Тогда в закусочной, я попыталась превратить Глори в убийцу, подобную мне. Потеряла голову? Убита горем? Напугана? Иди, убей кого-нибудь. Возьми на себя это право. Однако, из всех пони с которыми я столкнулась, в моём мозгу застрял именно тот бедный гадящий под себя ублюдок. О да, я чувствовала себя такой умной и дерзкой, когда подкрадывалась к нему, в то время как тот был занят своими потребностями. Я так и не поняла одной вещи. Мне казалось, что я изменилась, посвятила себя попыткам стать лучше. А затем моя дубинка размозжила тому рейдеру череп. Я думала, что он кричал, атаковал или что-то ещё. Красная метка умерла. Приговор ПипБака приведен в исполнение.

А сейчас, я просто убила на сорок жеребят и кобылок больше. Кто-то из них был болен, в этом не было сомнений. Позволить им жить было бы… Что? Кто я, чёрт дери, такая, чтобы судить, кто заслуживает смерти? Откуда я знала, что Анклав не смог бы помочь им? Или Общество? Или… хоть кто-то? Флаттершай говорила, что мы должны поступать лучше. Моим же достижением был растущий список убитых. И что в итоге? Я полностью исцелилась и чувствовала себя просто прекрасно.

— Эй, Блекджек. Ты в порядке? — спросил П-21, когда я стягивала скобы на его ноге. Окончательно закрепив ремни, я посмотрела на жеребца и увидела в его взгляде беспокойство.

«Нет. Я не в порядке. Я убийца. Я чистенький рейдер, с более крепким здоровьем и лучшими намерениями.»

— Да, конечно, — ответила я с улыбкой. — Не слишком туго?

Он покачал головой.

— Глори уладила дела со своими целебными зельями, антидотами и медикаментами?

Серая пегаска нашла оставленные Анклавом воздушные фургоны, которые могли бы удвоить наши запасы. Он снова кивнул, я же выпрямилась и направилась к выходу из помещения со стазис-капсулами.

— Блекджек. Ты уверена, что с тобой всё в порядке? — вновь спросил П-21. Тёмные глаза жеребца встретились с моими, а на его лице было читалось плохо скрываемое беспокойство.

— Да. Всё просто прекрасно.

«Пристрели меня, П-21».

— Давай заберём Глори и рассчитаемся.

«Убей меня, пока я не убила кого-нибудь ещё».

— Давай.

«Пожалуйста, П-21».

— Пошли.

«Прошу тебя».

Принц Сплендид не был счастлив. Коллегиум не был счастлив. Мне было плевать на это, но я не хотела, чтобы они поубивали друг друга когда я уйду.

— Пони из Коллегиума смогут выяснить, какие системы работают, а какие нет. Также они смогут, при возможности, воспроизвести некоторые из самых сильных магических талисманов. Общество может снабжать их провиантом, а также обеспечить приемлемую защиту, дабы они могли работать, ни на что не отвлекаясь, — я пристально посмотрела на принца, заметив, как он начал ёрзать и хмурится. — Также они смогут позаботиться о том, чтобы стазис-капсулы снова заработали, и это решит твою проблему. И, конечно, ты первый сможешь воспользоваться плодами их работы.

Он открыл свой великолепный рот тут же захлопнул его. Я смотрела в глаза принца немигающим взглядом, чувствуя, как мой рог начинает подёргиваться. Наконец, он улыбнулся и снисходительно произнёс:

— Это будет приемлемо для Общества.

— Что насчёт тебя, — резко сказала я, глядя на Арчи, — если хоть кто-нибудь обратится за помощью, то ты хорошенько постараешься и поможешь. В твоём распоряжении целый госпиталь, и я знаю, ты откопаешь, что нужно. Наменяй крышек, если хочешь, но помоги. Поступай лучше.

Я пристально смотрела ему в глаза, подчёркивая каждое слово. Он тяжело сглотнул и попятился так быстро, что грохнулся на круп.

— Так точно! Конечно. Коллегиум всегда рад помочь. Я обязательно уведомлю своё начальство, когда она приедет сюда, — отчеканил Арчи.

Я подняла взгляд на разбитый купол внутренних помещений.

— Также, не спускайте глаз с Анклава. Я не знаю, зачем они были здесь, но у них явно был веский повод для появления, а это значит, что они могут вернуться.

Будем надеяться, что Глори расскажет о мне о своих секретах, чем бы они не были. Я знала, что она нашла нечто большее, чем запчасти к её лучевому пистолету.

