- А вместе с Тристаном ты смог бы выиграть эту войну? - спросил Райсор, стоя рядом с ним. - Кария тебя поддержит, я недавно видел Рокфора, он ненавидит весь королевский дом в частности и Рейнсвальд в общем из-за того, что они ничего не делают для поисков Респира. И он готов поддержать тебя, если ты выступишь в открытую. Поддержу и я, в этом тоже можешь не сомневаться. Конечно, мои силы не очень велики, но Камские верфи обеспечивают почти шестьдесят процентов внешней торговли всего анклава, если закрыть эти потоки, то это окажется даже эффективнее, чем несколько выигранных сражений.

- Ты говорил с Рокфором? - удивился Эдвард, поняв, о чем говорил его собеседник. - Почему же он тогда ко мне не зашел?

Такое поведение старика было немного удивительным, и молодой феодал боялся, что карийский барон затаил на него злобу из-за гибели своей дочери.

- Он не может, - пожал плечами Райсор, - ты живое напоминание об Изабелле. Он не держит на тебя зла, отлично помнит, как ты даже в последние секунды пытался ее спасти, но стариковское сердце все еще болит. Как, собственно, и твое, я это вижу. И Рокфор просил передать тебе, что если ты попытаешься добраться до Респира, то будет рядом с тобой, несмотря ни на что, - Похлопав его по плечу, герцог прошел немного вперед, рассуждая в слух так, словно они находились в их закрытом кабинете. - Эдвард, половина Рейнсвальда дрожит при одной только мысли о том, что Иинан может не проснуться следующим утром, и это вполне понятно, но ты же знаешь, что твои союзники останутся тебе верны несмотря ни на что, слишком многое нас уже связывает, особенно сейчас. Пролитая вместе кровь объединяет крепче всего остального... - Респир дажеусмехнулся, вспомнив, где услышал эту фразу впервые, - наша дружба как раз начиналась с такого. Ты и словом, и делом не раз доказывал, что тебе можно верить, что ты действительно желаешь добра этой стране. В отличие от тех же Гористаров, что не видят ничего, кроме собственной прибыли. Ты же сам понял, что именно для этого они воспитывали и выкармливали Респира, чтобы разрушить ваш с Изабеллой брак, разбить возможный союз Тристана и Карии? Не совсем, конечно, так, как получилось... но это же было ясно!

- Никогда! - Эдвард резуко дернулся и, схватив его за плечо, крепко сжал пальцы. - Никогда при мне больше не упоминай этот поганый род! Когда я разберусь с Респиром, то займусь ими! И плевать на все законы, что будут передо мной. До основания разрушу Залив Харкии, а на развалинах их дворца поставлю памятник Изабелле!

Тристанский барон выплюнул это с такой ненавистью, что Райсор даже немного отступил, с удивлением глядя на своего друга, так неожиданно изменившегося в настроении. Эдвард не без труда снова взял над собой контроль и побрел дальше, заложив руки за спину, но герцог вскоре к нему присоединился, ожидая продолжения.

- А что ты скажешь, если сообщу тебе, что я поддержу графа Фларского? - наконец, продолжил свои признания Эдвард. - Что поддержу его, когда начнется борьба за престол? Так, как мы на это рассчитывали с самого начала? Новый король, чьи претензии были официально подтверждены, и кто обещал мне помощь в поисках Респира? - Он снова задержался, чтобы посмотреть на небольшой цветочек, проросший между плитками дорожки, пробившись сквозь все преграды и распустив все свои пять лепестков, наслаждаясь уверенной победой над деяниями человека. Наступив на цветок, он посмотрел на Райсора: - Что тогда? Ты будешь рядом со мной?

- Поддержать графа? - Райсор неуверенно вздохнул. - Конечно я буду рядом тобой, но, Эдвард, ты думаешь, оно того стоит? После предложения короля? И уж графу точно плевать на Респира и твою жажду мести, его беспокоит только престол. Насколько долго ты застрянешь здесь, если ввяжешься в борьбу за престол? Ведь есть еще два кандидата, и сдаваться без боя они не собираются.

- Значит, заставим! - жестко сказал тристанский барон. - Райсор, если не будет короля, начнется гражданская война, и что тогда прикажешь делать? Тристанский баронат не сможет вечно оставаться в стороне...

