Однажды я спросила у Аллана, почему она всё время молчит, а он ответил, что никто наверняка этого не знает. Все считали, что девушка дала обет молчания. Дело было в том, что особо могущественные сильфы могли иногда предвидеть некоторые важные события – решающие моменты, повороты судьбы, в которых должны были принять непосредственное участие. Айрис была сильфой. И она, определённо, была могущественной – сильная, стойкая – настоящий член Совета Пяти. Что же такого она могла увидеть в своём будущем, что это заставило её умолкнуть на многие годы? Аллан верил, что всем нам ещё выпадет возможность это узнать, а пока мы обязаны были ждать.

Но иногда выпадали вечера, когда я оставалась в полном одиночестве. Аллан пытался вновь влиться в ряды стражей. С непривычки командование саламандрами шло не очень гладко. Фэй же закрывалась в Корпусе и что-то решала одна, предпочитая не распространяться, а я и не настаивала – у каждого должны быть свои тайны. У меня были, как и у Фэй. И у Аллана. И одну из его тайн мне всё же пришлось невольно приоткрыть.

***

По ночам во снах мне до сих пор снилась золотоволосая девушка. Я смотрела на неё глазами разных людей, будто проживала чужие воспоминания. И чаще всего это оказывались глаза Лайта.

Как-то раз Фэй решила устроить в городе праздник. Я, по её наставлению, должна была надеть что-нибудь красивое, поэтому всё-таки решилась ещё раз заглянуть в гардероб, чтобы выбрать платье.

На глаза попалось одно: простое, нежного персикового цвета, лиф которого был усыпан маленькими цветами, а пышная юбка опадала вниз мягким облаком. Я достала вешалку, на которой оно висело, и неожиданно с узкой полки, что тянулась по стенке шкафа за рядом одежды, упало что-то голубое. Стукнувшись об пол, предмет покатился по мозаичному полу, вскоре остановившись. Оставив платье на кровати, я подняла с пола упавшую вещь, оказавшуюся широким бирюзовым браслетом, что должен был надеваться на плечо – тем самым, что принадлежал девушке из моих снов… и кошмаров. Тогда мне точно стало ясно – эта комната когда-то принадлежала ей, подруге Аллана, которая входила в Совет. И ночь за ночью я видела её через призму чужих воспоминаний, словно призрака.

В тот же день я рассказала об этом Сандре, попросив поподробнее рассказать мне об этой девушке. Но она лишь, извинившись, развела руками.

– Боюсь, у меня нет права рассказывать тебе о ней, – сказала она. – Попроси лучше Аллана. Он сможет сделать это гораздо лучше меня. Скажу только – её звали Мариса. За неудержимую любовь к ней Аллан винит себя и по сей день…

Размышления о нашем с Фэй разговоре заняли меня на весь оставшийся день. Я вспомнила, как однажды пыталась разузнать у Аллана, в чьей же комнате всё-таки живу: в тот раз он отреагировал весьма болезненно. Но мне нужно было знать… просто нужно было знать.

***

– Кто такая Мариса? – Вопрос вылетел сам по себе прежде, чем я успела себя остановить. В тот же момент Аллан отвлёкся и пропустил мой удар, позволив деревянному копью «пронзить» его бок.

– Почему тебя вдруг стало это интересовать? – ответил Лайт вопросом на вопрос, нанося ответный удар и неосознанно прикладывая для этого больше силы, чем обычно. Видимо, эта тема и правда была для него весьма неприятной.

– Фэй сказала, что ты лучше всех сможешь рассказать о ней. Ты сам говорил, что мне нужно узнать каждого элементаря. Так как насчёт Марисы?

Аллан поставил блок на очередную мою неумелую попытку напасть и оттолкнул меня. С беспомощным «Ах!» я, не удержавшись на ногах, полетела на землю.

– Лучше бы ты с таким рвением интересовалась своей боевой выучкой, Роза. По крайней мере, она пригодится тебе больше, чем мои воспоминания об умершей девушке.

С этими словами он отвернулся, собираясь уходить.

– Она была и моим другом тоже, – произнесла я ему вслед. – Мертва она или нет, я хочу знать своего друга.

