Я села в такси, доехала от квартиры Юргена до отеля, который выбрал Йохан на эту ночь, а потом мы отправились в шведское консульство в Гамбурге, чтобы подать заявку на туристическую визу. Там вежливо приняли мое заявление. Европейцы вообще очень вежливы с красивыми молодыми тайскими девушками. В Таиланде такого вежливого обращения не встретишь нигде, разве только в пятизвездочном отеле. С туристами в Таиланде могут обращаться чрезвычайно обходительно, но эта обходительность идет не от чистого сердца. У служащих тайского правительства нет никакой заинтересованности в том, чтобы посетитель достиг своей цели. Скорее они делают свое дело ради материального вознаграждения. А европейцы обеспечивают хороший сервис, потому что действительно хотят помочь.

На следующий день мы с Йоханом вылетели в Швецию. Я была взволнована не только тем, что вступаю в новую жизнь с приятным мне мужчиной; я сбежала из Германии и от Юргена! После приземления я подошла к иммиграционному чиновнику и гордо предъявила ему свою визу. Он вежливо приветствовал меня по-шведски: «Вашегуд!»[9]

Я была совершено счастлива. Я приехала в Швецию, богатую европейскую страну, и со мной был молодой, привлекательный мужчина, по-настоящему неравнодушный ко мне. Но стоило мне выйти из здания аэропорта, как мое тело застыло от жгучего холода. Это была еще даже не зима, но резкие ледяные порывы ветра пробирали меня до костей. Я не подозревала, что где-то на нашей планете может быть так холодно. У меня было ощущение, что я и носа на улицу не высуну из теплой утробы моего нового дома.

Подъехав к дому Йохана, я побежала внутрь, оставив свои сумки в машине. Мне было слишком холодно, чтобы думать о чем-то еще, кроме тепла, ожидавшего меня в гостиной. Я уже скучала по сом-там – очень острому салату из зеленой папайи, привычному блюду для тех, кто родился в Исане. Мы считали, что жить без него невозможно.

Саи в беде

Вскоре после того, как я начала новую жизнь с Йоханом, со мной связалась подруга Саи. Саи отказалась возвращаться в Убон, когда я уезжала в Германию, и я очень беспокоилась, оставляя ее с подругами в Паттайе. Я боялась, что она может впутаться во что-нибудь противозаконное. В Паттайе попасть в беду ничего не стоит.

Оказалось, она начала употреблять ябу, популярный в Таиланде амфетамин, и сейчас сидела в тюрьме. Через подругу она решила связаться со мной и попросить о помощи. Я отправила ей безвозвратный «залог», который на самом деле представляет собой взятку для полиции. Когда деньги были получены, дело против Саи закрыли, а ее освободили. Это обошлось мне в пять тысяч батов. Я отдала бы и вдвое больше, только бы вытащить ее из тюрьмы. Заплатив взятку, я могла спокойно спать по ночам. В Паттайе полно людей, балансирующих «на грани». Тяга к этому разудалому образу жизни оказалась слишком сильной для 15-летней девочки, оставшейся без присмотра взрослых.

Праздная женщина

Поскольку виза у меня была туристическая, работать в Швеции я не могла и вела жизнь «праздной женщины». Я выполняла ту небольшую работу по дому, которая требовалась для нас двоих; это оставляло мне массу времени, чтобы смотреть телевизор и ходить в спортзал. Я часто навещала родителей Йохана. Но мне было скучно. Тогда я попросила Йохана сделать визу для моей подруги Би.

Би: «как рыба в воде»

За несколько месяцев до отъезда в Германию я встретила Би, одну из подружек Йинг по старшим классам. Когда Би впервые пришла ко мне в гости в Паттайе, она спросила, как здешним девушкам удается заполучить столько желанных вещей – мотоциклы, золото и красивую одежду. Особенно ее интересовало, откуда у них столько денег.

Я сказала ей правду: «Они спят с туристами». Би удивилась: «И всего-то?!» Этот бизнес манил ее, как вода рыбу. Она была откровенно заинтересована в нем, в отличие от большинства девушек, в первый раз приезжающих в Паттайю. Впрочем, и других не приходится особенно уговаривать, стоит им увидеть, сколько здесь крутится доступных денег. Тот факт, что больше не нужно работать долгими часами за жалкую компенсацию от работодателя-тайца, становится весомым аргументом. Вскоре Би перебралась в Бангкок, чтобы стать профессионалкой.

