Он быстро выпрямился, едва сдерживая желание убежать прочь от маленькой девочки, стоящей у его порога.

— Кайова, не уходи, — позвала Кэсси. — Ты оставил Аманду, а она нуждается в тебе. Ты ведь можешь помочь ей быть сильной? Или можешь только переживать свои обиды, накопленные за все эти годы?

Он остановился, обернулся к ней.

Кэсси стояла, очерченная лучами солнца и окруженная странными тенями. Холодок пробежал по его спине, а потом он понял, кто она. Маленькая девочка, созданная из измененной спермы Волка и Койота, была медиумом. У нее не было феи; девочка видела призраков, и они говорили с нею.

— Скажи ей, что я любил ее, — сказал Кайова хрипло, вспоминая свои детские сны и ощущение счастья, которое они ему дарили.

Кэсси медленно кивнула.

— И она всегда любила тебя, Кайова. Она спрашивает, знал ты о том, что она тебя навещала. Те люди знали о тебе и о ней, и она навещала тебя украдкой уже после того, как вас разлучили. Она плакала из-за тебя.

Кайова поморщился, его губы задрожали, а голова откинулась назад. Его сердце разрывали боль и гнев, и они пытались вырваться наружу.

— Позволь себе видеть сны, Кайова, — прошептала Кэсси. — Позволь ей снова утешить тебя.

Кайова отвернулся от нее. Он не выдержал больше, он развернулся и понесся прочь.

А призраки так и кружили тенями вокруг Кэсси. Призраки, терзающие его собственную душу.

Ему хотелось сбежать в лес, чтобы там, в одиночестве, усмирить демонов, бушевавших внутри. И он так и сделал бы, если бы не телефонный звонок. Рыча, Кайова расстегнул прикрепленный к ремню чехол и ответил.

— Да.

— Возвращайся в дом, Кайова. Сейчас же.

Голос Дэша были низким, тон не терпел возражений. Кайова даже не стал отвечать, он нажал на кнопку отбоя и понесся с горы вниз. Измененная генетика и собственная мускулатура позволили ему оказаться у главного дома в два счета.

Дэш уже ждал его у двери.

— Слушай меня, — он оттолкнул Кайову от двери, не позволив войти внутрь. — Ей больно, Кайова. И это ужасно. Но она должна пройти все до конца. То, что происходит прямо сейчас, слишком важно, чтобы остановить это.

Дэш был бледен, его синие глаза блестели тревогой и знанием.

— Какого черта вы делаете с ней? — Кайова попытался вырваться из его хватки, и потребовались усилия Кэллана и Кейна, чтобы не пустить его в дом.

— Я вас прикончу! Всех! — зашипел он тогда.

— И я тебе рад, — рявкнул в ответ Дэш. — Только повремени. Сначала вот что. У тебя есть пара, которая решила сделать то, что должна, и для этого ей нужен ты. Мы не можем ее удерживать, Меринас и Элизабет тоже. Ты должен будешь помочь, Кайова. Она не справится одна.

— Вы спятили, — теперь он мог это слышать. Ее крики… — Твою мать, пустите меня!

— Кайова, послушай. Они кое-что в ней нашли, — Дэш яростно затряс его, глаза его сверкали. — У нее овуляция, и сперма готова прижиться. Это важно, Кайова, слушай же! К счастью для всех нас, ее матка выделяет гормон, которого мы прежде не знали. Кайова, его так мало, что требуется время, чтобы взять образец. Доктор Грейс займется им, пока Мартин будет исследовать овуляцию. Слушай же!

Глаза Дэша блестели в ярости, он почти кричал.

— За всех нас, Кайова. Твоя пара страдает, чтобы помочь нам всем. Всем.

— Кайова!.. — услышал он ее крик. Голос Аманды, донесшийся откуда-то из глубины здания, был полон агонии.

— Кайова. За наш вид. За всех нас. Если мы сможем хоть как-то помочь нашим парам, мы должны использовать этот шанс. Мы словно идем по тонком канату над пропастью. Помоги нам всем.

Кайова зло зарычал, с каждым криком, доносящимся из здания, его голова откидывалась назад.

— Позвольте мне пройти к ней.

Ярость наполнила его, грозя разорвать на части, когда он открыл стальные двери. Он пересек коридор в мгновение, слетел вниз по лестнице парой прыжков, и на ходу, не останавливаясь, распахнул двери в лабораторию и ворвался туда.

