– Точно, – кивнул он. – Добрых – да. Порядочных – куда ни шло. Но вместе это отдает агрессией. Не дай бог, поведешь себя не как все… даже если это никому не мешает. В лучшем случае угодишь в изгои. Ну, а в худшем… Ха!

– Предположим, ты стал бы не богатырем, а… вампиром, – неожиданно сказала Лэлли. – Как бы себя повел?

Светлан ухмыльнулся – даже с одобрением. Поворот, конечно, занятный… но лучше такие допущения не проверять практикой.

– Как уже поминалось, я – человек компромисса. Если бы судьба обошлась со мной столь подло, вряд ли я решился бы на самосожжение, но и во все тяжкие, скорее всего, не пустился бы. Почему-то мне кажется, что я не лишился бы совести – как и способности рассуждать.

– Но тебе пришлось бы убивать…

– Да, – согласился он. – Вопрос – кого? Можно убивать слабых и никчемных, играя эдакого санитара каменных джунглей, а можно охотиться как раз на волков.

– Вампиров?

– На них тоже – если к людям я буду привязан сильнее. Но и среди живых полно людоедов. Глупо же с отвращением упиваться невинной кровью, когда можно кормиться хищниками. Черт возьми, да с такой экстрасенсорикой, с такими супервозможностями я заделался бы чистильщиком большого города – куда там Бэтмену!.. Киллеры, насильники, фашистюги боялись бы меня как огня, а маньяки едва успевали бы открыть кровавый счет – всем воздавалось бы по заслугам. А если наскучит уголовщина, можно взяться за державных убийц. Схватиться с целым режимом – ну разве не заманчиво?

– Это опасный путь, – заметила Лэлли.

– Конечно, – опять признал Светлан. – Надеюсь, у меня хватило бы ума пройти по лезвию. Вообще я против смертной казни, но собственную жизнь за этот принцип не положу. И если без смертей нельзя обойтись, то пусть под клыки идут душегубы – без них воздух чище.

– А как это скажется на человеческой породе? Санитары все-таки!..

– К примеру, Коба, да? Уж он россиянам подпортил генофонд, перебив умных, – за что его по сию пору боготворят бездари. А что до слабых, уязвимых… Каждому следует давать шанс – я убежден. Жизнь и без убийств достаточно терниста.

– Каждому? – спросила девушка. – А как быть с теми, кого ты приговоришь?

– Так я ж не со зла – от неизбежности. Вот тебе, кстати, критерий: не выходить за норму. Какая там у вампиров потребность – один бурдючок в неделю, больше?.. Впроголодь жить не собираюсь, но объедаться тоже вредно. Буду выбирать самых достойных. Возможно, даже объявлю конкурс – с начислением очков, освещением в прессе. Каждый должен знать, сколько ему осталось до черты. И пусть победит худший!..

– А остальные, значит, пускай себе злобствуют?

– Не надо суеты, – сказал Светлан. – «Если спокойно сидеть на берегу реки, – гласит восточная мудрость, – мимо тебя рано или поздно проплывет труп твоего врага». Конечно, мы не будем ждать милости от супостатов. А если наказание действительно станет справедливым и неотвратимым – может, тогда охотничков поубавится? Даже психи обычно подбирают жертвы, за которые не придется отвечать.

– Похоже, тебя заинтересовала идея? – хихикнула Лэлли.

– Не настолько, чтобы претворять ее в жизнь. Возможностей-то у меня и сейчас, пожалуй, хватит. Со временем, правда, хуже… Но даже если я оказался бы сейчас не у дел, вряд ли бы пошел в палачи. Только ради выживания – своего или самых близких. Увы, но я эгоист.

– И поэтому топаешь сейчас впереди Крона? Поэтому вступился за меня?

– Именно.

– И кто же тут близкий?

– Будто сама не знаешь. Я ведь всегда предпочитал душевное родство кровному.

– Душа? – спросила эльфка. – У нас?

– Господи, Лэлличка, не будь формалисткой. Да и тему заездили – об этом уже столько говорено!..

Внезапно Светлан затормозил, вскидывая руку.

– Опа! – сказал он. – Приехали.

Действительно, они наконец дошли до конца тропы. Дальше тоннель упирался в широкую полость, похоже, рассекавшую гору от вершины до невесть каких глубин.

