- Вы согласитесь, - спокойно отозвался Соловьев. - Во-первых, такие дела доверяют только избранным и хорошо проверенным людям, таким, как вы. Во-вторых, вы будете работать не на какого-то конкретного человека, будь он даже президентом, не на группу лиц и даже не на конкретную организацию, а на страну, на ее престиж в глазах граждан. Согласитесь, это весомый аргумент.

Наступило молчание.

Полковник пососал дольку лимона, начал жевать бутерброд, сверкая крупными белыми зубами.

Генрих раздумывавший над своим нынешним финансовым положением, о своих недругах, до которых не мог дотянуться вследствие их высоких должностей, размышлял, взвешивал решение, пока вдруг не понял, что его абсолютно ничего не держит дома. Поднял голову и встретил холодновато-проницательный взгляд полковника.

- Кто будет командиром группы?

- Я, - сказал Соловьев. - Вы согласны?

- Разве есть другие варианты?

- Я ничуть не сомневался в вас. Вы умеете принимать быстрые и умные решения.

- Думай медленно, - Генрих усмехнулся, - а соображай быстро. Вы предусмотрели мой статус в команде?

- Мы предусмотрели все детали. - Соловьев вынул из внутреннего кармана пиджака плотный толстый конверт. - Это ваши новые документы и материалы задания. С завтрашнего дня вы ассистент в бригаде медиков МЧС российского филиала Красного креста.

- Медик... - пробормотал Данзас.

- К нам в управление можете не заходить, вы уже оформлены официально. Здесь же, в конверте, адрес, куда вам следует прибыть в течение двух суток. - Полковник не спеша допил чай, встал. - Так что разрешите откланяться. До встречи. - Он протянул руку ладонью вверх.

Генрих тоже встал, слегка пораженный быстротой и напором, с какими была решена его судьба, пожал твердую, крупную руку гостя, покачал головой.

- Вы знаете подход к оппоненту...

Соловьев засмеялся, вышел в прихожую.

- Я прилежно изучал психологию человека, майор. Откровенно говоря, я не рассчитывал, что вы легко согласитесь, но все же рассчитывал на это. - Полковник вытер платком уголки рта. - Спасибо за чай, знаете толк в заваривании. Спокойной ночи.

Он неслышно спустился по лестнице.

Заместитель начальника военной контрразведки генерал-лейтенант Николай Петрович Корзубов был по натуре суров и несуетлив, за что получил уважительное прозвище Бывалый. Он и обликом походил на исконно русского богатыря - ростом около двух метров, широкоплечий брюнет с тяжелым лицом с крупными резкими чертами, густо-серыми глазами, которые иногда становились стальными. В контрразведке он был в данный момент вторым человеком после начальника ВКР Семенова, именно от него зависел подбор кадров и подготовка специалистов высокого класса. С ним Семенов советовался по большинству оперативных вопросов, ему давал самые разнообразные задания.

На этот раз речь шла о поиске пропавшей в ходе боев на Донбассе группы полевого командира Бумеранга. Найти группу было политически важно, и пришлось заниматься этим делом в кратчайшие сроки, переведя его в разряд приоритетных. Ни сам Корзубов, ни сотрудники его отдела, ни ряд других высокопоставленных работников ВКР последние дни не вылезали из конторы ни днем, ни ночью, выезжая только по оперативной надобности.

Руководство ГРУ на формирование спецгруппы дало семь дней. Шло время, а объем полученных контрразведчиками данных не позволял им сделать однозначные выводы о хотя-бы примерном местонахождении отряда Бумеранга. Конечно, кое-какие сведения разведчики получили, задействовав агентурную работу в вооруженных силах непризнанных республик, но этого было мало и информация была противоречива. Ничего особенного не дали и съемки со спутника.

В десять утра полковник ГРУ Соловьев согласно предварительной договоренности вошел в кабинет Корзубова. Генерал формально улыбнулся, пожал руку вытянувшемуся перед ним полковнику, кивнул на стул и выставил перед ним сигарный ящик и пепельницу.

