Что интересно, за столом девушкам вино не полагалось, они пили не то виноградный, не то другой сок. Мне, конечно, предлагали вино почаще, но я ограничился двумя стаканчиками, сказав гостеприимному хозяину, что к хорошему над привыкать медленно, а я всего несколько раз до этого употреблял армирское. Да, вроде как помню, что три раза. Еще я поинтересовался, почему везде есть армирское красное, но не видно армирского белого.
Мэтр Селле объяснил, что виноград для белого вина растет на западе герцогства, вдоль долины реки Кальми. Когда-то из него гнали вино, и оно считалось чуть хуже, чем основные сорта красного. Но спрос на него был. А вот с тех пор, как выяснилось, что из белых вин можно делать коньячный спирт, а сбыт коньяка по Великой гарантирован в любых количествах, белое вино в долине Кальми теперь идет на коньяк. Так что армирское белое — это больше воспоминания. Немного белого вина еще выделывается на горе Гарле, но оно все же не настолько хорошо. Но пить можно. Лучше, чем из вода из Синего источника. Тут мэтр захихикал. Я попросил пояснить. Оказывается, этот Синий источник где-то размывает пласт медной руды, оттого цвет воды синевато-зеленый, а пить ее — совершенно невозможно. Может и вырвать. Возможно, вода даже ядовита, но просто никто ее не в силах выпить — всех рвет сразу же. Вмешалась Дани и сказала мужу, что не стоит об этом говорить за едой. Мэтр сменил тему. Покормили меня великолепно, но вот две девицы меня прямо глазами пожирали. Неужто у них тут т там тяжело с кавалерами? Или они на мне оттачивают оружие соблазнения? Даже их маман несколько раз на девиц смотрела с явным осуждением. Видимо, они перестарались.
Поблагодарив хозяев за обед, я спросил, чтобы они посоветовали посмотреть в городе интересного? Девицы Анни и Марти сразу же вызвались показать все, что нужно. Мама их напомнила, что Марти нужно заниматься шитьем. Девица увяла и отправилась по указанию матери. А меня шепотом, слышным на полквартала, предупредили, чтобы я себе лишнего не позволял.
На это я ответил, что вообще не настаивал, чтоб меня кто-то сопровождал. Мне бы хватило рассказа, что там-то рынок, а там эшафот (увы, это достопримечательность аборигенских городов, там их показывают и хвастаются достижениями палача). Мадам Дани смешалась. Она, очевидно, ожидала, что я буду давать клятвы, что ничего плохого не сделаю. После чего мне милостиво разрешат гулять с девицей.
Я оставил маму и старшую дочку в легком недоумении и попрощался с ними. Они машинально ответили, и я покинул гостиную. Забежал к себе в комнату, взял берет и пригласил Лео прогуляться. И мы с ним прошлись вдоль ратушной площади и осмотрели восточную часть города. Город выглядел неплохо, наверное, половина улиц мощеные, хотя и узковатые. Дома частично каменные, частично фахверковые. Чисто деревянных я не увидел. Ну, дерева здесь поменьше, чем в Твери, зато камня до демоновой матушки. На улицах довольно чисто. Кругом множество лавочек, часть товаров в которых выложена на лотках снаружи. Народа относительно немного. Со мной много раз здоровались, хотя вряд ли знали. Наверное, здесь так принято: раз идет человек, то с ним здороваются, знаком он или нет. Не могу сказать, что это мне не нравится. Поэтому всем отвечал.
Кстати, здесь сокращают приветствие с «доброго дня» до просто «дня». Так что я так и говорил, касаясь берета двумя пальцами.
Зашел в меняльную контору, где мне разменяли десять рублей на местные шелонги. Получилось увесисто, теперь прикинем, что здесь что стоит. Купил Лео колбаску — ну, если питаться колбасками, то даже выгодно. Потом попил прохладительного напитка — вино с водой и газированное. Вообще вышло ничего, самое главное, что холодное. Самое то для здешней погоды.