Сцена, представшая перед ним, была кошмаром.

Аманда лежала в гинекологическом кресле, ее ноги были привязаны к упорам, руки — к ручкам. Стоя между ее разведенных ног, доктор Грейс работала каким-то прибором, пока доктор Мартин внимательно наблюдал за монитором. Камера показывала матку Аманды изнутри.

Кайова зарычал, привлекая всеобщее внимание, и Элизабет и Меринас тут же ринулись вперед, заслоняя от него доктора Грейс.

— Аманда, — он подскочил к ней, быстро высвободил ее руки, наклонился к ней. — Держись за меня.

Она снова простонала его имя.

— Держись, детка, — взмолился он. — Как только ты скажешь остановиться, они остановятся. Я заставлю их остановиться.

Аманда задыхалась, ее лицо было мокрым от слез. Она протянула руки и отчаянно вцепилась в его плечи. Потом закричала снова, выгибаясь, сдерживаемая ремнями, которыми ее привязали к креслу.

— Опасности нет, — рядом с ним встала Элизабет. — Мы наблюдаем за ее показателями. Если система покажет какую-то угрозу ее жизни, мы тут же остановимся.

Кайова затряс головой, не желая ничего слушать.

— Сперма оплодотворила бы яйцеклетку, но мы обнаружили защитный барьер в матке, который не позволяет оплодотворению произойти. Он слабый. Другие гормоны поступают в кровь беспрепятственно, они и вызывают повышенное возбуждение. И это причиняет ей боль. Вовсе не твои прикосновения… — сказала Элизабет.

— Нужна сперма, чтобы преодолеть этот барьер. Доктор Грейс пытается собрать тот гормон, который защищает яйцеклетку от оплодотворения. Этот гормон ослабляет сперматозоиды, Кайова. Не дает забеременеть. Ее лихорадка потому настолько сильна. Большая часть сперматозоидов погибла. Эти изменения настолько мимолетны, что мы не захватили их у меня или у Меринас. Просто чудо, что доктору Грейс удалось обнаружить гормон в крови Аманды. Это может быть наш шанс.

Ее голос заглушил резкий вздох и стон Аманды. Кожа девушки покрылась потом, побледнела и стала холодной. Она задрожала в объятьях Кайовы, выгнулась и застонала.

— Я люблю тебя, — прошептал он ей в ухо, не в силах больше держать в себе эти слова, не в силах сопротивляться агонии, пронзающей сердце. — Позволь мне это остановить. Позволь мне забрать тебя отсюда.

— Нет, — она застонала, ногти вонзились в его кожу, когда дрожь пронзила ее тел. — Должна. Должна сделать. Для нас обоих, Кайова.

— Мы почти закончили, Аманда, — голос доктора Грейс был твердым, и Кайова почувствовал, как его охватывает ненависть.

— Еще немного.

— Почти все сперматозоиды погибли, — сказал доктор Мартин. — Как только закончишь, убирай камеру. Остальные наверняка пройдут барьер. На все Божья воля.

Божья воля. Проклятье Матери-природы..

Кайова сжал зубы, когда Аманда снова закричала от боли.

— Поцелуй меня, Кайова, — заплакала она. — Пожалуйста, я ненавижу это. Я ненавижу себя такой слабой. Заставь меня замолчать.

— О Боже, детка…

Его губы накрыли ее губы, его язык скользнул в ее рот и встретился с ее языком. Отчаяние в ее поцелуе почти разбило его сердце.

Ее губы сосали его язык, и он снов почувствовал, как гормон наполняет ее рот, давая ей то, чего она хочет.

Крики Аманды стихли. Он прижал ее к своей груди, готовый на все, чтобы остановить это, желая только одного — убить тех, кто причиняет ей боль.

— О Боже мой, — голос доктора Грейс был полон изумления. — Посмотрите, доктор Мартин. Боже мой. Вы видите изменения? Это новый гормон. Боже, у нас получается.

Кайове было все равно, что за хрень они там нашли. Аманда целовала его так, словно от этого зависела ее жизнь — и его тоже, и хотя она все еще содрогалась в агонии, она больше не кричала.

***

Наконец-то она уснула. Наконец-то. Спустя много часов Кайова принес ее в их домик, уложил на кровать, которую делил вместе с ней и укутал одеялами. Она справилась с болью — единственным доступным способом. Потеряла сознание.