— Не хотите ли к нам записаться? — улыбнулся агент Лайтхувз. Я посмотрела на него так, что он тут же неловко запнулся, прежде чем продолжил: — Когда мы были, к сожалению, вынуждены закрыть небо ради собственной безопасности, в облаках осталось некоторое количество единорогов. Одни работали на погодных фабриках, другие занимались военными разработками. Их заклинания и способность поддерживать в рабочем состоянии талисманы оказали неоценимую помощь Анклаву.
Я отрицательно помотала головой, вспомнив Вэнити, стоявшего на облаке с Джетстрим.
— Хорошо. Это был очевидный вопрос. А теперь вопрос важный: что вы делаете с Монин Глори?
— Блекджек, они возвращают меня из мёртвых, — улыбнулась пегаска.
Я моргнула, осмотрев серую пони сверху вниз.
— Повтори?
— Меня объявили пропавшей без вести полторы недели назад. А потом, когда патруль Анклава нашёл остальных из моего отряда на Метеостанции 4, меня посчитали убитой при исполнении, — сказала она, почти смущенно. — Когда Бонсоу доставил мои образцы и заметки в Добровольческий корпус в Небесный Порт Рейнбоу Дэш, они немедленно начали искать меня. Затем услышали о нашем освобождении впадины Бримстоуна и схватили нас. Я понятия не имела что они были настолько близко.
— Простите, что мы не смогли вытащить остальных ваших друзей. Полагаю, это облегчило бы вам жизнь, мисс, но у сержанта был приказ лишь о восстановлении Монин Глори. — добавил жеребец, выглядя виновато. Мне уже начал надоедать этот взгляд. На лице агента он выглядел неправильно.
— Да… Ну лучше ты, чем кто-то другой, — ответила я. — Так что же вы тут делаете?
— Наблюдаем, по большей части. Годами политикой Анклава де факто была изоляция. Благодаря усилиям красноречивых и влиятельных членов сообщества, таких как отец Монин Глори, мы экспериментируем с контактами. Если мы сможем стабилизировать ситуацию на поверхности, то это обезопасит Тандерхед. — Весьма разумное объяснение, вот только почему мне хотелось схватить Глори и убежать отсюда? — Понятно, что в Пустоши есть сильные группировки, противодействующие нам.
— Да, могу представить как себя чувствуют Общество и Коллегиум, — пробормотала я, хотя на самом деле и понятия об этом не имела.
— Мы пытаемся действовать сдержанно, но некоторые недовольны политикой Анклава, — сказал Лайтхувз, всё ещё примирительно улыбаясь.
«Ага, политика закрытия солнца. У кого бы были с этим проблемы?»
— Суровое испытание мисс Глори было действительно весьма полезно для нас с точки зрения информации, что она собрала. Теперь, когда она вернулась живая и невредимая, нам нужно изучить всё то, что она узнала с тобой и до тебя. А её открытие болезни, обуславливающей поведение рейдеров просто грандиозно! Я абсолютно уверен, что отделение медицинских исследований Тандерхеда захочет кусочек этой юной леди. Фигурально выражаясь.
Что-то в моем сердце упало, пока я слушала всё это. Идея, что Глори останется со мной, казалась всё менее и менее реальной. Она возвращалась к своей прежней жизни. Это как если бы я возвращалась целой и невредимой в своё Стойло, за исключением того, что её дом не был отстойным.
— Вообще-то, я надеялась на то, что смогу остаться здесь, с Блекджек, — весело сказала она.
«Что-что?!»
Я уставилась на неё в удивлении.
— Ты… что?! — спросила я, надеясь, что не ослышалась.
— Ну, поверхность очень враждебна, но это не так уж и плохо. Я принесу больше пользы Анклаву, занимаясь полевыми исследованиями, чем работая в лаборатории. В конце концов, если бы тебя не было со мной, болезнь никогда не была бы открыта. Я уверена, Тандерхед тут же начнёт работать над лекарством. — Глори, казалось, была в восторге от такой перспективы. Поразительно, что кого-то это могло порадовать.
— Что-нибудь придумаем, я уверен. Нужно только заполнить бумаги. Рапорты написать. Заслушать доклады. Это не займёт много времени. — Оперативный агент посмотрел на меня, держа копыта на столе перед собой. — Я знаю, вы хотите спасти и остальных своих друзей. И это будет сущим пустяком с полудюжиной солдат Анклава за спиной. Если вы не против помочь нам тут с некоторыми проблемами, то может обезвредите несколько рейдеров и поможете своей знакомой собрать ещё образцов, пока мы будем работать над бумагами мисс Монин Глори? — улыбнулся он мне. Они все мне улыбались. Что ж, всё вполне разумно.
