— Куда поедем, сэр?

— Ла-Вака, — сказал Фейн и удивился, почему водитель говорит по-английски. Он думал, что на Кубе человек с такими знаниями мог найти себе более приличное место.

Затем он подумал, что прежний водитель выглядел человеком, рожденным водить машину для других, а этот, несмотря на форменную одежду, совсем не походил на шофера. Он был больше похож на политического деятеля, полицейского или священника.

Они въехали в Ла-Ваку. Водитель резко затормозил, чтобы уклониться от собак, которые бежали сбоку автомашины. Узкая главная улица была забита машинами. Дорога была перегорожена цепями. Солдат подошел к машине и посмотрел на Фейна. Он слышал, как водитель сказал: «Дипломат».

— Куда? Куда? — спросил солдат.

— Скажите ему, в Лагартеру.

Машины впереди были сдвинуты в одну сторону, и нм сделали знак, чтобы они трогались и повернули на Лагартеру. Осталась позади Ла-Вака с красочными хижинами у стоячей воды. Они выехало на прямую и узкую дорогу, ведущую в Лагартеру. Они ехали через серую болотистую местность.

Внезапно Фейн увидел изменения. Вода в болоте заметно убыла или была спущена. Вместо болота он увидел ил, покрытый следами тысяч мелких птиц. Со времени его последнего посещения были прорыты канавы, по которым была спущена вода. Во многих местах ил уже высох под палящими лучами солнца. Бесчисленные стаи птиц копошились на поверхности ила в поисках пищи. Это выбивало главный козырь. Болото, которое должно было прикрывать десант от контратак во время закрепления на плацдарме, сейчас исчезает. Узкая дорога в Лагартеру не может быть перерезана и не может защищаться горсткой солдат с противотанковой пушкой.

Что-то привлекло внимание водителя. Фейн скоро обнаружил, что это было. Впереди, на поляне за кустарником блеснул металл. Это был оазис твердой земли, который прошлый раз обнаружил Фейн и который был обжит углежогами. Когда они подъехали ближе, Фейн увидел четыре разведывательные бронемашины на концах поляны, где они были укрыты от наблюдения с воздуха. Затем он заметил, что под развесистыми ветвями деревьев двигался огромный танк. Со смешанным чувством тревоги и напряжения Фейн почти ощутил удовольствие охотника.

Теперь Фейн увидел все, что нужно. Необходимо было вернуться в Ла-Ваку, предупредить по телефону Роберто о том, что все утки, о которых он беспокоился и даже гусь или два гуся плавают в окрестностях Лагартеры, а затем уехать. Фейн все еще надеялся, что Стид выполнит свое обещание и выпустит Клариту из клиники. В противном случае он сам сумеет найти ее прежде, чем все это полетит ко всем чертям.

Он еще немного подождал, а затем подался вперед и похлопал водителя по плечу.

— Давай, брат, поворачивай.

На этот раз водитель понял его.

— Невозможно.

— Как это невозможно? Мне нужно назад в Ла-Ваку. Я вспомнил, что я должен быть там.

— Мы не можем вернуться в Ла-Ваку. Дорогу заняли военные. Мы можем ехать в Лагартеру, но нам нельзя повернуть назад.

— Почему вы мне не сказали это раньше?

— Я не понял, что вы хотите вернуться. Сегодня нельзя возвращаться, но мы можем вернуться завтра.

— Я хочу вернуться сегодня, идиот ты несчастный. Ты подумал, что я буду делать в этой дыре?

Водитель помрачнел, а лицо его посуровело и стало более интеллигентным.

— Простите меня, но я не идиот.

— Не будем спорить о пустяках. Развернитесь и поезжайте в Ла-Ваку. Я несу ответственность, если вы попадете в беду.

— Простите, но я не могу повернуть назад. Не имею права. Мы должны ехать прямо. Если вам необходимо вернуться в Ла-Ваку сегодня, вы должны получить разрешение у военных в Лагартере.

— Ты беспросветный дурак, — закричал Фейн, — глупый, беспросветный дурак!