- Ты хочешь привести графа Фларского к престолу, - кивнул Райсор, поняв, о чем ведет речь его собеседник. - С теми союзниками, что он уже собрал, это вполне реально, я бы даже сказал, что это лучший для нас вариант из возможных. Только сколько придется ждать, прежде чем Иинан Третий все-таки освободит престол? Никто же не может предсказать, как долго он еще проживет. Это может быть неделя, а может быть, еще несколько лет. За это время Респир сумеет уйти очень далеко... Может быть, тогда тебе и не стоит рваться за ним следом? Месть все равно ничего не изменит, а здесь ты сможешь добиться кочень многого. Об этом ты не думал?

- Нет, о таком я не думал, - покачал головой Эдвард, - Смерть Респира единственное, что еще имеет для меня значение. Все остальное лишь второстепенно. И ждать этих событий, просто сложив руки и ничего не делая, я больше не намерен. Если необходимо, то придется их подтолкнуть...

Нельзя обесчестить того, кто не страшится смерти.

Жан Жак Руссо

Снова перед ним поднимался на горизонте освещенный контурными огнями и прожекторами королевский дворец, возвышающийся над Рейнсвальдом, такой же огромный и грандиозный, но сейчас казавшийся мрачным и тяжелым, словно нависавший над идущим к его дверям человеком. Прежнее величие и красота сейчас не воспринимались погрузившимся в свои думы Эдвардом, сидевшим на пассажирском сидении транспортного вертолета с гербами Тристанского дома, медленно приближавшегося к посадочной площадке. Последний раз, когда он посещал это место, то танцевал с Изабеллой и был искренне счастлив, а жизнь впереди казалось успешной и со счастливым будущим. Успех колонии, подготовка запуска «Сакрала», любимая девушка из знатного рода рядом, король, искренне благоволивший ему - для молодого и амбициозного дворянина такие перспективы обещали почти бесконечные возможности. И все это рухнуло за несколько секунд, отпечатав в памяти только боль, страх и алую кровь на ступеньках храма.

Эдвард вздохнул, собираясь с мыслями и отгоняя прочь все лишние размышления. Его сейчас ждет первое появление в свете после всех прошедших событий, почти оправившегося от полученных ран и горевшего жаждой мести. Королевский двор будет полниться слухами о его прибытии, равно как и о том, что он теперь собирается делать дальше. Сборище глупцов и сплетников, по другому думать о придворных, живших во дворце, тристанский барон не мог себя заставить, чувствуя, как даже сейчас к горлу подбирается ком. Ведь даже расстрел его свадьбы был для них не более, чем очередной интересной новостью, какую можно обсуждать и перебирать по деталям бесконечно.

Молодой барон неожиданно задумался о том, с какой бы радостью он посмотрел, как самих этих придворных расстреливают из автоматического оружия. Хотя, быть может, такое еще предстоит увидеть, ведь если на Рейнсвальде все же вспыхнет война, не будет ни правых, ни виноватых. Будут только те, кто на твоей стороне, и все остальные. Гражданская война страшнее любой другой во многом потому, что в ней брат идет на брата, друг на друга, нет правил и ограничений, нет нейтральных или невиновных. Безумная резня тех, кто еще недавно называл себя гражданами одного государства, а потом с неистовством уничтожает своих же соседей, спишет любые ошибки и любые грехи.

С другой стороны, нельзя было об этом думать, ведь сейчас ему предстояла личная аудиенция с королем, которая должна была состояться гораздо раньше, сразу после его свадьбы. Только судьба распорядилась совершенно иначе, отодвинув встречу на срок, пока сам Эдвард не сможет подняться на ноги. И все же, Иинан Третий ждал его, точнее даже сказать, ждал его ответа. Сейчас тристанский барон не мог даже точно сказать, насколько король ему доверяет, подозревая, что королевская разведка все же следила за ним в больнице Его собственные разведчики ни о чем подобном не сообщали, хотя несколько раз ловили внедренных в персонал больницы агентов Гористаров и даже Фларского графства. Всех их ликвидировали, дав понять, что шутить с тристанским бароном не стоит, даже если он в столь прискорбном положении. Пусть это и не повод, чтобы портить отношение с графом, но доверять ему так же, как доверял Рокфору, Райсору или даже Севереду Эдвард банально не мог. Они с ним лишь союзники, и то только сейчас, поскольку цели их совпадают. А потом... потом может многое измениться.