Аркадий задумался. Денис продолжал говорить, призывая его задуматься о своем будущем хорошенько и рассказать все подробности.

- Я знаю, что можно снять неплохое натуралистичное кино с отрезанием пальцев и ушей, - тихо продолжал Гордиенко, - но то, что вытворяли твои... скажи, сколько за это платят?

- Спроси у того, у кого ты это нашел, - сухо сказал Бумеранг.

-Да не получится, - покачал головой Денис. - Когда мы стали смотреть найденные у твоего доктора видеозаписи на флэшке, где ваши люди режут горло мирным жителям и сцеживают кровь в чаши, один из наших парней, родом из того самого хутора, где ваши бойцы порезвились, просто зашел к пленным и пристрелил вашего доктора, как собаку, даже не допросив. Так что я предоставляю слово тебе. Неужели ты не расскажешь, для чего вы это делаете? А то я прикажу своим ребятам с тобой поработать, - указал он на дверь. - я вот чувствую, что с тобой можно иметь дело. Ты умный человек, к тебе прислушиваются люди. Просто каждый из нас считает свою жизнь бесценной, но это не так. Приходит время, и мы с ужасом узнаем, что она не стоит вот этого кирпича. Я хочу знать, как ты делаешь на этом деньги.

Аркадий что-то прикидывал в уме. Ему было ясно, что Дениса в первую очередь интересует не его голова, а деньги. Много денег. Так что можно было вести с ним игру. Но по своим правилам.

- Да, на этом можно много заработать.

- Здесь? Или там?

- Там, конечно. За кордоном.

- А у тебя есть выходы на покупателей?

- Имеются.

Денис прошелся по помещению. Это можно было использовать. А что до методов, которыми Бумеранг зарабатывает себе на кусок хлеба с маслом, так это несущественно. Заложников все равно будут пытать, пленных резать и сваливать все это на противоположную сторону в конфликте, выбрасывать жильцов из окон многоэтажек, когда какому-нибудь 'ветерану боевых действий' потребуется лишняя квартирка. И грех не получить за такие кадры тысчонку-другую. Здесь же явно был заказ, а это уже на порядок другие суммы.

И все же... что-то не давало покоя Денису, что смутно терзало его душу и не находило выхода.

- Дашь мне их координаты...

- Сколько мы уже здесь?

- Шесть дней.

- Хорошо, я свяжу тебя с ними.

- Эти все манипуляции с кровью - это все на заказ?

Пленник промолчал.

Денис встал и подошел к Аркадию.

- Вот ты, известный полевой командир, в России тебя ценят, снабжают тебя деньгами и оружием. Но ты не хочешь со мной делиться, сегодня был последний день для этого. Если ты не хочешь, чтобы с тобой хорошо поступали, то почему должен хотеть этого я?

- Тебе все равно этого не понять.

- Тебя утром расстреляют на глазах у всех, -пожал Денис плечами. - ты никому не нужен со своими дурацкими тайнами. Но есть еще варианты. Я могу отдать тебя силам АТО...

-Мне надо подумать. До рассвета еще есть время, -поднял голову Бумеранг.

Гордиенко машинально посмотрел на часы.

-У тебя в запасе всего несколько часов.

Он вышел и охранник тут же занял свое место. Бумеранг продолжал сидеть, сложив перед собой руки и опустив на них голову. Прошло несколько минут, и он уже спал.

- Сверим часы, - приказал полковник. Остальные послушно взглянули на свои хронометры.

- Два сорок две, - сказал Евгений.

- Ага, - кивнул Николай.

- У меня спешат, - Виталий перевел минутную стрелку немного назад. - Теперь порядок...

- Время "Ч" -три ноль пять, - напомнил полковник. - Еще раз повторим задачи. Женя?

- Продвигаемся до стены. Червяков занимает пост на верхотуре. Вернее, уже занял... Идем парами. Я с Тарасом, Павел с Николаем. Предварительно минируем дорогу.

- На рожон не лезьте, - предупредил Борис Николаевич. - И держитесь подальше от дотов.

- Само собой...

- Виталий?

