Сегодня выдался тоскливый день. Один из моих любимых врачей сообщил мне, что я не получу разрешения на работу в течение четырех-пяти лет из-за стресса, перенесенного в юности. Но мне необходимо работать, чтобы оставаться в Англии и жить в обществе.

2 декабря 2008 года

Я думаю, что серьезное психическое заболевание – это худшее, что может случиться с человеком. Только смертельная болезнь в юности может быть более безнадежной и трагичной. Впрочем многие люди, подобные мне, лишают себя жизни из-за равнодушия родственников и окружения. Надеюсь, что когда-нибудь я вернусь в общество и в нем найдется для меня место. Я буду любима, заведу друзей и получу работу.

20 января 2009 года

С НОВЫМ ГОДОМ!

Я думаю о том, как построить на моей земле маленький домик, в котором я смогу жить, когда вернусь в Таиланд. Заниматься планированием нелегко, поскольку от моих родственников особой помощи не дождешься.

Моему брату нужно двадцать тысяч батов на рыбный садок. Думаю, все, что делает моих родственников более самодостаточными, хорошо; но если он переедет из Чиангмая в Убон, ему придется больше работать, чтобы сводить концы с концами.

Если я, находясь в клинике, начну получать пособие по инвалидности, то снова смогу помогать своей семье. Это одна из причин, по которым я изначально оказалась в клинике: не только отсутствие медикаментозного лечения, но и проблемы моих родственников, которым я не посылаю достаточно денег.

Февраль 2009 года

Раньше я думала, что приходящие мне письма проверяют или вскрывают сотрудники больницы, но это не так. Я получаю конверты без повреждений.

Март 2009 года

Я недавно узнала, что мать готовит документы, чтобы оформить на мое имя право собственности на дом и землю. Поверю, что это правда, после того как увижу. Меня беспокоит, что это может негативно повлиять на мое право получать выплаты по инвалидности и возможность остаться в Англии.

Май 2009 года

Я разговаривала по телефону с Дэйвом и попросила его прислать мне какую-нибудь одежду, потому что одежда в Таиланде намного дешевле, чем в Англии, и всегда есть мой размер. Моя подруга Сандра спросила, можно ли ей тоже что-нибудь заказать. Ей были нужны туфли седьмого размера, который очень трудно найти в Таиланде, и любая привлекательная одежда. Дэйв спросил: «Какой стиль вы предпочитаете?» – и она ответила: «Что-нибудь похожее на то, что носит Бейонсе!» Дэйв спросил: «Какой размер, какой у вас рост и сколько вы весите?» Она ответила: «Рост сто семьдесят сантиметров, вес сто двадцать семь килограммов». Дэйв пообещал, что попробует что-нибудь подобрать, заранее зная, что в Таиланде он не найдет ничего похожего.

Другая моя подруга находится здесь, потому что однажды сошла с ума и подожгла квартиру своего бойфренда. Она сказала мне, что это была не настоящая она и все случилось только потому, что она не принимала лекарства.

Мой дух то взлетает, то падает, я то вся в белом, то вся в черном. Иногда боюсь, что меня отсюда долго не выпустят. Я скучаю по внешнему миру. Моя жизнь здесь, в больнице, застыла. Раньше я всегда двигалась, меняла города в Таиланде и разных бойфрендов, а потом разные страны в Европе, но теперь все время нахожусь в одном здании и не могу уйти отсюда.

Июль 2009 года

Суд по защите детей издал приказ о системе «почтовый ящик», через которую мы с приемными родителями можем каждый год обмениваться письмами. В отчете было сказано, что я не способна – или могу быть не способна, или могу не выражать желания – в этом участвовать. А еще родители-усыновители не обязаны что-то посылать или принимать, поскольку это дело полностью добровольное.

Я пошлю письмо и расскажу о себе. Приемные родители имеют право это знать. Им решать, принимать к сведению эту информацию или нет.

У меня начала развиваться настоящая страсть к вязанию. Оно замечательно успокаивает разум.

Надеюсь, скоро меня выпустят. Иногда мне кажется, что лучше покончить с жизнью, чем быть здесь. Из-за этих мыслей меня будут держать здесь все дольше и дольше.

