— Нет. — Маг покачал головой. — Я только хочу сказать, что она действительно когда-то видела дракона.

— Конечно, видела, — хмыкнул Криш. — И я его видел, и Фиджин. С этого всё и началось.

— Ты плохо слушал, — ровно ответил маг. — Она сказала, что чувствует его.

Криш запустил в волосы пальцы.

— Ты говоришь зов, — недоверчиво произнёс он. — Но объясни, зачем она сдалась дракону?

Маг покачал головой.

— Дракон даже не подозревает о её существовании. Нет, Эши ему не нужна. Он зовёт кого-то ещё, она лишь слышит. Точнее, она подслушала его… Если бы её действительно позвал дракон… — Ригэн вдруг замолчал.

— Договаривай, — попросил Фиджин.

— Думаю, она не проснулась бы больше.

В пещере повисло тяжёлое молчание. Фиджин нарушил его первым.

— А этот зов, — заговорил он, медленно подбирая слова, — кто может его услышать?

Ригэн пожал плечами.

— Драконы, маги, некоторые люди.

— Ага, — уточнил Криш, — значит ты, маг, не слышишь, а она, простая девчонка, слышит?

Но Ригэн не удостоил его ответом.

— Что же теперь делать? — спросил лорд.

— Ждать.

— Послушай, маг… — Криш замялся. — Ты бы пошептал что-нибудь, поколдовал… Или как там у вас принято… Приготовил какое-нибудь зелье… Что угодно, лишь бы она перестала так кричать.

Ригэн ответил не сразу.

— Для того, чтобы заглушить голос Зовущего, нужен маг, чья сила намного превосходит мою. Мне не дано. Но я сделаю всё, что смогу. — Ригэн поднялся и вышел.

— Он что-то не договаривает, — заявил ловчий. — Он знает больше, чем сказал нам.

— Возможно, — согласился лорд. — Но нам лучше поверить ему.

Ригэн увидел её сразу.

Обняв колени, Эши сидела недалеко от пещеры. Он молча опустился рядом. Удивительно тихо было в холмах, ни случайного шороха, ни звука.

Луна поднималась всё выше, заливая пространство перед ними призрачным белым сиянием, в котором всё вокруг — и деревья, и замшелые гранитные валуны — казалось сотворённым из чёрного камня и серебра.

— Пора вернуться, Эши, — негромко сказал маг. Она покачала головой.

— Мне лучше побыть здесь… Смотри, как красиво.

— Ты напугана, но ты не сможешь убегать от себя каждую ночь.

— Мне очень страшно, Ригэн.

Маг немного помолчал.

— Не стану скрывать, я не знаю, почему ты слышишь дракона, и не в моих силах сделать так, чтобы он замолчал.

— Я чувствую, — думая о своём, продолжала Эши, — он зовёт не меня… Но он рядом… Кого зовёт он?

Луна придала мерцающий блеск глазам Ригэна, но его лицо было подобно застывшей маске.

— Драконы — существа из другого мира, — медленно произнёс он. — Это чуждый людям мир. Ты случайно коснулась одной из его тайн, но лучше не пытайся узнать о нём.

— Ты говоришь так, как будто побывал там. Не ответив, Ригэн поднялся.

— Пойдём, твои друзья волнуются за тебя.

— Разве они и не твои друзья тоже?

— Разумеется, — ровно ответил маг, — они и мои друзья. — Он сделал несколько шагов и остановился. — Этой ночью мне лучше лечь рядом с тобой.

Как и обещал Ригэн, следующая ночь прошла спокойно. И ещё одна, и ещё несколько ночей. Только маг время от времени устраивал свою постель недалеко от постели Эши.

Она давно уже не спала так хорошо и крепко. Ей хотелось верить, что кошмар ушёл навсегда, и, суеверно боясь привлечь его вновь, Эши гнала от себя даже тень воспоминаний о нём.

Между тем путники упрямо продвигались на юг.

Поздняя осень в горах — время столь же прекрасное, сколь и непредсказуемое. Карстенская гряда естественным образом создавала оазисы тепла в небольших долинах у подножия гор и уже не одно тысячелетие играла с природой в собственные игры.

Золотые моря осеннего кленового подлеска, бронза и медь столетних дубов за ночь могли превратиться в снежные холмы, а на следующий день вновь радовать взор солнечными красками и манить россыпями поздних грибов и ягод.

Однако немногие путешественники забредали в эти зачарованные места. Южные отроги Карстенских гор издревле пользовались дурной славой из-за соседства с землями Муви, расположенными по ту сторону гряды.

Кто такие Муви, точно не знал никто. Сохранились лишь смутные предания о том, что именно Муви в незапамятные времена помогли справиться с нашествием драконов.

Никто не смог бы сказать, как выглядит этот народ, но никого бы не удивило, если бы выяснилось, что у них по две головы, три руки и четыре хвоста.

Чем занимались Муви, тоже было неизвестно. Они не с кем не поддерживали торговых или военных связей, их никогда не видели ни в городах, ни в деревнях королевства.

Никто и никогда, даже во время многочисленных войн, раздиравших Паркс до Объединения, не покушался на их обширные земли, протянувшиеся вдоль неприступной скальной гряды с одной стороны и имевшие естественную морскую границу с другой.

Справедливо было предположить, что, живя много веков возле воды, Муви были прирождёнными рыбаками и мореплавателями, тем более что заниматься земледелием на песчаных дюнах и скальных террасах было просто невозможно. Но ни один человек по ту и эту сторону Самаратского моря не мог похвастаться тем, что видел их корабли.

Народ-загадка, народ-призрак. И всё-таки он существовал и это непостижимым образом чувствовал каждый, кто приближался к его невидимым, неохраняемым границам.

Жители селений, расположенных рядом, свято чтили завещанный предками обычай: никогда не охотиться и ни рыбачить в землях Муви, ибо, покуда сохраняется этот завет, в их собственных землях не переведётся рыба и дичь.

Так оно и было. Поэтому пригоряне равнодушно смотрели на оленей, которые вольно паслись в живописной холмистой долине. Этой долиной проходила единственная ровная дорога, ведущая в запретные земли.

Существовали ещё потаённые узкие проходы в скалах, но о них знали лишь немногие избранные, которые видели, как по ночам камни в этих местах светятся неживым зеленоватым светом.

Что случалось с чужаками, которые, пренебрегая мудрым советом, всё же осмеливались заходить в долину, никто не знал. Они никогда не возвращались обратно.