- Перекрываем отход на юг и тропинку на юго-восток. Екатерина работает с юго-западного склона, я - по центру, вы поддерживаете нас справа.

- Что ж, -полковник вытащил оружие. - Переодеваемся, и вперед.

Члены команды вывернули наизнанку свои комбинезоны и подогнали снаряжение. Лохматый камуфляж из темно-синего превратился в грязно-серый, практически неразличимый в сумерках или ночью.

По приказу Гордиенко охрану пленных усилили. Видимо, опасались того, что кто-нибудь из ополченцев может наплевать на чувство самосохранения и броситься на часового.

В три часа шесть минут Евгений осторожно просунул ствол 'Винтореза' между штакетинами забора, поймал на мушку пожилого ополченца, исступленно начищавшего автоматический карабин с полированным деревянным прикладом, и мягко вдавил спусковой крючок.

Винтовка еле слышно щелкнула, дульный компенсатор погасил энергию выстрела, и девятимиллиметровая пуля вошла точно в середину груди боевика.

Ополченец выронил карабин, удивленно посмотрел в небо и завалился на спину, прижимая руки к ране. Тело вытянулось в струнку и замерло.

Полковник дал отмашку левой рукой.

Павел, Николай и Тарас поднялись во весь рост и перебежали к забору.

- Прямо до угла, - коротко приказал полковник. - Сережа, начинай.

Червяков вытащил гранатомет 'Лавина' и снял его с предохранителя.

- По этим двум окнам, - выдохнул Соловьев.

Сергей нажал на спуск.

'Лавина' грохнула. Червяков вложил новую гранату в верхнюю камору, провернул вручную барабан и послал вторую гранату в крайнее окно.

Помещение осветилось изнутри.

Посыпались стекла, что-то металлическое звонко брякнуло, во все стороны полетели куски дерева. Выбитая взрывной волной дверь раскрутилась на крыльце и гулко ударилась о врытый в землю столб. Из пустых проемов повалил серый дым.

- Готово! - удовлетворенно констатировал полковник. - Точное попадание.

Когда из северо-восточной части завода донесся звук взрыва, Виталий Терпугов стремительно вскочил на ноги и выпустил длинную очередь из ВСС в трех сидевших и куривших анашу боевиков. В тесной компании они смолили папиросу за папиросой, временами разражаясь бессмысленным кудахтающим смехом и поигрывая потертыми нечищеными 'калашами'.

Очередь 'Винтореза' все расставила по своим местам.

Каждый боевик получил несколько пуль в живот. Дергающиеся в агонии тела повалились в высокую траву.

В воротах склада появилась фигура с ручным пулеметом в руках.

Терпугов послал в нее две пули и отметил, что оба выстрела не пропали даром - голова фигуры взорвалась темными брызгами.

Павел, Николай и Тарас приставили к стенам лестницы и осторожно стали карабкаться по ним, до самого верха не добрались, приготовили гранаты.

- Бросай! - крикнул Павел и первым метнул через стену гранату во двор.

Взрывы и сполохи огня раскололи ночь. Над крышей взвились в воздух испуганные птицы. Из-за ограды послышались крики, прозвучало несколько неуверенных автоматных очередей. Еще одна порция гранат полетела во двор.

- Вперед! - взял командование группой на себя Павел.

Бойцы быстро взбирались на стены и спрыгивали во двор, где еще не до конца улеглась пыль от взрывов. Застигнутые врасплох боевики метались по двору, не находя себе укрытия, а пытавшихся укрыться в помещении расстреливали из пистолет-пулеметов. Люди падали на землю один за другим.

Николай отщелкнул израсходованный рожок.

- Налево смотри! - крикнул полковник Екатерине.

Та вскинула 'Клин' и открыла огонь по двум боевикам, худому бородачу и подростку. Бородач словно налетел на невидимое препятствие и со всего маху впечатался грудью в дорожную пыль.

Подросток оскалился, как загнанный в угол шакал, сорвал с плеча укороченный 'Калашников' и открыл огонь по грудам битого кирпича, наваленных на краю площадки. Малолетний боевик расстрелял магазин, отбросил в сторону пустой рожок и схватился за подсумок.