Осторожно приблизясь к обрыву, Светлан оглядел ровные отвесные стены, но не обнаружил ничего похожего на лестницу или хотя бы скобы. Поверхность выглядела полированной – передвигаться по ней можно разве на присосках. Странно, однако воздух внутри шахты оказался почти нормальным – во всяком случае, таким же прозрачным, как на поверхности. Сверху лился бледный свет, снизу восходил упругий теплый поток, точно они угодили в дымоход. Дымом, впрочем, не пахло, зато влаги хватало. Во, как раз баньки и недостает!..

– И что теперь? – спросил богатырь у Крона. – Крыльями мы не запаслись.

С минуту великан помолчал, прислушиваясь к себе, затем кивнул вниз.

– Сола там, – сообщил он.

– И?

– И я пойду к ней.

– Полетишь, значит? Ну-ну.

– Если тут проходили гоблины…

Следы и впрямь уводили в пропасть. Именно так: доходили до самого края и… всё.

– Может, они на парашютах спускались? – предположил Светлан. – А у тебя даже панамки нет.

– Я иду к Соле, – повторил Крон упрямо.

– Кто бы сомневался. Положишься на своих богов, да? Если бы я так же доверял своему!..

Повернув голову, Светлан посмотрел на Лэлли.

– Пожалуй, здесь наши пути расходятся, – сказал он с сожалением. – Тебе, птаха, лететь к солнцу, а нам, гадам ползучим, – как и положено…

– К несчастью, возразить нечего, – вздохнула эльфка. – Дальше вам от меня никакой пользы. Но мы еще увидимся – я знаю.

– Хотелось бы верить.

Прозрачная клеть заскользила ввысь, ускоряясь с каждым мгновением, будто в плавном падении.

– Десять секунд – полет нормальный, – сообщила Лэлли.

Но голосок ее звучал невесело, она тоже понимала, что расставание будет долгим. А когда речь идет о веках, разлука очень походит на смерть.

– Двадцать секунд, – звучало сверху. – Тридцать…

Отчет вечности начался. Прищуря глаза, Светлан следил за клетью, пока та не достигла далекого отверстия. Последний раз он ощутил сознанием ласковое касание, словно бы Лэлли прощалась с ним, затем светлое пятнышко поглотило клетку, и они опять остались втроем.

– Теперь я, – молвил Крон и без лишних слов шагнул в провал, камнем устремившись вниз, несмотря на встречный ветер.

Зацепенев, Светлан смотрел, как фигура великана на глазах превращается в точку. От такого зрелища делалось зябко. И каким окажется приземление?

– Это называется «скоростной лифт», – сообщил он. (Действительно, куда уж скорее!) – Ну что, последуем?

– По-моему, внизу вода, – откликнулся Артур, вглядываясь.

– Я надеюсь. Иначе рискуем воткнуться в грунт по маковку. Как же надоело мне отшибать пятки!..

– Но ведь ты умеешь летать?

– А-а, в самом деле. Эдак низэнько – бяк-бяк-бяк… Но вот сумею ли удержать в воздухе обе наши тушки?

– По крайней мере, сможешь замедлить.

– А может, это воды Тихого? – предположил Светлан. – И угодим мы к нашим антиподам, как Алиска. Э-э… примерно в Новую Зеландию. Хотя у вас и старой-то, поди, еще нет. Или это и вовсе Мировой океан? Ведь черт поймет в здешней космографии!..

– Время идет, – напомнил король, сдержанно улыбаясь.

– Да, верно. Это я заговариваю себе зубы. Что делать, если не хватает решимости. Две вещи мне всегда давались трудно: вставать с… этого… с одра, если разоспишься, и сигать с высоты, которая кажется чрезмерной. – Светлан глубоко вздохнул и добавил: – Ну-с, полетели!..

Внизу и впрямь поджидала вода. Ухватясь за плечо Артура, Светлан притормаживал сколько мог, но все равно в клокочущее озерцо рыцари врезались с немалой силой, а погрузились глубоко, ослепленные кипящими вокруг пузырьками, каждую секунду ожидая удара о дно. И вдруг оказалось, что они уже всплывают, причем ногами вперед, – хотя еще не успели остановиться. Кое-как развернувшись, Светлан пробил головой искрящуюся гладь и тут же зажмурился, ошеломленный нежданным светом. Затем осторожно раздвинул веки, машинально удерживая себя на поверхности экономными гребками.