Опять в коридоре все замолчали, обдумывая сложившуюся ситуацию.

— Но где-то же он должен быть, — наконец прервал общее молчание чей-то голос.

— В коридоре его нет, мы уже обследовали его. Сами видите, что здесь пусто.

— Тогда где он? — спросил один из мужчин.

— Да, где он? — поддакнул другой.

— Не нравится это всё! — послышался обеспокоенный голос третьего.

— Он сбежал, — сказал четвёртый. — Он просто сбежал.

— Он исчез, — испуганно прошептал пятый.

— Убар, — послышался обеспокоенный голос Фламиниуса. — Сигнальные рельсы всё ещё слышны. Я предлагаю, уделить внимание более серьезным вопросам, чем задержание неуловимого преступника.

— А я хочу, чтобы его нашли! — закричал Белнар.

— Он был одет в одежды торговцев, белые с золотом, — заметил один мужчина другому.

— Нет, они были расшиты серебром, — поправил его тот.

— Точно, и покрой у них был турианский, — вставил первый.

— Убар, — снова вмешался Фламиниус.

— Обыскать дворец! — заорал Белнар. — Найти его!

— Есть, Убар! — закричали мужчины, срываясь с места.

— Убар, — попытался возразить Фламиниус.

— Ты — дурак, Фламиниус? — зарычал Белнар. — Свяжись с соответствующими чиновниками, гражданскими и военными! Издай необходимыу указы! Пусть они займутся обеспечением безопасности улиц, охраной ворот, и поиском сбежавших заключенных!

— Конечно же, Вы примете управление этим на себя, — предположил Фламиниус.

— У меня есть вопросы поважнее, — отрезал Белнар.

— Тогда, с Вашего разрешения, я приму управление неведением порядка в городе на себя, — сказал Фламиниус. — Не волнуйтесь. Я восстановлю порядок в кратчайшие сроки.

— Ты сделаешь в точности то, что я Тебе приказал, — осадил его Белнар, — и только это.

— Убар? — не понял Фламиниус.

— Ты быстро организуешь наведение порядка в городе, — зарычал Белнар. — Потом передаёшь контроль над этой операцией капитану городской стражи, и присоединишься вместе со своими людьми к поискам этого наглеца из Порта-Кара. Мне нужны все, кто может опознать его, кто знает его в лицо, и мне не важно гвардеец он или нет, мужчина или женщина, свободный или раб! Все будут привлечены к поискам!

— Неужели он настолько важен, Убар? — осведомился Фламиниус. — Убар?

Насколько я понял, Белнар уже удалялся от этого места в сопровождении толпы своих придворных. Через мгновение, судя по постепенно стихающему звуку его голоса, Фламиниус последовал за Убаром, по пути созывая своих подчиненных.

— Куда мог подеваться Боск из Порт-Кара? — поинтересовался растерянный мужской голос.

— Не нравится мне всё это, — добавил другой.

— Он просто сбежал, — сказал третий.

— Он исчез, — испуганно прошептал четвёртый, стоявший от меня так близко, что мне достаточно было протянуть руку, чтобы дотронуться до него.

Готов поспорить, это дало бы ему хороший стимул.

— Может, разойдёмся по своим комнатам? — предложил один из гостей.

— Ты разве не хочешь присоединяться к поискам? — поинтересовался у него другой.

— Здесь хватает народу, чтобы они могли обойтись и без нас.

— Пожалуй, Ты прав, — признал его собеседник, и я услышал их затихающие шаги.