Водитель только сильнее нажал на педаль газа, и через пять минут они были в Лагартере. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять всё. Лагартера ожила и превратилась в настоящий опорный пункт. Везде сновали люди в ярко-зеленой форме. Вдоль берега были растянуты спирали колючей проволоки, под которыми ползали тысячи маленьких черных крабов. С острова через залив мелькнул свет сигнального фонаря. Под защитой острова покачивался на волнах небольшой серый катер с пушечным вооружением. Одна из прибрежных хижин была превращена в штаб, где их встретил сержант.

Фейн начал довольно мягко.

— Скажите ему, что нам нужен документ для возвращения в Ла-Ваку. Скажите ему, что мы повернули неправильно и попали сюда по ошибке.

— Он говорит, что не имеет права подписывать разрешения.

— Кто же тогда подписывает их?

— Офицер. Все разрешения должны быть подписаны офицером.

— Где офицер?

— Его здесь нет. Он куда-то ушел.

— Там, на улице, я видел офицера. Мы проехали мимо него.

— Но это другой офицер. Ему не разрешено подписывать разрешения.

— Когда вернется офицер, который подписывает разрешения?

— Он не знает. Вероятно, скоро.

— Как скоро? Через час? Через два?

— Он думает, что через два часа. Офицер очень занят.

Два солдата внесли тяжелый ящик. Сержант встал и осмотрел его. Он записал что-то в книгу.

— Не может ли он оказать нам, где можно найти того офицера, и давайте поищем его? — сказал Фейн.

Сержант что-то сказал водителю и посмотрел на него довольно строго.

— Офицера нет в Лагартере, — перевел водитель, — и мы должны оставаться здесь, пока мы не получим разрешения. Мы не можем искать офицера, так как нам нельзя покидать Лагартеру.

Он улыбнулся и кивнул сержанту, который мрачно посмотрел на него.

— Это возмутительно, — сказал Фейн. — Мне дали специальное разрешение, по которому я могу ездить по стране без каких бы то ни было ограничений.

Он порылся в кармане, нашел разрешение и протянул его сержанту.

— Если он не может читать, то объясните ему, что это такое, — сказал он водителю.

— Этот человек может читать. На Кубе нет неграмотных.

— Конечно, нет, — сказал Фейн. — Как мог я забыть об этом.

Водитель взял бумагу из руки Фейна, посмотрел на нее и вернул ее обратно.

— Такие разрешения уже отменены из-за чрезвычайного положения.

— В таком случае я прошу разрешить мне позвонить в ваш пресс-центр. Если сержант хочет сделать это сам, то пусть он позвонит. Попросите его вызвать пресс-центр и поговорить о товарищем Мола. Товарищ Мола скажет вам, что в моем случае не нужно специальных военных разрешений.

— Он не имеет права пользоваться телефоном. Только офицер может говорить по телефону.

— Скажи ему, чтобы он убирался ко всем чертям.

Фейн подошел к двери дома и посмотрел на пустынное темное, почти пурпурное море в лучах вечернего солнца. Четыре пятнадцать. Отсюда не было видно острова и бронекатера. Бухта казалась странно двумерной, как сцена при съемке фильма о южных морях. Ничто, даже море, окруженное постоянной полосой пены, не двигалось. С самолета У-2 из стратосферы будут, конечно, сделаны последние перед высадкой аэрофотоснимки, которые ничего не смогут сказать. Через несколько часов, ночью, люди Филиппа вылезут из десантных судов и весело пойдут на этот красивый и безобидный берег. Там они напорются на проволоку и мины. Их встретит ружейно-пулеметный огонь. А тех, кто уцелеет, встретят танки.

— Спросите его, где у них умывальник, — сказал он водителю.

— Умывальник?

— Туалет.

— А, ванная комната. Мы называем здесь это ванной комнатой. Где туалет? — спросил он сержанта по-испански.

Сержант встал, снял со стены ржавый клюй к поманил Фейна.

— Идите за ним. Он вам покажет, — сказал водитель.

Фейн пошел за сержантом к будке в конце ряда домиков.

Сержант повернул ключ в замке и отошел. Фейи наблюдал за ним через неплотно прикрытую дверь, пока тот не скрылся из виду.

Он вышел из будки и пошел к обочине дороги. Песок, наметенный ветром мелкими волнами, проваливался под ногами. Несколько солдат прошли быстрым шагом, с трудом волоча тяжелые ящики. Они не обратили на него никакого внимания. Музыка, которую он не мог переносить, лилась из спрятанного где-то в деревьях громкоговорителя.