Мои слова заставили Лайта остановиться. Помедлив, он снова приблизился ко мне и протянул руку, помогая подняться с земли. Для меня потрясением было понять, что в его глазах стоят слёзы. Весь он вдруг показался мне таким беззащитным, что сердце болезненно сжалось. Я пожалела о том, что спросила его. Лучше продолжать мучиться кошмарами, по крайней мере, это не так ошарашивает, как вид Аллана Лайта в таком несвойственном ему состоянии.

– Твоего друга звали Мариса Блум, – сказал он тихо. – Её стихией была вода. До самого конца она оставалась тебе очень предана, была доброй и справедливой. И я любил её, Роза. А потом она умерла.

Слёзы так и не пролились из его глаз. Вернее, я этого так и не увидела, потому что как только Аллан закончил говорить, я подалась вперёд и молча обняла его, тем самым пытаясь молчаливо извиниться. Руками он крепко обхватил мои плечи, спрятав лицо у меня в волосах.

– Спасибо, что не оставила меня, Спирит. И что простила моё предательство, – прошептал он. – Знала бы ты только, как мне до сих порт тяжело.

Я ничего не ответила. Дело было в том, что Спирит здесь сейчас не было – его обнимала Роза.

После нашего разговора Аллан неожиданно пропал. Стражи доложили, что он покинул город через Восточный портал и приказал никому не идти за ним. Все понимали, что со временем он отойдёт и вернётся, но я не могла сдержать своих переживаний. Вина за его уход полностью лежала на мне.

Больше сны о Марисе меня не тревожили, браслет вернулся на своё место – узкую полку за плотными дверцами, доживать свой век в темноте.

***

Время всё шло, его не волновали проблемы нас, кто просто пытался неуклюже за ним поспеть.

Теперь на тренировочной площадке я занималась одна, изредка сражаясь в парах с другими элементарями, которые навёрстывали утраченное с годами мастерство. Но без Аллана дело шло медленнее. Мне нужен был учитель.

И однажды он у меня снова появился.

Как всегда после обеда я пропадала на очередной тренировке. Кроме меня на площадке находились ещё несколько элементарей, двое из них сражались между собой, иногда переговариваясь. Я невольно подслушала их разговор:

– Слышал – Дерек снова прислал в город двоих элементарей? Говорят, на этот раз точно последних.

– С чего ты это взял? – спросил второй. Голоса их были хриплыми – борьба между ними велась уже довольно долго.

– Флэйм сам вернулся через портал. Он сейчас где-то в городе.

– Неужели? Я уже было начал забывать, как он выглядит. Сколько его не было?

– Года полтора… Всё никак не унимался, буквально заболел идеей найти всех, кто ещё остался.

– И правильно, кто-то же должен…

– Я и не отрицаю. Главное, чтобы это был не я – на поверхности сейчас паршиво.

– Да… ещё как.

Их разговор заинтересовал меня, и я настолько отвлеклась, что, неуклюже развернувшись, неправильно метнула кинжал, что до этого держала в руках, стараясь прицелиться. Тот просвистел по воздуху и вонзился в каменную колонну, даже близко не задев мишень.

– Прекрасный бросок. Это Лайт ему тебя научил? – раздался насмешливый голос у меня за спиной. Я раздражённо повернулась, чтобы узнать, кто там решил сумничать. Обычно ни один элементарь, кроме, разумеется, Аллана, не решался отпускать в мою сторону какие-либо шутки.

Передо мной стоял незнакомый юноша. Его волосы были чёрными, и непослушная чёлка свешивалась на лоб, в левом ухе блестела изумрудная серёжка-гвоздик, а не скрытые жилетом плечи покрывала вязь тёмных татуировок, походящая на крылья, впечатавшиеся в кожу. Я смотрела на переплетение обсидианового кружева, неизвестных символов и тигриных полос, уже и позабыв о том, что мне следует что-то ответить. Где-то глубоко, в таком далёком уголке сознания, что просто так не добраться, что-то вскользь промелькнуло. Будто меня попытались уколоть булавкой, но в итоге почти не задели. Татуировки… что-то в них было такое, что оставляло странное впечатление.

В итоге парень решил сам прервать затянувшееся молчание. Ухмыльнувшись, он протянул мне руку:

– Меня зовут Дерек Флэйм. Я ищейка элементарей, и сегодня я заменяю Аллана. – Его рука была горячей как пламя.