— У Вас есть хорошее приданое? — осведомился торговец. — Забитый платяной шкаф, богатство, полезные семейные связи, высокое место в обществе?

— Нет! Нет! Нет! — отвечала она раз за разом

— И, мне кажется, что если Вы вернётесь в свою деревню, то встретите там тёплый приём в виде ошейника, верёвки и поездки в мешке на ближайший невольничий рынок.

— О, горе мне! — залилась она слезами.

— Кроме того, — добавил Бутс, — в Вашем сердце Вы — действительно рабыня.

— Нет! — закричала девушка.

— Конечно, Вы что, не знаете об этом? — спросил он.

— Нет! — прорыдала Бригелла.

— Я даже не думаю, что Вы видели чудесную вуаль, — заметил он.

— Я видела её, — вскинулась она. — Я точно видела!

— И каков же был её преобладающий цвет? — резко он спросил.

— Жёлтый, — заявила девушка.

— Нет, — протянул Бутс.

— Красный! — исправилась она.

— Нет!

— Синий, розовый, оранжевый, зеленый! — начала перечислять она.

— Совершенно очевидно, что Ты — рабыня, — мрачно объявил Бутс. — И Тебе не стоило пытаться притвориться свободной женщиной. За такое бывают суровые наказания.

Горько зарыдав, Бригелла спрятала лицо в ладонях.

— Интересно, должен ли я передать Тебя судье? — задумался он.

— Пожалуйста, не надо! — взмолилась она.

— Хорошо, я дам Тебе ещё один шанс, — подумав, сказал он, и сунув руки за спину, туда, где он, предположительно, спрятал вуаль от воображаемых бандитов, выставил их перед собой и спросил. — Теперь скажи, в какой руке вуаль?

— В правой! — закричала Бригелла.

— Нет!

— В левой!

— Нет, — засмеялся торговец, — её нет в руках. Я оставил её за спиной!

— О-о-о-ох! — зарыдала она.

— На колени, рабыня, — строго приказал он.

Униженная девушка моментально бухнулась на колени.

— Не трясись, девка, — сказал Бутс. — Конечно, Ты знаешь, что у Тебя фигура рабыни.

— Неужели? — удивилась Бригелла.

— Да, — кивнул он. — В любом случае Ты слишком красива, чтобы быть простой спутницей мужчины.

— Я? — перепросила Бригелла.

— Да, — сказал он. — Более того, Твоя красота, что б Ты знала, вполне достойна рабыни.

В этом месте, зрители мужчины поддержали Бутса своими одобрительными криками.

— Правда? — радостно воскликнула она.

— Да, — заверил её Бутс, изо всех сил пытаясь сохранить серьезный вид.

— Отлично! — засмеялась Бригелла.

Зрители поддержали его тонкий юмор своим хохотом и скабрёзными комментариями.

— Следите за своими характеристиками! — призывала свободная женщина зрителей мужчин.

— Простите меня, Леди, — попросил Бутс, пытаясь сдержать себя и не рассмеяться.

— Простите меня, Госпожа, — сказала Бригелла.

— Продолжайте, — разрешила свободная женщина.

— Ты что, автор этого спектакля? — ехидно спросил её мужчина.

Свободная женщина не соизволила ответить на него шпильку.

— Вы не примите меня как свободную спутницу, любезный сэр? — вопрошала Бригелла к Бутсу в его облике торговца.

— Или ошейник для Тебя, или ничего, — величественно заявил Бутс, под приветственные крики мужчин.

— Хотя я могу быть рабыней в моём сердце, — закричала Бригелла, вскакивая на ноги, — но по закону, я не рабыня, так что пока ещё не принадлежу, ни Вам, ни любому другому мужчине!

— Есть много — рабынь, которые ещё не носят свои ошейники, — задумчиво пожал плечами Бутс, и затем внезапно к удовольствию мужской части зрителей, сопровождаемый взрывами смеха, обернулся к вмешивавшейся в ход пьесы, высокомерной свободной женщине, стоящей в переднем ряду у сцены. Похоже, он не смог воспротивиться своему желанию произнести эту реплику именно таким способом.

— Слин! Слин! — закричала та, отчего смех только усилился.

— Это что, правда, что Ты — рабыня просто пока ещё без ошейника? — спросил мужик у свободной женщины, с интересом окидывая её скрытую под одеждами фигуру.

— Он — слин, слин! — бесновалась свободная женщина.

