Я достала из сумочки мятый блокнот и ручку. Та-а-ак, значит, несчастная любовь. Гоша в меня безответно влюблен. Несчастный Гоша. Или несчастная я, если не могу ответить ему взаимностью? ИЛ считает, что мне нужно расслабиться. Я уселась на пол среди разбросанных фотографий и попыталась представить заголовок для статьи. Представились, почему-то съеденные ночью эклеры. Ах, вот почему говорят, что художник должен быть голодным!

— Я не могу так долго стоять! — заорала Томка в соседней комнате. — Это против законов гравитации!

— Терпи, — промычал ИЛ, щелкая затвором камеры. — Тьфу на тебя! Ну не делай такие глаза… А то тебя возьмут только в рекламу антидепрессантов. Нет, не судьба! Давай отдохнем, что ли?

Он зашел в комнату и кинул что-то на стол у меня за спиной.

— «Несчастный Гоша в меня безответно влюблен»… Это что, психологический тренинг?

Я перевернула блокнот и возмущенно фыркнула.

— Я пишу статью о несчастной любви.

— Несчастной любви не бывает. Она всегда приносит счастье. Даже если безответная.

— Глупости! — возмутилась я. — Ты разве не будешь страдать, если тебя не полюбит девушка, которую полюбишь ты?

— В смысле — «страдать»? Рыдать от безысходности, биться головой об стенку и прыгать с моста в бушующую Москву-реку? Нет, не буду. А ты?

— Я не знаю… — задумалась я. — Может, я еще просто не любила?

— Да ладно! — рассмеялся ИЛ. — Неужели никому не признавалась в любви?

— Признавалась. Гоше. И тогда мне казалось, что это правда. А теперь мне кажется, что он страдает из-за меня.

— Если мужчина думает, что ты в него влюблена, переубедить его практически невозможно, — ИЛ тихо засмеялся. — Он все время будет думать, что ты кокетничаешь, или стесняешься, или боишься ему разонравиться… «Я никогда больше не сделаю тебе больно, малыш…»

Какой же он жестокий! Жестокий, циничный, нахальный, отвратительный гад! Я изо всей силы швырнула в ИЛа блокнотом и на удивление метко угодила в голову. Он потер лоб.

— Сейчас, подожди, — он стал рыться в кучах хлама на столе.

Ищет, чем бы в меня зашвырнуть?

— Вот! — ИЛ держал в руках мятый листок. — Слушай: «Притча о Ветре и Цветке. Ветер встретил прекрасный Цветок и влюбился в него. Пока он осторожно ласкал Цветок, тот благодарил его своим ароматом. Но Ветру показалось мало этого, и он решил: «Если я дам Цветку всю свою мощь и силу, то он одарит меня чем-то бОльшим». И он дохнул на цветок мощным дыханием своей любви. Но Цветок не вынес бурной страсти и сломался. Ветер попытался поднять его и оживить, но не смог. Тогда он утих и окутал Цветок нежным дыханием любви, но тот увядал на глазах. Закричал тогда Ветер: «Я отдал тебе всю мощь своей любви, а ты сломался! Видно, не было в тебе силы любви ко мне, а значит, ты не любил!»

Но Цветок ничего не ответил. Он умер».

С ума сойти. Стоило мне убедиться в том, что ИЛ мне отвратителен, как он снова ставит меня в тупик своей полной непредсказуемостью. Как же мне себя жалко! И Гошу жалко…

— Я совсем запуталась! Может, стоит дать ему второй шанс?

— Чтобы чувствовать себя жертвой, а не хищницей? — ИЛ, передразнивая меня, завел глаза к потолку и помахал ресницами: — «Наверное, надо попробовать! Меня все будут жалеть, а я смогу рыдать всю ночь в подушку…»

— Тебе повезло, что мне больше нечем в тебя кинуть!

— Ах да, я же забыл отомстить.

Я еле успела увернуться от своего собственного блокнота, швырнула в него пачку фотографий и вдруг заплакала. От злости, непонимания. Что я ему сделала? Почему он такой грубый? Ой, как же все меня достали!

— Ты чего? Больно? Я же вроде не попал… — Он уселся рядом и неловко погладил по плечу. Ты слишком серьезно все воспринимаешь. И слишком часто плачешь.

— Ну да, почитай мне еще нотации-и-и, — отталкивая его, всхлипывала я.

— Почему каждый раз, когда я к тебе захожу, на полу сидит девушка и льет крокодильи слезы?

