— Прошлой ночью кто-то залез к тебе и подобрался достаточно близко, напугав. Когда это случилось, мои парни были в восьми минутах от твоего дома, а я — в часе езды.

— Ты это уже говорил, Хок.

— Такого больше не повторится.

Последнюю фразу он произнес с воодушевлением, не просто ответ, а скорее больше было похоже на клятву.

Мой желудок слегка сжался от чувств.

Я стала сопротивляться сентиментальности, напомнив:

— Рядом папина дверь.

— Он мужчина и сможет позаботиться о себе сам, а ты — Душистый Горошек, но люди за этими дверьми не знают об этом. Им стоит просто увидеть мою тачку, стоящую на обочине, и придется дважды подумать, прежде чем, черт побери, попытаться проникнуть в этот дом.

Мать твою, он защищал меня… папу и Мередит.

Вау.

— Так ты пришел сюда, чтобы просто... ммм… быть здесь? — спросила я.

— Да и еще убедитесь, что ты выспишься.

Эээ.

Вау.

Становилось все труднее и труднее бороться с сентиментальностью.

Он продолжил.

— И поспать с тобой, я черт побери выжат, как лимон.

Эээ.

Вау.

СуперХок, Величайший Любовник в Мире и Один из Крупнейших Крутых Мужчин выжат.

Интересно.

— Детка, — позвал он.

Я дернулась ему навстречу и с интересом спросила:

— Что?

— Ты собираешься?

— Что собираюсь?

— Спать.

Нет. Нет, я не собиралась спать. У меня открылось второе дыхание после стояния на морозе, когда он уехал этим вечером, и мне удалось проделать огромный объем работы, оставаясь бодрой и полной сил, и усталость сказалась только без пятнадцати двенадцати ночи. Я закончила работать и отправилась в постель, чувствуя изнеможение, зная, что тут же засну, как только голова коснется подушки.

Теперь же я бодрствовала.

— Да, — соврала я.

Он наклонил голову и сделал что-то новенькое, чего никогда не делал раньше, кроме как в преддверии чего-то более существенного. Он слегка поцеловал ложбинку у меня на шеи.

Потом он лег рядом со мной с боку, придвинул меня к себе, укладываясь в соответствии с моими изгибами, положил свою ногу на меня, взяв в осаду мою коленку. Его руки опустились мне на живот, он наклонился, поцеловал меня за ухом и опустил голову на подушку.

Кейб Дельгадо не сказал мне «спокойной ночи», он просто показал мне это.

Ммм.

Я лежала, прижимаясь к его теплому большому телу, в объятиях его рук, чувствуя его дыхание у себя на шеи, и думала — «Господи, ты Боже мой, ЗМ, лежащий позади меня, полностью повторял мое тело, он обнимался со мной!»

Трейси совершит завтра кульбит от чрезмерной радости, если узнает. У Кэм может быть сердечный приступ.

Я не знала, как на все это реагировать, поэтому мое тело общалось самостоятельно с моей головой, но я чувствовала, и на самом деле мне это нравилось.

Мой бывший муж Скотт никогда так не прижимался ко мне. Это я обнимала его, прижавшись к его спине, но он никогда так не прижимался и не обнимал меня. Даже после секса, он относился к тому типу мужчин, которым нужно было только перепихнуться. Как только он достигал оргазма, вытаскивал свой член, перекатывался, выключал свет и засыпал.

И он храпел.

Он не обнимался и не сыпал комплименты, не льстил. Он не делал ничего из этого. Даже не стоило лелеять надежду, что он начнет возбуждать меня ко второму раунду. Со Скоттом раундов вообще не было. Я обнаружила позже, потому что когда ему нужно было заниматься со мной сексом, он был уже слишком истощен, поскольку уже с кем-то перепихнулся днем… может даже с двумя. А может, даже с тремя, я не могла точно сказать, все зависело от того, насколько он возбуждался.

Я сильнее почувствовала вес Хока, его руки расслабились, дыхание выровнялось, и я поняла, что он заснул. И он спал в обнимку со мной.

Что же мне с этим делать? Как я смогу закончить наши отношения, когда мне нравилось это? И то, что он сказал мне, когда мы стояли у его автомобиля. И тот факт, что ему не понравилась мысль, что я или моя семья можем стать мишенью, и он принял меры.