Конечно, для успеха подобного фокуса, он должен быть подготовлен самым тщательным образом. Зеркала требовалось разместить с математической точностью. Смысл фокуса в том, что некие поверхности отражены таким образом, чтобы вынудить наблюдателя неверно толковать то, что он видит. Например, его убеждают принять отраженную в зеркале поверхность, за реальную, фактически, конечно тоже реальную, просто находящуюся в другом месте. При этом он, само собой, не должен знать, что перед ним зеркало, и не думать с этой точки зрения, иначе иллюзия может развеяться, и человек догадается об обмане. Впрочем, даже действительно ожидая зеркала и понимая, принципы явления, он всё равно будет всё ещё «видеть», если можно так выразиться, или, ему будет казаться, что он видит, именно то чего желает ему показать иллюзионист. Такие фокусы могут вызвать восхищение не только у неподготовленных зрителей, но даже и у критически настроенных, знакомых с законами оптики наблюдателей, даже тех, кто и сам обладает талантом иллюзиониста. Безусловно, мой расчёт зиждился именно на том, что никто из присутствующих в зале дворца Брундизиума не имеет понятия о такой уловке. Окажись таковые среди гостей, возможно, мой провал был бы лишь делом времени, причём очень недолгого. Достаточно было бы внимательного осмотра и ощупывания всех поверхностей. Но я очень надеялся, что к моменту, когда должно было дойти до моих поисков, уже никто не вспомнит о моих связях с труппой Бутса Бит-тарска, так что хитрость столь необычной природы могла бы быть не только практически выполнимой, но и учитывая специфические обстоятельства моего спасения, вполне годной для моего укрытия позади системы зеркал, в одной из ниш.

Коридор теперь погрузился в тишину, лишь откуда-то издалека доносились еле различимые крики. Я сбросил с себя ту одежду, что носил во время пира. Те, кто сейчас прочёсывает помещения дворца, должны искать человека в одежде торговцев, жёлтой с белым, возможно турианского покроя, и расшитой серебром. Под одеждой торговцев на мне был всё тот же костюм, похожий на униформу офицера Брундизиума. В таком большом городе как Брундизиум, да ещё во время вспыхнувших беспорядков и волнений, когда по улицам мечутся гражданские и солдаты, туда — сюда снуют посыльные, с приказами и отчетами, в униформе и без оной, я не ожидал быть легко узнанным. К тому же, насколько я понял, многие из придворных, отпрыски разных благородных родов, известные вовсе не своей доблестью, видевшие меня в зале, удачно справились с искушением присоединиться к поискам, которые могли оказаться не лишёнными опасности. Уж эти-то наверняка будут рассуждать, что им необходимо отважно держаться в резерве, в их собственных комнатах, всерьёз готовясь к вылазке, если будет нужно, если их Убар потребует. А они тем временем, могли бы держать себя в курсе последних событий. Вдохнув поглубже, как перед погружением в воду, я приготовился покинуть своё укрытие, и появиться в коридоре. В голову пришла шальная мысль, что я мог бы даже набраться наглости и возглавить группу из нескольких солдат, сформировав свою собственную поисковую партию. Хм, а неплохой способ пройти почти куда угодно! Кто его знает, где может спрятаться этот мошенник, Боск из Порт-Кара?

Осторожно высунув голову из своего иллюзорного укрытия, я осмотрел коридор. Пусто. Я смело шагнул наружу. Правда, пришлось несколько задержаться, чтобы вытащить зеркала из ниши и расставить их вдоль стен подальше друг от друга. Надеюсь, теперь надсмотрщик, что обычно, помахивая плетью, свисающей с его запястья, наблюдает за наводящими порядок рабынями, и озадаченный их присутствием в этом месте, не свяжет их с моим исчезновением. Возможно, потом их просто расставят по различным комнатам или будут хранить где-нибудь в кладовке.

Покончив с делом, я непринуждённо зашагал вдоль по коридору. Издалека всё ещё доносились чьи-то приглушённые расстоянием крики. Из-за стен дворца, откуда-то со стороны тюрьмы, из разных районов города, прилетал отчаянный звон сигнальных рельсов.

— Остановитесь! — крикнул гвардеец, один из двоих, дежуривших на этом посту на одном из длинных, изящно выгнутых, узких, не ограждённых перилами мостов, переплетённых среди башен Брундизиума. Такие мосты — являются обычной достопримечательностью многих гореанских городов, на разных уровнях соединяя башни одну с другой. Их легко защищать, а в случае необходимости, в условиях штурма и уличных боёв, и разрушить, превращая каждую башню в самостоятельную, почти неприступную, хорошо снабжённую крепость. Таких башен в Брундизиуме насчитывалось одиннадцать.

Количество таких мостов варьируется от города к городу. В Аре, например, их сотни. Кроме их военного значения, конечно, такие мосты имеют и эстетическое, украшая город, и чисто функциональное назначение, разделяя города на несколько уровней. В действительности, многие из гореанских городов представляют собой как бы нагромождение террас.