В дверях стояла блондинка с факультета. Но не одна. Их было две и обе нахально улыбались. Две абсолютно одинаковых, длинноногих блондинки с розовым блеском на губах. Это ночной кошмар. Ущипните меня!

— Мамочки! — в комнату зашла Томка. — У меня в глазах двоится! Лена?

— Я — Лена, — призналась одна из девушек. — А это — Оля.

— Офис-менеджер в нашей редакции, — объяснил ИЛ.

— Кто? — хором спросили мы с Томкой.

— Обе.

Болек и Лёлик (они же Оля и Лена) работают офис-менеджером в «Серьезной Газете». Именно что офис-менеджером: вакансия в свое время была одна, а их все равно обычные смертные не различают. Но ИЛ не обычный смертный. Он — жутко наблюдательный гад. Ему стало интересно, почему одна девушка через день то носит на шее крестик и пьет зеленый чай, то без крестика и — кофе. Оказалось, что офис-менеджер с крестиком и зеленым чаем — Оля, а без и с кофе — Лена. И обе они без ума от ИЛа, потому что никто их раньше не различал, кроме собственной мамы и незабвенной Лилии Владимировны Одуванчиковой.

Томка потом рассказала, что они с Леной познакомились, когда та плакала рядом с универом. Тамара тогда пришла надрать мне уши за неуважение к танским монахам и увидела у входа девушку. Она так плакала, что чувствительная Томка не выдержала и подошла спросить, что случилось. Выяснилось, что они с ИЛом договорились встретиться, а он не пришел. Это было даже не свидание, Лена просто принесла ему какие-то документы из редакции, но страшно расстроилась, когда он опоздал. Зато потом ИЛ очень красиво извинился, я знаю. Огромным букетом роз.

Весь день писала статью о безответной любви и справлялась с устойчивым желанием поплакать в подушку. Пришла к выводу, что окружающие меня неправильно воспринимают. Все считают меня стервой. Даже самые близкие подруги. Даже Лика. Как будто у меня от парней отбоя нет, а я заставляю их, несчастных, страдать и кончать с собой от одиночества. В смысле, вешаться на крючке для полотенец в ванной или яд пить — как-то так. Терзаю каждый день нежные мужские сердца и кушаю их на завтрак для хорошего цвета лица. Какая же я стерва?! Стоило мне захотеть вернуться к Гоше, как он бесследно исчез. Пошел провожать Томку и сгинул куда-то. Начинаю подозревать: они встретили по дороге своего зомби.

И после этого я заставляю его страдать?!

Вот Варежка за лето побила все ранее поставленные женской олимпийской сборной рекорды — умудрилась расстаться с тремя официальными бойфрендами за три неполных месяца. Ее никто и не подумал обвинять в легкомысленности, наоборот, жалели: девочка никак не может найти свое счастье. А теперь чуть что — она первая напоминает мне о разбитом Гошином сердце, хотя это он меня бросил, а не наоборот. И потом, я не совсем уверена в диагнозе. Мужчина с разбитым сердцем должен был позвонить после свидания, разве не так?

Вместо Гоши появилась Варя. Варя-из-Криминального-Чтива. Темно-каштановые волосы, каре с челочкой и белый берет из «Королевы бензоколонки». Классический имидж неверной жены крестного отца.

— Я хочу быть роковой женщиной! — провозгласила она с порога. — Хочу делать мужчин несчастными! Как ты! Я жестокая, холодная, бесчувственная стерва!

— Я — бесчувственная стерва?

— Ну ты же прекрасно знаешь, что я имела в виду! Как тебе мой новый имидж?

Варежка время от времени теряла веру в себя и отправлялась менять имидж. Но раньше это не заканчивалось ничем серьезнее педикюра, поэтому я была заинтригована. Видимо, депрессия слишком глубока. Отчего же она так расстроилась?

— Лёлик у меня в печенках сидит! Я хотела его с мамой познакомить, уже договорилась обо всем, а он уперся, как осел. «Не пойду» — и все тут! Хоть объяснение бы выдумал приличное!

— Зато он говорит правду!

— Нужна мне его правда! — бушевала Варежка. — Представляешь, что бы началось, если бы все мужчины стали вдруг суперчестными? «Дорогая, я ненавижу твою помешанную на карьере мамашу!», «Милая, у тебя в этом платье жирная задница, я не хочу, чтобы тебя видели мои друзья!».