В основании каждого из наших страданий кроется зависть к людям более счастливым.

В первые лета молодости человек влюбляется против воли, потом он может развить в себе привязанность или погасить ее по произволу, потом он уже не способен к привязанности.

Иной хочет и не может, другой (и таких очень мало) может и не хочет, третий не хочет и не может, но желал бы иметь желание и средства к его исполнению.

25 mars [210].

В любви должен быть элемент комический. Мужчина и женщина, вполне сходные друг с другом, очень скучны — нет столкновений и противоположностей. То ли дело, когда серьезность сходится с резвостью, истасканность с невинностью, обдуманность с простодушием. Для счастия супружества нужно, чтобы муж и жена умели подсмеиваться друг над другом.

Мне не случалось встречать красоту и глупость в одной и той же особе. Ум может переделать физиогномию и из рожера[211], данного нам природою, состряпать приличное рыло.

Ум человеческий одинаков во всех столетиях. Поколения людей не глупеют и не умнеют. Словесности нельзя измерять обилием гениев. Каждый век приносит нам один и тот же капитально иногда в слитках золота, иногда в груде мелкой монеты.

Бродячая жизнь хороша, но она разрывает цепь мелких наслаждений, к которым привыкаем мы сидя на одном месте. Если б я не имел в виду материальных и литературных выгод, я бы не помышлял о путешествии.

Семейная жизнь в юности дурна, потому что выказывает нам все дурные стороны того прибежища, о котором следует мечтать каждому пожившему человеку — именно спокойствия. Человек, утративший веру в могущество спокойствия, становится существом жалким. Семейная жизнь в юности то же, что брак в осьмнадцать лет, то есть вещь вредная и несвоевременная.

Мы часто смешиваем терпимость с скептицизмом. Говорят, что наше поколение — поколение скептиков. Это значит, что мы мягки и благородны. Лучшие римляне были все из эпикурейцев.

<1851 г.>[212]

— Вид Кавказских гор с Елисавет<инской> галереи[213].

— Возвращение в Москву 27—28 сент<ября>.

— Ужин его с<иятельства?> в Москве.

— Вечер в Кисловодске.

— Partie[214] в Парголове.

— Декабрь и ноябрь 1847.

— Город Нарва в Ильин день.

— Pied-a-terre[215] в доме Аверина.

— Форшман и Скирбитьевна. Возвращение в Петербург.

— 28 дней 1847 года в деревне.

— Вечер в казацкой мазанке с J<ulie>.

— День в галерном порту.

— Обед у Сатира[216]. Malibran.

— Обед и танцы у Г. Г. Г.

— Обед в Петергофе и старые друзья.

— Первый счастливый маскарад.

— Красный Кабачок[217] и Кикинка.

— Ужин у Мореля после чернокнижия[218].

— Trio: я, Сатир, Жданович.

— Первые дни дачной жизни.

— Вечера на Каменном Острову.

— Дом на Пятигорском бульваре.

— Дни у А. Н-ва.

— Отдых в Ставрополе.

7 нояб<ря>.

Journee paresseuse, pauvrete [219].

— Два голяка Соляников и старик Михайлов, с шипением.

— Мерка от башмака в бумажнике.

— Jackett[220] со светлыми пуговицами.

— Первая езда верхом и первая любовь.

— Анализ борьбы с леностью. Во время такой борьбы приятно победить, но едва ли не слаще быть побежденным.

— Дневник Сатира. Середович, Ларжаны, Капулетти и Воробьева, Семирамида. Нимфы.

— Вечера у Лизы[221]. Чем беднее, тем веселее.

Гнусная бедность.

— Мои приключения за Невою.

— Обеды из Лондона.

— Фрак и перчатки.

— Надя и ее преданность.

— Дом Кохендорфа.

— <...> и Эсмеральда.

— Подогретый обед от Дюссо.

— Херес в 8 целковых.

— Злостный банкрот.

— Эдикуль.

— Концерты в доме Шумилова.

— La femme la plus magnifique[222].

— Способность Кирилина к коньяку.

— Тарасанья свадьба.

— Ревельский форшмак.

— Буря у Скирбитьевны.

— Катя и Катя — полька.

— Девица в чужом платье.

Гнусная бедность.

— Узкие сапоги.

— Безграмотные переводы.

— Кривой Петр.

— Марк.

— Обед, состоящий из закуски.

— Обед из чая.

— Обед из ничего.

— Горничная Саша.

— Танец в одн<ом> сапоге.

— Драка: 13 мая.

— Прадер.

— Фридрих, имеющий быть повешенным.

— Пиры в Новой деревне[223].

— Сладкие коренья.

— Обед Штейна.

— Изабела-бела.

— Лина.

— Полька Людовика.

— Немка-Шаша.

— Мантилия.

Продолж<ение> впредь.

— Des mariages a la T ...[224]

— Дурак, имеющий вид делового и деятельного человека.

— Разбитые бутылки за ужином.

— Mais les pleurs sont de l'ame. Les beaux vers naissent de nos pleurs.

— J'etais sorti pour chasser le sanglier et je suis rentre ayant pris beaucoup de cigales[225].

15 nov<embre>.

— Дама с длинным подбородком и носом.

— Театральный денди с стеклышком в глазе.

— Посетительница Прасковья Ивановна.

— La petite circassienne.

— Les fiances byroniens.

— La soeur de Byron Lady Augusta Leigh[226].

— Один из понедельников на моей квартире. Григорович в виде Фиораню. — Смех, доходящий до обморока.

— Красивая дама противного вида и великой вялости.

— Безобразный болван и жена его, непотребная женщина.

— План повести. Привязанность, основанная на самолюбии и тщеславии, — первые минуты пустоты, взаимный стыд и отвращение. С одной стороны, душа, засушенная с детства, с другой — праздность или надежда новизны. Характеры М. и Б. Нечто унылое и довольно злобное.

— Лустгаус, где танцуют отец с сыном. Аполлон и уженье рыбы.

— Физиогномия, будто намазанная медом. Алимпиев.

— Путешествие по оперным ложам.

— Плешивый человек ангельского вида.

— Эмилия, Ольга, спутница моей новой экономки, Вера, маленькая приятельница Сатира. Все женские фигурки.

— Чиновник Гриша.

7 dec<embre>.

— Выражение подштафирить, rafistoler[227].

— Visite a la provinciale с 6-ти до 2-х ночи.

— Cendrillon de St. Petersbourg — К...

— Une aristocrate piquee[228].

— Огоньки за деревьями Летнего Сада.

— Плачевное приключение с Анетой. Грибок и отобранная мебель.

— Petite demoiselle et la maigre allemande. Les billets a remettre[229].

— Странствование по отдаленным улицам, грабежи и кинжалы.

— Некоторые старые женщины ставят себе в особенную специальность испытывание бедствий всякого рода.

— Спячка и апатия.

— Носорог, с успехом управляющий имением.

— Муж, не пускающий жены в маскарады.

— Цивилизованный лакей Фирег.