- Рекомендую эти сигары, настоящая 'Гаванна'.

Он включил вентилятор. В помещении стало довольно прохладно.

- Твой десантник представляется хорошей кандидатурой. Насколько я понимаю, ты собираешься взять его на крючок с перспективой.

- Это профессионал высокого класса, - выпустил облачко дыма Соловьев.

- Твое решение правильно, - блестящие стального цвета глаза контрастировали с неживой желтоватой кожей, и казалось, что настоящий Корзубов спрятан внутри под некоей маской. - Но ты склонен излишне доверять людям и пускать дело на самотек, что не способствует успехам...

Полковник напрягся, слегка изменившись в лице.

- Задумался? - неодобрительно спросил Корзубов. - серьезные дела не прощают промашек.

Вроде ничего особенного генерал-лейтенант и не сказал, а у Соловьева холодок по коже: тут ведь не кричат, ногами не топают, не угрожают; стоит шефу только глазом моргнуть - и нет больше полковника Соловьева. И прекрасный цвета бутылочного стекла галстук за сто долларов будет не нужен, и пошитый в Милане костюм не пригодится, и накопленные четыреста тысяч евро, и особняк в Черногории, и другие приятные мелочи... А придется пересесть на голые, отполированные вонючими арестантскими телами нары на долгие годы, а скорее всего до конца своих дней. За его 'подвиги' это вполне возможно, а в нынешнее смутное время им пожертвуют без раздумий - одним полковником больше, одним меньше.

- Все идет по плану...

- Я вот что скажу: такой канал терять нельзя. Оборот большой, деньги капают, подручного материала много и нужные люди подмазаны...

- Откуда вы все это знаете? - не удержался полковник.

Уголки широких губ чуть приподнялись: русский богатырь довольно улыбался.

- Если бы я ничего не знал, то так бы высоко не поднялся. Сидел бы в своем Саратове. Такие деньги на ветер бросать нельзя. Бумеранг поставляет нам материал, мы должны его выручить.

- А разве нельзя работать без него?

- Вот тебе раз! - искренне удивился генерал. - характер человеческий, психологию знать надо! Бумеранга знают люди, доверяют ему, обращаются за помощью, за защитой. Народный герой... Я уже не говорю о его славном боевом прошлом, участии в штурме Гудермеса.

- Это в первую чеченскую? Я понятия не имел...

- Как же так? - укоризненно глянул Николай Петрович. - Бумеранг воевал в составе десантно-штурмового батальона еще двадцать лет назад! Был награжден орденом мужества! Он только в две тысячи восьмом переехал на Украину!

Он вытащил из ящика стола и положил перед полковником прозрачную папку с ворохом документов и пока тот внимательно читал, короткие сильные пальцы энергично выбивали по дымчатому стеклу журнального столика бравурный марш.

- Ясно. Форсировать работу с этим майором?

- Встретитесь как коллеги, можете выпить, и ты под большим секретом сообщаешь, что его дело может быть пересмотрено и он может быть восстановлен в рядах вооруженных сил. И закинешь удочку: зачем ждать? Надо отправиться в одну командировку и делать там, что он умеет... Ему деваться на воле особо некуда, и я почти уверен, что он ищет возможность применить свои навыки. В таких случаях нужен только толчок.

Соловьев задумался. Если тот парень заартачится, можно свести все к шутке, если захочет проверить по каким-то своим каналам, все оформлено безупречно. Тут никакого риска.

- В личном деле упомянуто, что он тщеславен. Такой захочет проявить себя...

- Желательно было бы проверить его навыки еще до отлета. Да, если произойдет утечка информации о характере контактов Бумеранга с нами, операция отменяется.

Полковник молчал. Операцию стоило проводить. Слишком уж большие деньги стояли на кону, да и практическая польза. Правда, вот один немаловажный вопрос...

- А если Бумеранга уже нет в живых?

Генерал закурил новую сигару. Он не спеша затянулся, и полковник понял, что этот вариант тоже предусмотрен.