— Мне пора идти, и так уже с тобой задержался, — хихикая, сказал Бутс Бригелле, возвращаясь к игре.

Кажется, он был очень доволен собой.

— Идите! — с величественным жестом сказала она.

— Если желаешь, Ты можешь встать на колени и попросить моего ошейника. Я мог бы подумать над этим.

— Никогда! — крикнула.

— И что же Ты собираешься делать? — поинтересовался торговец.

— Пожалуй, я возвращусь в деревню и рискну, — заявила девица.

— Очень хорошо, — усмехнулся Бутс, — Только осторожней вон с теми двумя, приближающимися сюда парнями. Я боюсь, что они могут оказаться работорговцами.

— Кажется, это просто торговцы, — сказала она.

— Они действительно выглядят таковыми, — признал Бутс. — Но это может быть просто их маскировкой, чтобы ловить неосторожных зазевавшихся девушек.

— Ерунда, — отмахнулась Бригелла. — Я узнала тех двух торговцев, что остановились в нашей деревне, едва только увидела их.

— Во всяком случае, — сказал он, — давай будем надеяться, что они не окажутся хуже работорговцев.

— Что Вы имеете в виду? — поинтересовалась она.

— Да так, услышал я, что по близости есть два охотника за фуражом, — пожал Бутс плечами.

— Каких ещё охотников, за каким фуражом? — удивилась Бригелла.

— Тех, которые охотятся за кормом, конечно, — ответил Бутс.

— Каким кормом? — уточнила Бригелла.

— Обычно для своих слинов, — пояснил торговец. — Это — отвратительные, мерзкие, жадные люди, по моему мнению, они немного лучше падальщиков. Они не слишком разборчивы в выборе добычи. Думаю, эти ребята будут особенно рады, если смогут затянуть свои веревки на сочной девке.

— Уверена, есть много лучших вещей, которые можно было бы сделать с девушкой, чем скормить её слинам, — заметила она.

— Это зависит от девушки, — сказал Бутс.

— Нет! — выкрикнула Бригелла.

— Учитывая все обстоятельства, я склонен согласиться с Тобой, — сказал Бутс, — впрочем, я, конечно, не охотник за фуражом, и их соображений не знаю.

— Вы просто пытаетесь запугать меня, — предположила Бригелла.

— Это твоё дело, решай сама, — сказал Бутс.

— Вы сегодня уже много раз дурачили меня, — крикнула она. — Не пытайтесь сделать это снова!

— Решай сама, — повторил торговец.

— Эх, жаль, что моя одежда пропала, — пожалела она.

— Да, — улыбнулся Бутс. — Это конечно, очень плохо.

— Я сама решу, что мне делать, — объявила она.

— Ну, удачи! — махнул он ей рукой.

Бригелла, в соответствии с общей гореанской театральной традицией, обошла сцену по периметру, в то время как Бутс ушёл по прямой. Через мгновение она оказалась поблизости от двух вышеупомянутых товарищей, которые зашли на подмостки с другой стороны. Таким простым способом была изменена сцена. Эти два парня, конечно, были Чино и Лекчио из труппы Бутса Бит-тарска, теперь наряженные в лохмотья желтых и белых цветов касты торговцев.

— Приветствую Вас, благородные торговцы, — сказала девушка.

— Ха! — прорычал Чино своему товарищу, Лекчио. — Ты гля, отлично мы замаскировались! Она в натуре нас за торговцев приняла!

— Пожалуйста, пропустите меня, господа хорошие, — сказала она. — Я желаю пройти.

— Похоже, жарковато сегодня, — заметил Чино.

— Верно, — согласилась Бригелла.

— Но даже в этом случае, — усмехнулся Лекчио, — мне кажется, Ты несколько через чур легко оделась.

— Просто мою одежду унесло ветром, — попыталась оправдаться она.

— Именно так все и говорят, — заржал Чино.

— Ну, на самом деле они говорят не только это, — заметил Лекчио, почесав затылок прямо через капюшон. — Некоторые несут и другую чушь. Как-то раз, одна дура заявила, её одежду волшебством сорвал кустарник. Должно быть, это её здорово напугало, кустарник, волшебством, разрывает её одежду!

— Нет, это правда ветер, — возразила девушка.

— Несомненно, Твои одежды были сдуты недавним ураганом, — смеясь, предположил Чино.

— Нет! — пропищала Бригелла.