Так на протяжении ещё нескольких минут нас обстреливали с улицы, Обруч с Любой убивали вражеских стрелков, а Косила время от времени снова открывал беспощадный огонь, сдерживающий кидающихся в самоубийственные атаки монолитовцев. Когда выстрелы уже казалось вот-вот пробьют насквозь бетон, за которым мы прятались, я скомандовал, чтобы все отправили к сектантам ещё по гранате Ф-1. Взрывы ненадолго остановили атаки и видимо задели немало сектантов.
- Чисто, - рапортовал Обруч. Люба сделал ещё один выстрел, убив снайпера, притаившегося в окнах музыкальной школы, и сменил очередной растраченный магазин.
- У меня тоже.
- Так, отдыхающие, живо поднялись, - Комбат сам выбежал на балкон. - Открыть огонь.
Сразу же по группам монолитовцев снующих около дома и по тем, кто спешил из ДК поддержать наступление, был открыт беспощадный огонь. Свинцовый дождь, обрушившийся на сектантов, мгновенно начал создавать пустоты в их рядах. Я зарядил подствольную гранату и послал её во врагов. Левша подбежал к окну с гранатомётом M-79 в руках и тоже стал беспощадно уничтожать монолитовцев.
Сектанты проникали в дом прямо со стороны главного фасада, обращённого к ДК "Энергетик", где не было входов в подъезды, которые были расположены на дворовом фасаде. Монолитовцы просто подставили толстые длинные доски к окнам, по которым попадали в квартиры первого этажа, а дальше наверх. Я, перевесившись через балкон, отправил ещё одну подствольную гранату прямо туда, лишив сектантов быстрого пути в дом, но это уже почти не было нужно. Сектанты, понеся огромные потери, понемногу отступали к баррикадам, расположившимся по периметру дома культуры. Насовсем, конечно, монолитовцы бы не отступили никогда, даже скорее всего через несколько минут к центру города они подтянут новые отряды и снова пойдут в атаку, а пока у нас намечалась небольшая передышка. Нужно было скорее придумать план эвакуации из города.
Я вышел из строя и потянул за собой Комбата, наши места на балконе заняли Маузер и младший Могила.
- Комбат, нужно срочно отсюда выбираться. Ещё полчаса, час и нас здесь просто раздавят. Патроны у нас не бесконечные, они сейчас соберутся, гранатами нас закидают или ещё чего. Уходить надо срочно.
Комбат прикинул, что можно сделать.
- Машина. Нужно сюда "Урал" пригнать, только на нём уйти сможем. Только в таких условиях водитель хороший нужен, с дилетантом окажемся или в окружении фанатиков, или ещё чего лучше в каком- нибудь гравиконцентрате. У нас было двое, но ты знаешь, что случилось. Водить конечно из нас любой сможет, но ты вот, когда последний раз за рулём был, а гнать придётся мама дорогая.
- Кулинар, - позвал я, он отвёл взгляд от подъезда, в который перестали ломиться монолитовцы. Я махнул ему рукой, подзывая.
- Ась?
- Нужно пригнать "Урал". Тот, что Кулибин делал, сюда к дому.
- А откуда?
- Шустрый, - подозвал наёмник сталкера. - Дорогу к грузовику нужно показать. Ты ведь запомнил где он?
- Я город как Сидоровича помню. Ваш "Урал" трудно забыть, легко найти и невозможно потерять. Или как там? - на юмор Шустрого должным образом никто не отреагировал, только Комбат чуть напрягся в лице и сталкер, моментально осознав абсурдность шутки в данной ситуации, ответил. - Прямо у памятника "Дружба народов".
- Тогда решено, живо дуйте грузовику и на нём обратно, - Комбат кинул Кулинару ключи от машины, которые сталкер ловко подхватил.
- Одна нога здесь, другая там. Ну пошли, - Кулинар и Шустрый быстро спустились вниз по лестнице, переступая через кучи тел бойцов группировки "Монолит". Когда я посмотрел на горы трупов, у меня, а может и не только, невольно проскочила мысль о том, что практически со стопроцентной вероятностью нашими врагами являются люди, которые когда-то были нашими знакомыми и друзьями, теми кого мы всегда были рады видеть и теми, кому мы сами были должниками на всю жизнь. Все, кто, когда-то пропал за Выжигателем, снова напомнили о себе, и мы были не в силах им помочь.
***
Фатеев, Попов, радист и двое парней из охраны комплекса ехали в подземном туннеле в специальном вагоне. Рация на поясе одного из охранников разрывалась от поступающих на неё сообщений о прорывах, проникновениях и множествах смертей.
- Выруби её, - приказал Фатеев. - Она меня уже достала.
- Не могу, товарищ командир, - ответил охранник скучающим голосом, словно и не слышал сообщений о катастрофе. Для полной картины равнодушия и безмятежности ему не хватало только жевательной резинки. - Мы должны знать нет ли за нами погони. Если их там прямо сейчас перебьют, нам придётся поторопиться.
- Тогда советую, тебе прямо сейчас поторопиться, пока через моё терпение что-нибудь не прорвалось, и я тебя здесь сам не прибил.
- Ну ладно, - тем же тоном ответил охранник и вагон набрал немного ходу.
- Восьмой, восьмой ответь, - задыхаясь, просил чей-то голос в рации.
- Я восьмой, - им оказался этот самый парень.
