уэнделл последовал за ним, подскочив поближе к доктору Торсену.

«Вы видели размеры этого провала с воздуха?», спросил геолога доктор Уэнделл. «Его радиус почти целый километр, и бог знает, какая там глубина!»

Норвежец кивнул, но ничего не сказал. Доктор Уэнделл затараторил дальше: «Когда он начал открываться, я находился здесь. Этот феномен было довольно стремительным.

Он поглотил лагерь Дайера буквально за нескольких минут. Провал кажется бездонным, но вряд ли достигает более трех километров в глубину...»

«Он гораздо глубже», загадочно произнес таинственный доктор Берчвуд.

«Значит, вы геолог?», прямо спросил доктор Уэнделл тощего ученого, ковылявшего по ледяному полю рядом с ним.

«Думаю, с этим разговором лучше обождать, пока мы не окажемся в более удобных условиях», предостерег их Тоби Нельсон, взглянув на некоторых других людей со станции Мак-Мердо. Они прекратили свою работу и смотрели на прибывших с растущим любопытством.

Наконец, доктор Уэнделл отодвинул полог, раскрывший перед ними дверь в стене утепленной полярной палатки. Они все вошли внутрь удивительно комфортного и удивительно теплого сооружения. После того, как они расстегнули свои парки, доктор Торсен включил компьютер доктора Уэнделла, и тот стал загружаться.

Геолог косо посмотрел на это, раздраженный тем, что тот заправляет тут его техникой.

«Мне хочется, чтобы вы кое-что увидели, прежде чем мы продолжим нашу дискуссию, доктор Уэнделл», заявил Тоби Нельсон, глядя на экран компьютера из-за плеча норвежского геолога. Все молча смотрели, как Торсен вставил диск в дисковод компьютера и открыл данные.

«На нашей базе у моря Беллинсгаузена мы разработали процесс создания трехмерных изображений земных недр», сказал норвежец, бегая пальцами по клавиатуре.

«Трехмерная визуализация помогает отыскивать подземные месторождения нефти и подсказывает, тяжело ли будет добывать эту нефть. Очень полезный и очень точный метод».

Наконец, на экране появился логотип «Петрамко», и они вошли в программу.

«Шесть дней назад мы стали фиксировать странные сейсмические колебания, как будто что-то двигалось сквозь земную кору», продолжал доктор Торсен.

Бородатый норвежец на минуту перестал печатать. «Думаю, вы зафиксировали те же самые колебания, это было несколько дней назад», сказал он доктору Уэнделлу, который в ответ кивнул.

«В моих компьютерах сохранены все данные об этом сейсмическом явлении, и с помощью нашей системы визуализации мне удалось создать компьютерное изображение того, что движется под землей».

«Изображение?», скептически воскликнул доктор Уэнделл. «Картину землетрясения?»

«Не землетрясения, доктор Уэнделл», ответил норвежец. Затем он нажал несколько клавиш.

На экране появилась карта Антарктиды. Красной линией на ней было обозначено продвижение тектонической активности от точки ее происхождения — от края провала — до той точки, куда успел переместиться объект, когда вышел из диапазона отслеживания сейсмических мониторов доктора Торсена. Линия эта проходила под Южным полюсом, через весь Антарктический континент, к другой его стороне, и под морем Беллинсгаузена.

«Что же это такое?», спросил, наконец доктор Уэнделл.

К норвежцу подошел Тоби Нельсон. «Прежде чем он ответит на ваш вопрос, доктор, я должен попросить вас сохранить в тайне то, что вы сейчас узнаете, на некоторое время».

Доктор Уэнделл, теперь уже основательно сбитый с толку, кивнул. Затем он повторил свой вопрос доктору Торсену.

Норвежский геолог нажал еще на несколько клавиш. «Вот какой результат был получен моей трехмерной системой визуализации».

Когда доктор Уэнделл увидел изображение на мониторе компьютера, у него отвисла челюсть. Сначала объект показался ему по форме напоминающим ракету, но по мере перемещения компьютерной программы вокруг объекта стали видны новые детали.

«Похоже на какое-то существо вроде», воскликнул доктор Уэнделл. «На живое существо!»

«Это и есть живое существо», ответил доктор Макс Берчвуд.

Доктор Стэнли Уэнделл повернулся лицом к этому худому человеку. «Вы не геолог, не так ли?», заявил он.

«Нет, сэр, я не геолог», ответил, улыбаясь, тот. «Я кайдзюолог».

«Кайдзюолог!», воскликнул Уэнделл, имевший полное представление о наименовании этой одной из самых молодых наук. «Значит, вы изучаете...»

«Верно, доктор», прервал его Берчвуд. «Я изучаю монстров».

На некоторое время все в палатке замолчали. Затем Доктор Уэнделл снова указал на экран компьютера.

«И куда оно направляется?», спросил он. Доктор Берчвуд покачал головой.

«Не знаю, куда оно направляется», торжественно ответил он. «Но знаю, где оно находится сейчас».

Кайдзюолог взглянул на часы. «Прямо сейчас, если его курс и скорость остались прежними, это существо находится где-то под Андами».

В перуанских Андах…

Два вражеских разведчика, которые были вооружены автоматами АК-47, под градом пуль, выпущенных перуанскими содатами, поджидавшими их в засаде, попадали на землю, словно тряпичные куклы. Третий разведчик, сжимавший в руках РПД, оказался более живучим. Он сумел устоять на ногах несколько секунд, пока его поражала одна пуля за другой. Тело его дергалось от попаданий, и, наконец, он выронил пулемет. Затем он просто рухнул на землю, разодранный в клочья.

Террористов, бежавших по дну долины и пытавшихся найти укрытие, косил сплошной пулеметный огонь. Большинство из них тут же попадало на землю, немилосердно расстрелянных из оружия. Лишь немногим из них удалось укрыться и открыть ответный огонь.

Наконец, несколько террористов нашли убежище за каменными развалинами в противоположном конце долины. Именно в этот момент полковник Торрес и взорвал мины «клеймор» (противопехотные мины направленного действия), которые он заложил за этими древними камнями именно для такого случая.

С оглушительным грохотом мины разорвались. Большая часть оставшихся террористов в результате этого взрыва погибла. Один из них, пошатываясь, вышел из-за камней, подняв руки вверх.

Полковник Торрес поднял свой пистолет и выстрелил ему в голову.

Шону Бреннану стало плохо. Он уже видел убитых, с тех пор, как прибыл в Перу, но обычно уже после завершения боя. До этого он никогда раньше не видел, как убивают людей — такого, как сейчас, он не видел еще никогда. Этих людей перестреляли так просто, как будто червяков передавили.

На мгновение Бреннан позабыл о жертвах развязанного ими террора и почувствовал жалость к людям, убитым в долине. Но затем — внезапно — прямо перед его очками разлетелся на куски один из камей. На лицо ему посыпались пыль и каменные осколки, это вокруг него и его друзей зарикошетили пули.

А потом Шон услышал звук, похожий на арбуз, разбитый ударом молотка. Обернувшись, он увидел, как на землю упал капрал Фрэнкс, задыхаясь, словно его кто-то ударил в живот. К упавшему человеку метнулся Боб Бодаски.

Тогда Бреннан навел свой прибор ночного видения на гребень, располагавшийся над его людьми. В темноте ему были видны тепловые изображения нескольких террористов, стрелявших в американцев с этого гребня над ними. В приборе ночного видения вспышки из дул их автоматов были похожи на ослепительные взрывы.