Потом мы с Лео постояли на мосту через речку со странным названием Аа и тихо поболтали. Лео сказал, что кормили его хорошо и пытались гладить, но умеренно, он даже это разрешил. Еще он, пока мы обедали, повертелся на кухне и услышал кучу сплетен про семейство. В общем, на меня открыта охота как на жениха. Алина и Марти уже даже успели поругаться по моему поводу. Маме их я отчего-то не понравился, отцу — скорее да, чем нет. Еще на меня положила глаз служанка Кати, так что, если я захочу плюнуть на Белую лисицу, то мне найдется, чем заняться вместо шашней с этим трухлявым скелетом. Я чуть не свалился с моста от смеха, представив себе свои ухаживания за древним призраком. Отсмеявшись, я продолжил слушать своего агента.
По сведениям Лео, армирские дамы и девицы, не состоящие на данный момент в браке, пользуются значительной свободой в отношениях с мужчинами. Поэтому даже если девица зайдет далеко и забеременеет, а юноша на ней не женится, то она никакому общественному осуждению не подвергается. Ребенок ее растет в семье, а насчет выйти замуж за другого — шансы у нее не меньше, чем без этой связи. Муж может усыновить добрачного ребенка, а может и нет, но ребенок растет либо с бабушкой-дедушкой, либо с новым семейством матери. Кстати, как Лео подозревает, та же история случилась с семейством Селле и Дани. Старшая их дочка Анни явно не от Селле. Она не похожа ни на самого мэтра, ни на двух других сестер. Я хмыкнул. Кругом тайны — хоть под замком, хоть в доме на улице Щитников.
Лео продолжил, что связи с замужними дамами здесь не приветствуются, если ты не придворный здешнего герцога. В этом случае как бы можно без ограничений. Еще в здешнем обществе принято, что если герцог или его наследник обращают внимание на даму, то это символ ее востребованности (тут Лео захихикал) и ее всепобеждающей красоты. Оттого даже муж ее не имеет ничего против. Дамы и сами могут проявить инициативу с герцогом, а дети от этой связи считаются вообще подарком судьбы. Тут я могу добавить, что в истории Армира не было случая, когда незаконные дети пытались захватить престол. Внутри семейства бывало всякое, а вот такое не случалось.
Гм. Так вот что отец имел в виду, когда вскользь упоминал про то, что ему надо бы захватить Армирский престол и посадить на него Валерия! Ведь тогда брат женат не был и не спешил насчет внуков постараться. А тут отцу было бы гарантировано стать почетным дедом всего герцогства.
Все это, конечно, очень интересно, а местами даже занимательно, но я все же сюда прибыл не для того, чтобы здешних девиц соблазнять. Ну, разве что между делом. Ладно, сегодня первый день, мы только осматриваемся.
Вечер прошел опять в гостиной. Дани и Алина вышивали, Марти музицировала, Иви играла с куклой, я лечил отцу семейства подагрическую шишку на ноге и расспрашивал о разных аспектах виноделия. Между делом подбрасывал и вопросы о географии страны и герцогском замке. Пока я узнал много нового о винах, а о замке — только то, что по «дням вчерашнего вина» туда пускают всех желающих — посмотреть на внутреннее убранство. Еще в праздники приглашают магистрат и двадцать граждан по жребию. Все желающие вытягивают камешки из каменной чаши, и те, что вытянули красный камень — приглашаются на обед. Ну, конечно, есть еще и суд герцога, который бывает раз в две недели. А истцы могут в любой день оставить письмо о желании испытать правосудие самого владыки у караула перед дворцом.
В дворцовый парк можно заходить всем желающим, если только там не проходит какая-то церемония. Когда на деревьях созревают фрукты — любой может есть, сколько хочет, но выносить оттуда — не принято. Селле со смешком сказал, что когда он был ребенком, они обязательно ходили попробовать герцогских яблочек. Как оказалось, они были такими же, как яблоки в собственных садах, и раньше не созревали. Тут мэтр съехидничал и добавил, что понос их пробирал от недозрелых яблок тоже одинаково. За то заработал замечание от супруги. Девушки продолжали активно поглядывать на меня. Глядя на них, я готов был согласиться с Лео, что сестрички очень непохожи друг на друга. Мама их, по моему впечатлению, несколько сменила гнев на милость, и уже так недовольно на меня не поглядывала. Хотя женская душа — это потемки. Даже мой скромный опыт это подтверждает.
