– Слетать не против, а вот насчет оборота... Рынок и так перегружен бензином, к тому же выборы закончатся к Новому году. Не вижу смысла.
– Признание достойно похвалы. Действительно, не видите. Но кто вам сказал, что после выборов наши интересы в регионе будут исчерпаны? Напротив, батенька, мы только начинаем работать. Вы лично знакомы с Городиловым, генеральным директором «Ноябрьскнефтегаза»?
– Лично не знаком, никогда не встречались. Но знаю: мужик крутой. Мне говорили, что в Ноябрьске у него кличка «Гитлер».
– Странно, никогда не слышал, – удивился Геннадий Аркадьевич. – Надо запомнить.
– Представляю, что это за фигура, – сказал Валерий Павлович.
– Очень-очень интересная, – Геннадий Аркадьевич уселся в кресле поудобнее. – За последние четыре года он сменил трех своих замов по экономике. Притом человек приходит утром на работу замом генерального директора, его вызывает к себе Городилов, и через час человек выходит безработным. И не шумит при этом... Была такая троица: Генин, Лившиц и Вишневецкий. Очень русские представители большого американского бизнеса. Они создали ряд структур в Москве, в Питере и за рубежом. Ноябрьскую нефть им продает городиловский зам по экономике Осыкин. Вишневецкий как генеральный директор некой питерской конторы заключает договор с компанией «Истерн кредит лимитед» из Хьюстона, вице-президентом которой сам и является. «Истерн» покупает, питерская контора посредник, Городилов продавец. Затем, спустя некоторое время, Вишневецкий от лица «Истерн кредит лимитед» выставляет претензию... себе же, как руководителю питерской конторы, на низкое качество поступившей нефти. «Оба» подписывают, и «Ноябрьскнефтегаз» теряет три миллиона долларов. Городилов вышибает Осыкина. Появляется новый зам, крутит через Генина бизнес с Румынией; какие-то качалки, детали уже не помню. В двадцать четыре часа новый зам покидает пределы Ноябрьска и становится замминистра топлива и энергетики Украины. Все эти игры продолжались с девяносто второго по девяносто пятый год, пока Городилова не «купил» господин Березовский.
– Вот как? – сказал Кротов.
– Они продавали нефть через «Балкар-трейдинг» – ну, известный скандал, дело Янчева, – и когда эта контора сгорела, быстренько переориентировались на фирму «Меконг», а это уже Березовский. И за год Ноябрьск прогнал через «Меконг» около полутора миллионов тонн нефти.
– Учитесь, Сергей Витальевич, – сказал Юра. – Мотайте на ус информацию.
– Вам интересно? – спросил Геннадий Аркадьевич.
– Не то слово! – ответил Кротов.
– Тогда я продолжу... Березовский! Впрочем, нет, чуть раньше... «Ноябрьскнефтегаз» собираются слить с Омским НПЗ в одну компанию – «Сибнефть». Директор омского завода категорически против и тонет в реке на глазах у водителя за три дня до подписания решения о создании компании. Отдельная история – как люди Березовского «выигрывают» залоговый аукцион по продаже городиловских акций; как-нибудь расскажу в красках и в лицах. Так или иначе, в руках господина Березовского сегодня восемьдесят пять процентов акций «Сибнефти».
– Так просто? – удивился Кротов.
– Результат действительно прост и ясен, но какая была война, какая война, батенька!
– Да уж, – сказал Кротов, чтобы что-то сказать.
– Но как интересно! – клюнул пальчиком Геннадий Аркадьевич. – Ноябрьск стал нынче одним из самых некриминализированных городов нефтяного Приобья. Вот что значит: пришел хозяин. Конечно, шпана и хулиганы присутствуют, но воры в законе там нефтяными делами не командуют, это факт, и факт приятный.
– Вы этим профессионально занимаетесь? – спросил Кротов.
– Простите, не понял?
– Ну, все эти сведения...
– Конечно. Любым делом следует заниматься профессионально.
– Но, пардон, зачем? Не с целью же рэкета или шантажа?
– Это смотря что мы с вами договоримся именовать рэкетом и шантажом.
– Ну, не знаю...
– О! – воскликнул молчавший ранее Валерий Павлович. – Почки проснулись; прошу прощенья, господа.
– Между делом свари еще кофе, Валера.
– Между делом? Как ты это себе представляешь?
– Фу, какой натурализм!.. Вы хотели продолжить, Сережа? Еще рюмочку? Не бойтесь, после такого обеда похмелья не будет, ручаюсь головой.