Сейчас это был не тот мужчина, который растоптал Троя, как жука и командующий мной. Сейчас это был мужчина, о котором мечтаешь.

И именно об этом я и думала, Хок не выходил у меня из головы, постепенно я стала расслабляться, пригревшись с Ястребом под боком, и скоро уснула.

Не знаю сколько я проспала, видя сны, мне показалось, что всего лишь несколько секунд, прежде чем ощутила, как рука Хока с силой вжалась мне в живот, мне стало даже больно, я задержала дыхание, открыв глаза, его рука исчезла.

Я повернулась, увидев его темный силуэт у кровати, он натягивал свои брюки карго.

Я приподнялась и открыла рот, он тут же опустил одно колено на кровать, дотронувшись до моих губ пальцем, и я увидела, как в темноте он отрицательно покачал головой.

Ой-ой.

И он исчез из комнаты.

Буквально через наносекунды я услышала какую-то возню внизу, отрывистое дыхание, громкий удар, словно тело врезалось в стену.

И тут же услышала совершенно безошибочно крик своей сестры Джинджер:

— Какого хрена!

Я откинула одеяло и подскочила с кровати, увидев свет, льющийся из коридора.

— Джинджер! Господи! — услышала я крик папы, прежде чем вышла в коридор. Джинджер была прижата к стене рукой Хока, упирающейся ей в грудь. На нем были штаны с расстегнутой верхней пуговицей, на папе — только пижамные штаны, и он сердито поглядывал на Джинджер, к нам только что, как и я, присоединилась Мередит, но в отличие от меня на ней был длинный, кружевной, атласный пеньюар, она всегда такие носила с тех самых пор, как я помню себя еще ребенком, хотя некоторые из них и были короткими, но все равно в чем-то совершенными, такими же как она, хотя с виду и напоминали сексуальную ночнушку.

— Что ты здесь делаешь? — спросил папа, прищурившись на Джинджер, совсем не удивляясь и не проявляя озабоченности, что Хок стоял перед ним в коридоре среди ночи, с голым торсом, босиком, с расстегнутой верхней пуговицей на штанах карго.

Что же касается меня, то я как раз была удивлена, что Джинджер была одета почти в такой же боди, как и вчера Дарла, на шнуровке спереди, но похоже он был ей мал на два размера, поэтому шнуровка расходилась, открывая кожу и даже грудь. На ней также не было колготок, можно так сказать, потому что те колготки, что были одеты на ней все были в огромных дырках почти везде, в общем это была одна сплошная дыра. И ей также следовало заняться своим макияжем, поскольку тушь и подводка для глаз растеклись, обводя ее глаза черным, как глаза енота. Наконец, ее кудрявые светлые с рыжеватым отливом волосы представляли просто крысиное гнездо.

Моя сестра на полном серьезе выглядела, как шалава.

— Я выросла в этом доме, — Джинджер откинулась назад, и Хок отступил на шаг, опуская руку и направляясь ко мне.

— Да, но последний раз, когда ты была здесь, я ясно выразился, что тебе здесь больше не рады, — произнес папа, и я перевела взгляд на Мередит, которая стояла рядом с ним, обхватив себя за живот с бледным лицом и дрожащими губами.

Увидев состояние Мередит, я перевела взгляд обратно на сестру и мысленно проткнула ее воображаемым гигантским, африканским племенным копьем.

— Бл*дь, мне нужен чертовый душ и что-нибудь поесть. В моей жизни и так полно дерма, а вы не можете даже разрешить мне воспользоваться чертовым душем? — в ответ произнесла Джинджер.

— Выбирай выражения, Джинджер, — предупредила ее я, Мередит терпеть не могла, когда мы ругались. Она сказала, что настоящие леди не должны материться и ругаться. Конечно, я мысленно сыпала проклятиями, и иногда они вылетали из моего рта, но я никогда не ругалась перед Мередит.

Джинджер наклонилась ко мне и прошипела:

— Пошла ты, Гвенни.

— В середине ночи, — вставил папа.

Ее голова дернулась в сторону отца.

— А какая разница! —тут же выстрелила Джинджер.

— Джинджер, не забывай с кем разговариваешь, — рявкнула я ей, и она выстрелили в меня соответствующим взглядом.