- Ты где, восьмой? Не справляемся, прут со всех сторон. Мы отдали лабораторный отсек и заперлись, двери вроде крепкие, но бузуют в них как тараном десятитонным, ещё и в вентиляцию прут. Долго не продержимся, нужно подкрепление.
- Не будет подкрепления, - равнодушно промычал охранник.
- Что значит не будет?! - срываясь, закричали в рацию на другой стороне. - Живо сюда свою жопу тащи!
- Тихо, тихо. Ты не кипятись, не начальник мне авось, - в "восьмом" не было и капли сочувствия к своему, по всей видимости, бывшему коллеге, который остался оборонять секретный комплекс О-Сознания, когда на него напали.
Вагон выехал из туннеля в небольшой ангар, в котором пассажиров уже ждали вооружённые "секьюрити".
Фатеев вышел из вагона и подошёл к начальнику охраны. В это время из рации продолжала доноситься нецензурная брань в адрес "восьмого" и к ней добавились автоматные выстрелы.
- Ты где, урод? Я тебя из-под земли достану, сука!
- Я где надо. Ладно спасибо, задержал уродов. Удачи, брат.
- Не брат ты мне, гнида... - слова оборвались, кто-то оглушительно закричал во всё горло, неизвестный взывавший за помощью к "восьмому" захрипел в агонии, а после связь и вовсе пропала.
"Восьмой" отключил рацию за ненадобностью дальнейших переговоров, теперь все оставшиеся живые люди, работавшие в секретном бункере, вероятнее всего, были только здесь.
- Мой вертолёт готов?
- Да, товарищ Фатеев. Мы подготовили ещё один и будем вас сопровождать.
Все направились к вертолётам.
Фатеев с Поповым остановились перед вертолётом.
- Профессор, вы рассказали радисту про все каналы связи? Он знает с кем нужно связываться и какие приказы отдать для того чтобы операция была начата?
- Да, все элементы введены в боевую готовность, осталось только дать отмашку. Давайте быстрее улетать. Я оказывается не зря волновался, она действительно нас нашла так быстро.
- Профессор, ответьте мне на один вопрос, - Фатеев кричал чтобы его слова без потерь смогли дойти до старика через шум вертолётных лопастей. - Почему вы мне не сказали, что ваш сын был участником экспедиции сталкеров, он же был послан одним государственным НИИ, верно?
После этих слов Попов побледнел и не смог произнести ни слова, только его остекленевший взгляд смотрел в смеющиеся глаза Фатеева.
- Почему сектантам, которых вы посылали, был отдан приказ стрелять только точно убедившись, что это не "пророк священного Монолита". Хм, как вам это в голову вообще пришло? Кстати, хочу заметить, профессор, ещё об одной вещи вы волновались не зря, - амбал сделал небольшую паузу, наслаждаясь видом ошеломлённого, повергнутого в ужас учёного. - Вас нет в списке эвакуации, - Фатеев выхватил из кобуры пистолет и выстрелил старому профессору в живот. У Попова на глазах проступили слёзы, он схватился за живот и упал на землю. - Второму О- Сознанию нет места на борту, а сыграть покорного прислужника третьего Вам было не дано. Напрасно Вы думали, что мне не известно обо всех ваших играх, профессор. Я позволял Вам это делать, только пока польза от Вас перевешивала вред. Вам казалось, что, став моим подчинённым, Вы всё ещё держите всё под контролем. Профессор, Вы, ошибочно убедили самого себя в моём бездействии. Мне очень жаль сообщать это в такой тяжёлый для Вас момент, но не все фанатики оказались бесполезны, как то пытались сделать Вы. Ведь часть из них я контролировал сам. Я не спорю, вести с Вами такую подлую двойную игру было низко с моей стороны, - кажется Фатеев хотел объясниться профессору о содеянном, но тот, держась за кровоточащий живот, не обращал никакого внимания. - Хотя постойте, Александр Игоревич, - спокойная и немного грустная гримаса на лице Фатеева стремительно сменилась наигранно обозлённой. - Разве не Вы затеяли подобное? Надо было попрактиковаться с таким же новичком, как и Вы. Мне уже доложили о составе группы в Припяти, так что я тоже знаю, но не соболезную, профессор. Может на том свете у Вас с сынишкой будет побольше времени для таких игр. Вы проиграли, Александр Игоревич. Прощайте, - Фатеев был зол. Зол на профессора, на всё то, что он сделал. Ведь не смотря на обманы учёного, Фатеев уважал его как умного и целеустремлённого человека, уверенного в своих силах даже будучи окружённым врагами. Человека, не побоявшегося поставить на кон жизнь свою и своего сына, готового рискнуть жизнью ради помощи отцу, которого он почти не знал из-за его работы в Зоне, живущего ради единственной эфемерной, почти сказочной, цели всей жизни - спасать человечество от гибели. Амбал не мог не почувствовать душевной горечи от потери. - Поднимай, - велел Фатеев и пилот поднял вертолёт в воздух. - А ты, - суровым взглядом посмотрел амбал на тощего радиста. - Передай в ДК, чтобы срочно решали проблему со сталкерами и готовились принять... Чёрт бы тебя побрал, профессор, своим словам не верю, - Фатеев кинул взгляд на оставшееся внизу на взлётной площадке тело, на котором как парус развивался белый халат от урагана, созданного винтами вертолёта. - Пусть готовятся принять "пророка священного Монолита". И не забудь: говори уверенней, теперь ты будешь голосом несуществующей каменюги, которой они поклоняются. Можешь считать, что ты сегодня получил внеочередное повышение.
