Среда, 3 марта.

Вчера обедал у Григорья с Алекс<андрой> Петровной и Григоровичем, который нас услаждал немало. Но главное услаждение подберег он к сегоднишнему утру. Когда я сидел у Степанова, кончая сеанс для статуэтки и беседуя с Некрасовым, достопочтенный автор Рыбаков вбежал к нам и, усадив меня особо на кресле, сообщил мне две приятные новости. Вчера он был на домашнем спектакле Театральной школы и устроил два дела: завтра он везет меня к Шуберт, а в пятницу вечером на репетицию школьных пиес и балета, так что театральный мир будет для меня отверзт. Думая о таких соблазнах, я почти теряю охоту ехать из Петербурга. Если все устроится по желанию, то сколько приключений, наблюдений и чернокнижия извлеку я из всего этого мира! Искренно поблагодарив Григоровича и собрав еще кой-какие утешительные сведения, я проехал с ним к Тургеневу, которого застал в печальном состоянии. У него сильный припадок боли в спинной кости, такой припадок, что он не может ни лечь, ни двинуть рукой, ни прислониться к чему бы то ни было. У него были еще при мне Ваксель, еще его двоюродный брат, кажется, кавалергардский полковник, и еще граф Толстой, коего физиогномия не пришлась мне по вкусу. Обедал я сегодни у Вревской по особому приглашению, часов в шесть, и обедал не очень хорошо, по крайней мере, вставши из-за стола, почувствовал страшную тяжесть. Из собеседников доставил мне большое удовольствие А. Н. Вульф, остальные же посетители были Саша Вревский, С. С. Траскина с воспитанницей своей и чудовищная m-lle Вульф. Всех дам милее вышла мисс Мери, но гувернантка ее мисс Пирс также довольно чудовищна. Вечер окончил я, ужиная у Григорья с Н. В. Пальчиковым.

Четверг, 5 <4> марта.

Среда прошла недурно: утром гулял по солнцу в пальто, обедал дома один, а к семи часам явился к Тургеневу, где с великой радостью нашел Болеслава Маркевича и почерпнул от него много известий о нашем Маркевиче. Мы будем видеться: Болеслав, несомненно, умный человек, а кроме того, его лицо живо напоминает мне брата, — я к таким мелочам довольно чувствителен. Тургенев оказался слабым после болезни, тем не менее он поехал со мной и с Григоровичем на обещанный вечер. Нас встретили как нельзя милее и ласковее. Что сказать о Шуберт? Helas, helas! она мила и неглупа, и жива, и весела, но не нравится мне настолько, чтоб стоило предпринять волокитство. Я не понимаю, что я за человек! Любя женщин ужасно, я не могу найти ни одной женщины, которая бы меня хотя немного пошевелила! Чего я жду и кого мне надобно? Бездна юношей дали бы вчера многое, чтоб быть на моем месте, и я, пожалуй, охотно уступил бы им свое место и все шансы в мою пользу. Однако я стану бывать у Шуберт и познакомлюсь с ней поближе[578]. Живет она с сестрой на манер небогатых чиновниц, скромно и чисто. Вообще, вечер прошел недурно, нас кормили постным ужином, а разговор все более шел «об искусстве»!

31 марта.

Памятный листок поездки в Московию.

Среда, 10 марта. Приезд на железную дорогу. Григорович и его донна. Дубельт. Изобилие хорошеньких женщин. M-me Корсакова No 2. Проводы юнкера. Офицеры в солдатских шинелях. Возня с саками и тургеневским мешком. Наши соседи в вагоне. Une dame acariatre portant sur sa figure les septs peches capitaux[579]. Танцовщица Смирнова и ее провинциалка-подруга, avec la pourriture dans la bouche[580]. Lazzi[581] Григоровича. Просвира, рассказ о m-lle Annette. Je voudrais bien lui couler la main...[582] Новая игра и стрельба в цель, изобретенная им же. Жесты во время рассказа. Знакомство завязывается. Разговоры с Смирновой, театральные воспоминания. Наивная дама. Розальон Сошальский, песня про un coglione di qualita[583]. Обед. Новые знакомства и лица. Генерал Смецкой, два француза. Компания, играющая в карты всю дорогу. Прощание с соседками. Два или три ужина. Усилия заснуть. На рассвете появление двух глупейших помещиков. Девица-немка с лицом мадонны. Сочинение немецких стихов и французской бравурной арии.