Я изо всех сил стараюсь, чтобы Джеп, одной из моих немногих подруг-таек в Англии, позволили навестить меня здесь. Но вначале ее должны проверить.

Мой брат, наконец, сумел закончить строительство рыбного садка, и это поможет его семье лучше себя обеспечивать. Теперь у меня одной заботой меньше.

Иногда я гадаю, жива ли еще моя мать, ведь ей уже много лет и у нее слабое здоровье. Я звоню ей или она сама звонит, когда ей что-нибудь нужно; временами я не понимаю, она это или какая-то самозванка.

Мне приходится разбираться с моим паспортом. Его срок действия скоро истекает. Как мне получить новый? Если срок действия паспорта закончится, смогу ли я уехать из страны? Буду копить деньги с пособия, чтобы купить новый, если мне позволят.

Некоторое время принимаю новое лекарство – абилифай, и оно, похоже, помогает. Моя болезнь циклична; сейчас я бодра и суперуверена в себе – возможно, мысль о возвращении в Таиланд выводит меня из депрессии. Если я действительно вернусь домой, то хотела бы месяца три пожить в Убоне, чтобы отдохнуть. Не знаю, будет ли это возможно и безопасно для меня и моих родственников. Я видела свою болезнь в ее худших проявлениях. Медикаменты ничего не гарантируют, и любое изменение в терапии при переезде из Англии в Таиланд может привести к проблемам.

Мой адвокат сообщил, что мне, возможно, понадобится вернуться в Таиланд меньше чем через три месяца. Кому-то там придется следить, чтобы я принимала свои лекарства, даже если кажется, что они не помогают, или если я поверю, что больше в них не нуждаюсь. Можно ожидать, что я перестану принимать лекарства, если почувствую себя хорошо, или наоборот, буду слишком больна и забуду о них.

Август 2009 года

Урожай риса созрел! Мне нужно послать денег домой, чтобы заплатить рабочим, которые помогут моей семье собирать его. Еще моя мать хочет, чтобы перед домом сделали земляной вал для защиты от наводнений. На самом деле, я думаю, мать просит эти деньги, для того чтобы поставить лавку-лапшичную перед домом; она уже некоторое время об этом говорит. В любом случае это хорошо. Она сказала, что лавка будет давать ей доход и мне больше не придется посылать домой деньги.

Сегодня получила косметику от Йинг, так что могу снова быть красивой. Замечательно получить что-то от родственников, ведь это случается так редко.

В этой клинике по-прежнему ни к кому нельзя поворачиваться спиной. Здесь много тяжелых пациенток, которые не реагируют на лечение, хотя пробыли здесь гораздо дольше меня. Такая жизнь очень нервирует. Возможно, чтобы отвлечься от своей ситуации, я всегда думаю о других, обо всех знакомых.

Саи только что вернулась домой в Сисакет, и у нее не хватило денег, чтобы дать их матери, которая заботится о ее ребенке. Вообще-то у нее должна быть достаточная сумма, ведь она – танцовщица-«койотка» и зарабатывает очень много. Но Саи – моя младшая сестра, и я ее выручу, как всегда.

31 августа 2009 года

Я изо всех сил старалась в это воскресенье выглядеть как можно лучше, принарядилась и сделала макияж. Лекарства действуют по-разному: из-за них я набираю вес и хуже выгляжу, но они успокаивают меня. За прошедшие три года я лишилась мужа, друзей, ребенка и отчасти своего разума.

11 сентября 2009 года

Ходила с сотрудниками больницы на расположенное неподалеку озеро. Замечательно провела время, а по возвращении в больницу мне пришлось задуматься о том, где я хочу жить в будущем. ТАИЛАНД! Я сказала адвокату правду. Он хорошо понимает мою болезнь. Он спросил, верю ли я по-прежнему, что у меня в голове чип. К счастью, я в это больше не верю. Тогда он поинтересовался, верю ли я, что меня контролируют со спутников. Я ответила: «Конечно, контролируют, и еще иногда усыпляют».