Йохану быстро удалось сделать визу для Би; шведские иммиграционные власти настроены довольно либерально. Они не только дали мне трехмесячную туристическую визу, но, когда мне стало скучно, еще и позволили моей подруге приехать и остаться со мной. Я была в восторге от того, что рядом будет человек, с которым я смогу говорить на родном диалекте и есть свою национальную еду.

Мы замечательно проводили время, гуляя по окрестностям. Поскольку я уже немного ориентировалась в Стокгольме, я стала гидом для Би. Даже не верилось, что я могу играть роль гида в европейской стране и водить подругу по лучшим местам для шопинга. Было ощущение, будто я живу в сказке, ставшей былью! Мы, две бедные молодые девушки из низшего класса Таиланда, гуляем по Швеции, и шведы признают в нас «равных» себе – более или менее. Может быть, это было как-то связано с нашей внешностью, по крайней мере когда дело касалось мужчин. Но такое никогда не могло бы случиться в Бангкоке и вообще в любом другом регионе Таиланда. Да, я могла поехать в Лаос, и там на меня смотрели бы как на равную в этническом смысле, но я все равно оставалась бы всего лишь женщиной. В Швеции же я была наравне и с мужчинами, и с женщинами.

Однажды мы с Би сели в такси с водителем-марокканцем. Он спросил, откуда мы родом. Я ответила: «Из Таиланда». Он спросил, не поеду ли я с ним к нему домой, чтобы заняться с его другом сексом. Я сказала: «Еще чего!» Он был уверен, что все тайки работают стриптизершами, а все тайки-стриптизерши подрабатывают проституцией. Он сильно ошибался! Я больше не была бар-герл. Би, напротив, спросила меня по-тайски, сколько она получит от его друга за шорт-тайм. Я немного удивилась, но посоветовала ей назвать ему цену, эквивалентную тремстам долларам, в шведских кронах. Как ни удивительно, он сразу согласился. Это составляло двенадцать тысяч батов за шорт-тайм – в двенадцать раз больше, чем в Таиланде. Би с радостью ухватилась за эту возможность.

Би приехала в Швецию с намерением найти себе мужа. Но вернувшись в Таиланд и отдыхая на Пхукете, она познакомилась с замечательным датчанином, который увез ее с собой в Данию. Пожалуй, верно сказано: «Клад, который мы ищем, зарыт у нашего дома».

Возвращение в Таиланд. Новая виза

Проведя три месяца в Швеции, я вернулась в Таиланд, чтобы получить новую визу и съездить в Убон повидаться с матерью. Дома я провела пять недель. Для любой девушки, которая долго жила за пределами своей деревни, возвращение к корням – особенно в примитивной и провинциальной местности – происходит очень трудно. Через пять недель после возвращения я осознала, что мне нужны веселье, музыка, возбуждение и ночная жизнь Паттайи, куда я тут же сбежала и где провела еще два месяца.

В Паттайе я остановилась в отеле, принадлежавшем другу Йохана, и некоторое время учила его говорить, читать и писать по-тайски. Мать навещала меня и даже целый месяц проработала в отеле. Хотя она была не прочь убить время таким образом, Паттайя ее не привлекала. Ей были неинтересны ни жизнь в курортном городе, ни настоящая работа, позволяющая заработать на жизнь. Мать просто дожидалась моего возвращения в Швецию, чтобы спокойно пожинать плоды моей новой жизни.

Я регулярно ходила в фуд-корт в «Ройал Гарден», чтобы поесть и поболтать с друзьями. Я ждала, пока будет готова моя новая виза, и вела довольно спокойную жизнь по сравнению с предыдущей жизнью хорошо оплачиваемой шлюхи. Правда, иногда по вечерам я встречалась с Полом. Но на этот раз я приехала в Паттайю не за этим. Через пять лет после начала самостоятельной жизни у меня появился свой мужчина, который был счастлив заботиться обо мне эмоционально, физически, а самое главное – финансово.