Так почему же моя грива так ужасно чешется?
* * *
Я реально ненавидела летать. И не имело значения, что мне было неведомо, насколько высоко мы поднялись; того факта, что мы находились в воздухе, уже было достаточно, чтобы каждая клеточка моего тела вопила, что в любую секунду я могу провалиться вниз сквозь облачную завесу и превратиться в крошечное кровавое пятнышко на лике Пустоши. Небесный фургон, в котором мы находились, был самым настоящим летающим исполином, увешанным бронелистами от носа до хвоста. Как мне пояснили, своё название — Вертибак, он получил, потому что позволял пегасам набрать высоту максимально быстро по сравнению с другими фургонами; я искренне надеялась, что мне не доведётся убедиться в этом лично. Его тянули двое пегасов, которые располагались в выпуклых отсеках, смонтированных наверху по обеим сторонам кабины, с люками в задней части и бронированными окнами спереди. Магическая штуковина, установленная между ним, по-видимому и давала пегасам возможность поднимать в воздух огромный вес бронированной машины и управлять ею. С двумя ракетными подвесками и огромными энергопушками, расположенными в передней части кабины, Вертибак мог похвастаться огневой мощью, превосходящей всё, что я видела в своей жизни.
Солдаты Анклава по большей части игнорировали меня, лишь изредка обмениваясь смешками в мой адрес, да и сержант Винд Виспер не спускала с меня неодобрительного взгляда. Все они были облачены в усиленную чёрную броню и вооружены пистолетами, либо первоклассными боевыми сёдлами. Услышав, как один из пегасов пожаловался на невозможность получить силовую броню, я нарисовала в уме летающего Стального Рейнджера, и эта картинка меня не особо воодушевила. Затем Винд Виспер велела ему завалить хлебало, и это была самая содержательная беседа за весь полёт.
Нашей целью был фермерский дом, ставший логовом рейдеров. Помимо чахлых посевов на грязных полях, я не увидела на этой ферме ничего примечательного. Только лишь двухэтажное строение и амбар. Это место казалось изолированным.
— Вы точно уверены, что именно здесь обитают рейдеры? — спросила я у сержанта, когда наконец снова обрела под копытами твёрдую землю.
— Да, — отрезала она.
Я огляделась вокруг: поля, мёртвый лес.
— Просто все рейдерские гнёзда, на которые я натыкалась, располагались поблизости от их потенциальных жертв. Например у дорог, или чего-то подобного, где они могли бы охотиться.
Здесь же ничего похожего я не видела.
— Они здесь, — настояла она. — Может желаешь пойти первой?
Солдаты Анклава усмехнулись, вполне удовлетворённые этой идеей.
Я расчехлила свой дробовик, зарядила картечью и передёрнула цевьё, досылая патрон в патронник.
— Почему бы и нет?
Получив несколько удивлённых взглядов в свой адрес, я двинулась по направлению к фермерскому дому. Если его обитатели — рейдеры, то они обязательно атакуют. Если же нет, то надеюсь, что они сумеют выйти и объяснить ситуацию эскадрону смерти за моей спиной. Но во всём этом чувствовалось что-то неправильное. Я уже слышала, как костлявый ублюдок тасует свою колоду. Что я поставила на кон на этот раз?
Подойдя к двери, я сразу почувствовала это: сладкий запах разлагающейся плоти, перемешанный со зловонным смрадом нечистот. В голове тут же возник образ куска гнилого мяса. Я потянулась было к дверной ручке, но тут из-за угла дома показался первый рейдер. Во рту он сжимал вилы, а его рабочий комбинезон был покрыт коркой запёкшейся крови. Суженные зрачки, пожелтевшие белки глаз и хищный оскал на лице не оставляли сомнений в его психическом состоянии. Но даже при всём при этом, кое-что в нём было неправильным: рейдер никогда не стал бы носить фермерскую одежду, не важно насколько пропитанную кровью. Всё рейдеры, которых я встречала ранее, были одеты в совершенно нелепые наряды, даже отдалённо не напоминающие то, что носили нормальные пони. Похоже, они испытывали психологическую потребность облачаться в чёрное и украшать себя шипами.
