— Я смотрю, — согласился Гугол. — Смотрю в варп, я — навигатор.

«А я, — подумал Жак, — чую. Тогда как Ме’Линди… та, кто вскоре остановит сердце старухи».

Астропат потянулась к покрытому мехом валику — и мех шевельнулся. Открылись горящие глаза. Валик выпустил мелкие острые коготки. Старуха потрепала животное, которое, наверное, было ей другом. Существо казалось одновременно и расслабленно-вальяжным, и диким. Станет ли оно яростно защищать свою хозяйку?

— Что это? — шепнул Жак.

— Это называется «кошка», — ответила Ме’Линди. И ответила на другой, невысказанный, вопрос: — Она будет только наблюдать. Кто знает, что ей понятно? Их поступки обычно эгоцентричны и аутистичны.

— Зачем тебе подобное существо? — спросил Жак старую женщину.

— Чтобы любить, — ответило та холодно. — За всю жизнь их у меня перебывало десятка два, каждой в своё время пришёл срок. Они — моё утешение. — Она показала высохшую руку: — Вот свежие царапины. Их я могу чувствовать.

— Оставь нас! — велел Жак мажордому. Толстяк удалился и задёрнул глухой занавес поперёк зева меховой пещерки астропата.

Ме’Линди извлекла из пояса электролюмен в помощь тусклой красноте единственной светосферы. При нормальном освещении кожа женщины оказалась коричневой, а волосы — и впрямь белыми как снег, в то время как глаза — словно сваренные вкрутую. Мех, которым была убрана пещерка, оказался тигрово-рыжим — как и существо «кошка». От резкого вторжения невиданного доселе света зрачки животного расширились, превратившись в чёрные блестящие камешки, затем сузились в щёлки. Челюсти раздвинулись, обнажая острые мелкие зубы.

Существо, однако, просто зевало. Зевало — оказавшись перед целым новым миром света!

— Твоё имя? — спросил Жак у женщины.

— Люди зовут меня Мома Паршин. Наверное, потому что у меня нет детей, кроме… — она погладила свою «кошку».

— Я инквизитор Драко.

— Инквизитор? Тогда вам, вероятно, известно, сколько из меня выжжено. Я не вижу, не чувствую запахов, не ощущаю никакого вкуса. Я могу только осязать.

Кошка чувственно извернулась, вибрируя. Убить эту женщину, пожалуй, действительно будет для неё благом…

— Мома Паршин, я хочу, чтобы ты отправила послание командованию имперских Губителей из Космодесанта, на орбиту Виндикта-5.

Эта крепость-монастырь — ближайшее гнездо величайших воинов, способное стереть целый мир. Жак уже сжато сформулировал роковой сигнал: «Ego, Draco Ordinis Mallei Inquisitor, per auctoritate Digamma Decimatio Duodecies, ultimum exterminatum planetae Stalinvastae cum extrema celeritate impero». Одной кодовой фразы с тройным «D» уже достаточно для запуска экстерминатуса. Таким образом, миссия Инквизиции, расквартированная в орбитальной крепости, будет извещена. Жак включил фразу «Ordinis Mallei» в целях двойной гарантии: при миссии практически обязательно тайно состоит член его ордоса. Никогда прежде не посылал Жак подобного приказа, никогда. Тяжёлое бремя давило на плечи, словно обесточенный дредноутский комплект боевой брони, словно заточая в тюрьму — и Жак обратился к своему новому просветлению, чтобы, так сказать, восстановить питание в этой броне.

— Слушай внимательно, Мома Паршин, — и Жак зачитал слова. Астропат, может, и не поняла их, но добросовестно повторила.

— Теперь приступай к трансу.

Слепица затрепетала, прорицая варп на многие световые годы, соблюдая правила Адептус Астра Телепатика, нащупывая разум другого астропата, обслуживающего крепость-монастырь у Виндикта-5. Но вдруг замешкалась:

— Инквизитор?

— Что такое, старуха?

— Послание столь громкое…

— Отправь его немедленно!

Немедленно, пока человек-арлекин не успел вмешаться. Где-то среди этих меховых стен могла угнездиться муха-шпион. Где-то рядом мог замереть агент, готовый ворваться сюда с самоубийственным заданием.

— Инквизитор… Я чувствую, как в глубине под городом открываются варп-порталы. Да, и в других городах по всему миру…

— Ты должна отправить послание сию секунду!