Четверг, 11 <марта>. Ожидание на embarcadere[584]. Шествие в Москву на двух извощиках с поклажей и на третьем с нашими персонами. Неудача у ворот «Яра»[585]. «Лейпциг»[586]. Печальный вид комнат. Минутное уныние. Недостаточный отдых. Обед в Троицком трактире[587]. Гебетация[588] после лампопо[589]. Пешеходное фланерство — картинки, книги, лавки. Кузнецкий Мост и cafe Гунгера. Новые знакомства и часы чернокнижия неслыханного! Наташа и Поля. Horror! horror! horror![590]

Пятница, 12 <марта>. Дурной сон. Начало визитов в коляске. Магазин Базунова и получение денег[591]. К В. П. Боткину[592] и ласковая встреча. Воспоминания о вчерашнем вечере. Весть о Соляникове. Продолжение визитов. У П<авла> Н<иколаевича>, Корнилова, Яхонтова, обед в «Hotel de France»[593], свидание с Петром Лукичем. Вечер у Ольги Ильинишны Кильдюшевской.

Суббота, <13 марта>. Переселение к Соляникову. Григорович и Сошальский. Пешеходное фланерство. Магазин Волкова и знакомство с молодым Волковым. Осмотр церкви. Кремль. Беседа с Григоровичем. Обед у Василия Петровича. Дружеская беседа. Игра на бильярде.

Воскресенье, <14 марта>. Бессонница. Начало визитов. С Иваном П. Корниловым к Козловой, Вельтману, Бартеневу и Ростопчиной. Я дружусь с Ростопчиной и, вероятно, навсегда буду с ней дружен. Ряд приглашений. Обед у Павла Николаича Кильдюшевского. Вечер сходился у Боткина. Чернокнижие самое неистовое. Превосходнейший ужин и дружеская беседа у Мореля. От утомления сплю отлично.

Понедельник, 15 <марта>. Переезжаю к П. Н. Кильдюшевскому. Коляска ломается на дороге, и я спасаюсь от бед, за что и приношу благодарение богу. Обед у Павла Николаича. Вечер начинается у Ростопчиной, кончается же у m-me Энгельгарт. Новые лица и новые знакомства: девицы Новожильцовы, Берг, Щербина. Рассказывание игривых анекдотов. Я был в духе. Но вечер прошел без ужина.

Вторник, 16 <марта>. Поездка в немецкую Слободу, к Анюте Евфановой. M-lle Delcalle. Пишу письма в Петербург. Семейные дела. Обед у Анны Николаевны Козловой. Новые лица. Визит к А. С. Дружинину. Плохое известие о Яковлевском деле. Вечер не помню где и с кем.

Среда, 17 <марта>. Утренняя работа. Обед у Ростопчиной. Ее дети и прочая. Григорович и Корнилов.

Четверг, 18 <марта>. Утро за Яузой у Добровольского. Обед у В. П. Боткина. Les bouzins[594]. Чтение газет и бильярд в клубе.

Пятница, 19 <марта>. Новые знакомства утром. Обед у П<авла> Николаевича, m-me Карнович и ее супруг. Новая m-me Жадимировская. О Соляникове. Патриотический концерт. Контские, Чиорди, триста посетителей[595], — c'est bien triste[596]. С Корниловым на раут к Сушкову. Ростопчина, m-lle Тютчев, Кублицкий, Берг. Неслыханное количество народа. Мы с Григоровичем производим сенсацию. Рассказы игривых анекдотов. Petit mot[597] Ростопчиной о Вигеле.