Принц Сплендид черкнул записку Крышечке, дабы я могла получить свою плату за контракт, и без дальнейших задержек, мы отправились назад в Мегамарт. Я заняла место, как обычно, впереди группы, а Глори принялась показывать, что же она нашла:

— Это боевое седло. Многие пегасы сил безопасности используют их. Оно позволяет использовать более тяжёлое оружие, не задействовав при этом рот, — сказала пегаска, держа в копытах странную упряжь. Для меня эта конструкция выглядела как кандалы с прикреплёнными к ним лучевыми пистолетами. Я не была абсолютно уверена, понимала ли она принцип работы этой штуки.

Я медленно шла вместе с П-21 и Глори по дороге на восток, погрузившись в раздумья. Моя голова раскалывалась от мыслей о том, что я наделала, а загадка файла ЭП-1101 отошла на самые задворки моего разума. Может, мне нужно было передать детей Коллегиуму? Нет… Пока они были очарованны найденными мною записями, они были рады, что я сама утилизировала этих детей. Не их забота. Общество? То же самое. Все они были рады тому, что им не нужно было разбираться с сорока больными, умирающими жеребятами.

— Она не в порядке, — тихо прошептал П-21. Я стиснула зубы.

— Я думала, что Блекджек пристрелит тех двоих, если бы они вздумали спорить, — прошептала Глори.

Я взглянула на них, не проронив ни слова. Глори тут же отступила на пару шагов. А П-21 просто печально смотрел на меня.

— Блекджек…

— Что? — вопрос, на который не было правильного ответа. Я была зла на обоих, и чувствовала себя не лучше разбитой бутылки Спаркл-Колы.

— Это была не твоя…

— Захлопнись, — рявкнула я, радуясь тому, что жеребец начинает злиться в ответ. Он собирался сказать, что это не моя вина. Если так, виноват ли он, что оставил право выбора за мной? Виновата ли Глори, что не остановила меня? Или Анклав, который переподключил мэйнфреймы для активации роботов? Рэдхарт? Флаттершай? Может, мне стоит просто свалить всё на пони, живших за два чёртовых века до моего рождения? Селестия? Зебры? Кто виноват? Кого я ещё должна обвинить в том, что натворила?

Кто-то должен заплатить за это. Уж лучше это буду я, чем П-21. Может, если бы он был умнее, он бы уже оставил меня, пока мне не заказали убить его. Им вместе лучше держаться подальше. Может, через пару месяцев они найдут обезумевшую Блекджек, с пеной у рта, и окончательно усмирят.

Я была так поглощена своими раздумьями, что зашла прямиком в засаду. Л.У.М. мне не помог, так как после инцидента в больнице у меня не нашлось времени, чтобы перезагрузить его. Пройдя мимо перевернувшегося небесного фургона, я услышала громкий хлопок и почувствовала знакомое ощущение ударов картечи по моей броне на спине. Как итог — новый синяк. Повезло ещё, что не проникающее. На фургоне я увидела двоих пони: один перезаряжал ружьё, а другой с кием наперевес кинулся на меня. Ещё двое появились из соседнего фургона.

Вытащить автоматический пистолет, войти в режим З.П.С. Четыре выстрела в голову пони с дробовиком. Приговор приведён в исполнение. Тут я заметила, что вместо того, чтобы превратить голову в кровавое месиво, два выстрела просто отскочили с искрами от его шкуры. Чёрт. Забыла, что зарядила электрошоковые заряды: прекрасны против роботов, но абсолютно бесполезны против всего остального. Вторая рейдерша со всей силы замахнулись на меня кием, но я успела вскинуть ногу с ПипБаком, и импровизированное орудие нападения рассыпалось в щепки. Я схватила нападавшую за плечи, мой рог вспыхнул, и, подхватив магией полуметровую щепу, я засадила её в глаз нападавшей. Один.

Глори взлетела над нами, пытаясь заставить работать своё боевое седло. П-21 вытащил свой бинокль.

— Ещё один на холме, Блекджек! Это снайпер!

Я не стала терять время. Жеребец с дробовиком уже успел перезарядить своё оружие, поэтому, подобрав тело убитой кобылы и закрывшись им, как щитом, я рванула к нему; меня ужалила всего одна или две дробинки. И вот я была уже внутри трейлера и вытаскивала свою верную дубинку, не желая зря тратить целый магазин. Жеребец попятился от меня, но отступать было некуда; его укрытие обернулось для него ловушкой. Он попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле, когда я с силой припечатала его к стене и начала наносить удары дубинкой, не останавливаясь до тех пор, пока его голова не превратилась из выпуклой в вогнутую. Уже двое.