Брус не поддавался, и Эши налегла всем телом. Сквозь ватную тишину она чувствовала, как изнутри кто-то отчаянно колотится.
— Я сейчас! Я иду! — закричала Эши и не услышала своего голоса.
Деревянный запор наконец сдвинулся с места. Сработанная на совесть, тяжёлая дубовая дверь, призванная охранять недра погреба от непрошеных гостей, в свой последний час сослужила великую службу, задержав огонь и не допустив его до детей.
Эши подхватила захлёбывающегося в страшном крике грудного младенца и сунула его в руки одному из старших детей, подняла и прижала к себе ещё одного. Остальные могли двигаться сами. Зажимая рты и носы, полуслепые от едкого дыма они бросились к выходу.
Ребёнок на руках у Эши вдруг обмяк и затих, но она не заметила этого. Она поняла, что сейчас случится самое страшное.
Медленно, очень медленно, и беззвучно лопнула балка, поддерживающая стропила крыши, и плавно скользнула вниз.
Последним усилием девушка рванулась вперёд и не услышала, нет, ощутила, как обрушилась сзади часть крыши.
Кто-то выхватил у неё из рук тельце ребёнка.
В мозгу у Эши что-то ослепительно вспыхнуло, и на неё обрушились звуки, взорвавшиеся треском и гудением пожирающего дом огня. Но ей было уже всё равно. Что-то страшно зашипело вокруг, и её кожи коснулись обжигающие водяные струи. Последнее, что она увидела, — корчившиеся, словно от боли, окружавшие её языки пламени.
Теряя остатки сознания, она погрузилась в раскалённую темноту.
…Вместе с сознанием к ней возвращалась боль. Ныло всё тело, саднили руки и плечи. Эши открыла глаза. Чьи-то испачканные сажей лица склонялись над ней. Несколько мучительно долгих мгновений она вспоминала, что случилось.
— Дети…
— Все живы. Ты помолчи пока.
— Криш…
— Ну да, кто же ещё, — ловчий неуверенно улыбнулся. Она попыталась приподняться.
— А лорд, где он? Заботливые руки поддержали её.
— Я здесь. Хочешь пить?
— Фиджин, я видела, в тебя стреляли… — Эши всхлипнула, и запоздалые слёзы полились из её глаз. — Я думала тебя уби-ли-и-и…
— Пустяки, просто царапина. — Он указал на щёку, на которой виднелся кровавый след. — Вот ты действительно напугала нас.
— Я и сама испугалась. — Она шмыгнула носом и осторожно вдохнула воздух. — От страха я даже не почувствовала ни огня, ни жара, словно их и не было… И такая вдруг тишина…
Эши устало закрыла глаза и ощутила, как чьи-то пальцы коснулись её лба.
— Осторожно, Ригэн, на ней живого места нет.
Маг откинул остатки рукавов, обнажая её руки, и повернул их ладонями вверх.
Там, где на Эши прогорело платье, сквозь прорехи и дыры зияло испачканное, всё в синяках и ссадинах тело. Но пламя не опалило ни единого волоска на её голове и не коснулось её кожи.
— Не может быть, — потрясённо прошептал Ригэн. Друзья озабоченно рассматривали её изодранные запястья.
— Как она?
Ригэн уже овладел собой.
— Ничего страшного. Только синяки. Главное, нет ожогов.
— Побывав в таком пекле, — покачал головой Фиджин. — Ты просто родилась в рубашке!
— Эши… воистину родилась заново, — произнёс маг.
— Есть всё-таки справедливость под Небесами, — с облегчением вздохнул Криш. — Ты сесть можешь?
— Могу, — неуверенно вымолвила Эши и в первый раз оглянулась вокруг.
Они были довольно высоко в холмах, но ветер и сюда доносил запах пожара и тонкий, едва слышный, заунывный звук.
— Что это?
— Деревня хоронит своих мёртвых.
Эши с трудом сглотнула и обвела взглядом друзей.
— Как же вам удалось… Где наёмники?
— Ну, когда мы с Ригэном спустились, — смущённо кашлянул Криш. — Давай лучше ты, Фиджин.
— После того, как ты исчезла в огне, женщины совсем обезумели. Они бросились на солдат. Не знаю, чем бы всё это закончилось, но в эту минуту откуда-то возник Ригэн, и наёмники просто перестали сопротивляться. Их связали, отобрали оружие. Многих убили.
— Ты бы видела нашего мага! — Криш с неподдельным одобрением взглянул на Ригэна. — Едва он появился, как обрушил на дом ливень! И кинулся прямо в пламя, тебя спасать. Вот так всё и кончилось. Сюда мы принесли тебя на руках. Ты никак не могла очнуться.
— Что теперь будет с деревней? — тихо спросила Эши.
— Им придётся уходить в горы. О случившемся скоро станет известно, появятся другие отряды. Но у крестьян ещё есть немного времени, они успеют уйти.
— Нам тоже лучше поторопиться, — нахмурясь, сказал Ригэн.
К закату над долиной поднялись чёрные столбы дыма. Покидая деревню, люди подожгли свои дома.
— Муви никогда не вмешиваются в дела местных жителей? — спросил лорд.
— Нет, — коротко ответил маг.
Дни шли за днями, а они всё ещё никак не могли обогнуть Карстенскую гряду. Расстояние здесь словно утратило привычные мерки. Порой, какой-нибудь утёс или гребень, казалось, был совсем близок, но идти к нему приходилось несколько дней, а едва видная на горизонте долина могла оказаться рядом всего через несколько часов.
Дорога, а точнее неширокая каменистая тропа, шедшая вдоль гряды, была если не лёгкой, то спокойной. Правда, иногда маг просил их двигаться быстрее, а иногда категорически отказывался останавливаться в облюбованном для отдыха месте.
Между тем становилось всё холоднее, и тёплые меховые плащи, занимавшие так много места в дорожных сумках, постепенно перекочевали на плечи путников.
Теперь по ночам им приходилось по очереди поддерживать огонь: с того самого времени, как они покинули Халькири, ни разу, даже в дождь, Ригэн не использовал магию, предпочитая вместе со всеми рубить сучья и следить за огнём.
В одну из таких особенно лунных и холодных ночей Криш проснулся от далёкого тоскливого воя. С ловчего мигом слетели остатки сна. «Волки? Здесь, в горах?» Они не слышали волков с тех пор, как покинули леса Ломрата.
Возле костра сгорбившись сидел Фиджин, Эши если и не спала, то делала вид, что спит, а маг… Мага нигде не было видно.
— Слышишь?
— Уже давно, — глуховато ответил лорд. — Как ты думаешь, сколько их?
— Много. Не меньше двадцати.
Когда-то, в своей прошлой, благополучно далёкой жизни, он сам не раз устраивал облаву на волков. Но сейчас Криш с облегчением взглянул на внушительный запас топлива. Если придётся выдержать волчью осаду, каждая ветка будет на вес золота. Он молча указал на пустую «постель» Ригэна.