«Обеда? Всё правильно. В Европе не ужинают»…
– Да, пожалуйста.
Нельзя сказать, что Кротов совсем уж ничего не знал про криминал и тайные пружины российского нефтяного рынка. Но когда вот так – с именами, цифрами и фактами, и, главное, спокойно и даже с усмешкой...
– И вы можете рассказать подобное про любую нашу нефтяную контору? Вы всё знаете?
– Всего, естественно, не знает никто, это аксиома. Лично я знаю достаточно много и делаю всё, чтобы знать больше. Хотите, расскажу про Сургут или Нижневартовск? Или про Стрежевое, которое называют в определенных кругах «чеченской республикой»? Вообще, чеченское влияние в Приобье – о, это серьезнейшая тема. Есть сведения, что бывший гендиректор «Пурнефтегаза» сгорел именно на бизнесе с чеченцами: те взяли у него в оборот двадцать миллионов долларов и до сих пор не вернули.
– Это к вопросу: почему мы не добомбили Чечню?
– Отчасти, есть и другие причины... Я могу вам неделю рассказывать ужасы про нефтяной беспредел, но зачем? Картины повторяются. Я хочу, чтобы вы четко осознали и приняли итог: нефтяные компании, образовавшиеся в результате, как любил говорить министр Шафраник, «реструктуризации отрасли» и «приватизации», а проще говоря – дележа и распределения, оказались не в состоянии справиться с бандитским рэкетом и жадностью собственных начальников. Таким образом, имеем то, что имеем: триллионные долги по налогам и зарплате и полное отсутствие средств на развитие. Вы с этим согласны, Сережа?
– Трудно спорить. Хоть я и не такой специалист.
– Но это же очевидно, об этом каждый день пишут в газетах. Возникает вопрос: кто наведет порядок и даст деньги, чтобы выкарабкаться из долговой ямы.
– А вам не кажется, Геннадий, что кто-то умышленно загнал наших нефтяников в эти самые долговые ямы? Чтобы потом скупить их по дешевке.
– Я вам больше скажу, милейший: вы полагаете, что за пресловутыми финансовыми пирамидами типа «Властелины» или «МММ» не стояло наше родное государство в лице его дальновидных руководителей?
– Этого быть не может.
– Почему не может? У народа денег по чулкам было запрятано несметно: у каждого понемногу, у кого побольше, но в сумме – огромнейшие деньги. Как заставить народ вытащить их из заначки и пустить в дело? Ну скажите, как, Сережа? Вкладывать в так называемое производство? Да ты что! Очень долго ждать, очень хочется сразу. Вот на этом «сразу», на человеческой жадности и сыграли. И понесли последнее как миленькие! Ну, разные там Мавроди получили свои комиссионные, даже в тюрьме посидели слегка, если хапнули лишнее... Где же деньги, спросите? Отвечу: деньги в деле. В «Норильском никеле», «ВАЗе», массе других предприятий, в «оборонке» экспортной...
– Это называется узаконенным грабежом.
– Вы сами покупали акции Мавроди?
– Упаси господи. Я не дурак.
– Тогда не будем жалеть дураков. Государству нужны были деньги, оно их получило. Но этих денег всё равно не хватило, они быстро кончились. Других денег в государстве просто нет. Вопрос на засыпку: где взять? Иначе крах, полный развал экономики.
– Занимаем же на Западе...
– Правильно – занимаем, но в основном для уплаты процентов по ранешним внешним долгам. Серьезных денег нам по-прежнему никто не дает и не даст никогда. Благотворительностью в мировом масштабе никто не занимается, даже несчастная ООН. Вопрос вопросов: что я с этого буду иметь в России?
– Проценты, как и везде в мире.
– Так ничего ведь не сделают, опять разворуют, откуда проценты возьмутся, если толком никто не работает?
– Если бы толком никто не работал, мы бы с вами давно уже сдохли бы с голоду, без воды и тепла, Геннадий. Да, воровства и глупости много, однако страна живет, люди живут. Зачем же людей оскорблять? – Он ткнул большим пальцем в сторону стены, за которой остался неубранный стол. – Эту же рыбу кто-то поймал, капусту с картошкой вырастил... Скажу вам честно, я терпеть не могу этот плач толстых дяденек: ах, народ обленился, ах, народ не хочет работать!.. Да хочет, хочет он работать, только чтоб смысл был в работе и не задарма! Я вообще удивляюсь нашим людям: по полгода не дают зарплату, и они еще не разнесли Кремль по кирпичику.