Чтобы почувствовать порталы в отдалённых городах, дар у неё должен быть отменным …

— Что входит через эти порталы?

Астропат покачала головой:

— Ничего не входит. Странная… субстанция исходит из нашего мира.

— Уходит? Ты уверена?

— Уверена. Жизнь, которая не совсем жизнь. Творение… Я не могу сказать точно. В ней так мало разумного. Словно её сущность пока ещё пуста. Зародыш… ждущий. Я чувствую, как вся она уходит в эти порталы. Их так много — много небольших порталов. Что происходит?

— Не отправляй послание, Мома! Ни в коем случае не отправляй!

— Не отправлять?

— Обстоятельства изменились. Ме’Линди, здесь с нами где-то муха-шпион…

— Кто вы, инквизитор? — спросила астропат, отходя от транса. — Что происходит?

— Наша гидра ускользает в варп, откуда и пришла, — буркнул Гугол, наполовину отвечая на вопрос старухи. — Больше мы её никогда не увидим, как я полагаю.

— Ты сможешь отследить её варп-зрением, Виталий?

— Я навигатор, а не волшебник. На случай, если ты не заметил, мы в данный момент не в варпе. До зоны прыжка неделя пути.

— Выдающиеся навигаторы могут прозревать варп из нормальной вселенной!

— Да-да-да, Жак. Но гидра не улетает через варп. Она использует порталы, чтобы прыгнуть отсюда прямо… Гримм знает куда.

— Проклятье!

На краткий миг Жак поверил, что добился чего-то, достойного восхищения. Драконовское решение объявить экстерминатус было абсолютно верным, просто образцом решительного мужества и ясности мышления. Карнелиан, шпионя через глаз-экран откуда-то, тотчас начал уводить гидру в варп Хаоса, чтобы спасти её от вымирания. Таким образом, Жак оказался избавлен от последствий вынесенного им приговора. Но теперь у него не было никакой возможности отследить проклятую тварь.

Как быстро действовал Карнелиан! Человек-арлекин наверняка понял, что экстерминатус не прибудет мгновенно. Время для космодесантников, чтобы снарядить и погрузить вирусные бомбы… варп-время против галактического времени… Десять местных дней самое раннее. Было почти похоже, будто Карнелиан надеялся великодушно спасти планету…

— Проклятье, она ускользает…

Старая женщина впала в какой-то полутранс и заговорила созерцательно:

— Если эта… сущность… обладает высшим сознанием, я могу поместить в неё психическую метку — маячок для вас. Правда, только я смогу идти по его следу.

Жак рявкнул:

— Нет у неё сознания! И сейчас она утекает, как помои в раковину!

Громкий вопль ударил по ушам. Ме’Линди загасила электролюмен, а Жак рванул занавес в сторону.

Под сумеречным освещением из-за мраморного ананаса выскочила фигура, облитая светом. Непрошенный гость сам излучал световые — нормальные — волны, словно какой-то ксенос-эльдар, нацепивший голокостюм. Он закрутил пируэт и поклонился.

— Карнелиан! — прошипела Ме’Линди и напряглась.

— Сэр Драко! — крикнула фигура. — Хорошая попытка, но, видно, не достаточно хорошая. Догони и найди! Догони и найди!

Он что, думает, это какая-то детская игра?

— Там никого нет, — предупредила Мома Паршин. — Место, где он говорит, пусто.

Жак понял. Голограмма. Мухи-шпионы, зависшие подле астрального силуэта, должно быть, служили проекторами, сплетая фигуру из нитей света.

Чтобы таким образом обратить вспять принцип работы следящего устройства джокаэро, человек-арлекин должен разбираться в его технологии лучше Жака. Карнелиан наверняка знал особые руны, которые нужно нанести вокруг глаза-экрана, и колдовские литании, которые нужно пропеть, чтобы заставить устройство работать в обе стороны, как и, вероятно, предполагалось изначально…

— Я слушаю! — крикнул Жак. — Я весь внимание!

Неужели Карнелиан наделся, что Жак или Ме’Линди сломя голову бросятся на него или откроют огонь — только, чтобы их лазерные лучи или иглы прошли сквозь фантом безо всякого вреда и попали в случайного свидетеля или в обитель губернатора? Как только до Жака дошло, каким образом Карнелиан осуществил этот фокус, он понял, что ещё не проиграл.