Никита с Кирой жарили сосиски. К моей досаде, Кит выбрал своей забавой не Стефанию. Впрочем, он не виноват, что она заказала вчера в спутники ночи Дениса.

При воспоминании об этом меня всякий раз охватывал гнев. Если бы Денис не рассказал мне, что Стефа просто испугалась Вовиных приставаний, я бы точно сделала с ней что-нибудь. Предлог, конечно, у нее был отменным. Но я не верила, что выбрать Дениса ее заставил лишь страх остаться ночевать в одной постели с плохо знакомым парнем. В конце концов, был Даня, с которым она встречалась. Однако ей был нужен именно Денис. И теперь мне мучительно хотелось знать: призналась ли она ему этой ночью? Ведь удачнее момент выбрать просто невозможно.

Никита вручил мне сосиску на шампуре и галантно преподнес бокал с вином.

– Прошу. – И, оглядев ребят, сгрудившихся вокруг костра, уточнил: – Сегодня палатки будем разыгрывать?

Вова рявкнул:

– Нет!

Все засмеялись. А Вова предложил:

– Может, в бутылочку? Или в картишки на раздевание?

– И никем нецелованный и голый, пошел Вовик спать в машину, – сыронизировал Денис.

– Ну а чего сидеть тухнуть, – закатил глаза Вова. – А давайте в правду или действие?

– Нет, – хором ответили мы с Денисом.

– Испугались! – пистолетом наставил на нас Вова палец. – Вам есть что скрывать от друзей?

– Я за, – сказал Никита.

Кира поддержала:

– Обычно это весело.

Даня пожал плечами.

– Мне все равно.

Стефа воздержалась. В итоге голосами большинства мы с Денисом были обречены на очередную идиотскую игру.

– Я первый, – заявил Вова, поискал глазами жертву, нашел и хитро спросил:

– Дань, правда или действие?

– Правда.

Вова хохотнул.

– Расскажи-ка нам… Потрахиваешь ли ты учениц в тренерской?

– Нет. – Данила стрельнул глазами в Киру: – Правда или действие?

– Действие! – дерзко улыбнулась Кира.

– Станцуй!

– Только не под «In flames»! – предупредила та.

Вова врубил на айфоне песню «Out Of The Blue» Тина Арена. Кира медленно поднялась и в такт мелодии задвигалась. Парни ей зааплодировали.

Я думала, что своей жертвой она выберет меня, но она указала на Никиту:

– Правда или действие?

– Правда.

– Ты собирался меня рисовать?

– Нет. – Никита одарил ее обворожительной улыбкой ловеласа и кивнул Вове: – Правда или действие?

– Правда! Мне скрывать нечего.

– Почему тебя Лия бросила?

Вова не сразу нашелся с ответом, а потом выдал:

– Она боялась, что я убегу от нее, и выбрала себе того, кто точно не убежит. – Вова наставил палец на выбранную жертву. – Денис, правда или действие?

Денис до неприличия долго думал, что выбрать, в итоге остановился на «правде».

Вова потер руки.

– Ну что, Ден, когда ты в моей палатке со Стефой прилег, у тебя встал?

Щеки Стефы вспыхнули. Это было видно даже при свете костра.

– Да, у меня стоял, – пожал плечами Денис, – ведь, прежде чем лечь со Стефой, я крайне возбудился, увидев свою девушку в прозрачном пеньюаре.

– Ах ты, вывернулся! – досадливо цокнул языком Вова.

Денис выбрал меня. Я выбрала действие, он взял меня за руку и сказал:

– Пойдем в нашу палатку.

Я улыбнулась. Лучшего действия было и не придумать. Но прежде чем уйти, я указала на Стефу:

– Правда или действие?

– Правда.

– Ты девственница?

Она смущенно опустила глаза.

– Да.

– Рада за тебя, – сказала я и последовала за Денисом к веревочной лестнице.

После нашего ухода игра завершилась, поднимаясь в палатку, я слышала, как Стефа сказала, что ей не хочется больше играть.

– Тогда, может, в постельку? – предложил ей Вова. – Девственность – это не проблема, котя.

Я посмотрела вниз и видела, что Денис сделал шаг к костру, точно хотел вмешаться, но я крикнула:

– Денис, поддержи лестницу, она слишком качается.

И он взялся за лесенку.

Я забралась в палатку и быстро переоделась в пеньюар. Я прислушалась, но Денис все не поднимался ко мне. Он крикнул:

– Дань, можно тебя на минутку?

О чем они говорили, я не слышала, но после Денис присоединился ко мне.

Мы не обсуждали с ним, как прошла прошлая ночь порознь. Возможно, он спросил у Дани. Но зная гордость Дениса, я бы скорее предположила, что он не спросил и вообще об этом не заговорит.

Я сидела на круглом коврике из овчины. Мои ноги укрывал мягкий теплый плед. Я зажгла подвешенный к потолку ночник и подползла к Денису на коленях. Палатка закачалась. Я потянулась к верхней пуговке его черной рубашки. И принялась расстегивать пуговки одну за другой. Он наблюдал за мной с едва заметной улыбкой.

– Ты ведь в курсе, что нас видно. – Он с прищуром взглянул на ночник.

– Мне все равно, – отозвалась я, снимая с него рубашку и приникая губами к его груди. Я медленно выложила дорожку из поцелуев до низа его живота и расстегнула ремень на джинсах.

Голоса и смех ребят внизу смолкли.

Они все наблюдали. Меня охватило возбуждение, по телу прошла приятная дрожь. Я расстегнула молнию на его джинсах, и в этот момент Денис выключил ночник. А затем притянул меня и усадил на себя верхом.

Мы целовались, его руки, нежно изучая и лаская, скользили по моей спине.

Когда он попытался подмять меня под себя, я решительно столкнула его, объявив:

– Свое назначение на главную роль ты пропустил прошлой ночью. Сегодня я сверху!

Денис тихо рассмеялся.

– А ты хочешь «Оскар» за свою роль?

– Порноактрисам разве их выдают? – Я медленно раздела его.

Он раскрыл пакетик с презервативом, надел его и, держа меня за бедра, усадил на себя.

Я издала сладостный стон, Денис резко сел и закрыл мне рот поцелуем, а потом прошептал:

– Ты хочешь, чтобы парни внизу всю ночь не спали, а фантазировали о тебе?

– Уверена, у них есть о ком фантазировать и без меня.

– Уверен, ты знаешь, что это не так.

Мы занимались любовью, пока внизу не погас костер. Ребята разошлись спать, а я, лежа сверху на Денисе, пробормотала:

– Интересно, с кем сегодня спит Стефания.

– С Даней, – обронил Денис.

– С чего ты взял?

– Я его попросил об этом.

– Как мило с твоей стороны – позаботиться, чтобы постель брата была согрета.

Денис фыркнул.

– Ты слышала ее. Она девственница. В палатке Дани она будет в безопасности.

– Как знать…

Он долго не отвечал, я думала, что тема закрыта, но он задумчиво протянул:

– Даня не станет…

– Какая наивность, – тихо засмеялась я и уточнила: – И что же тебя заставляет думать, что он не станет?

– Он любит тебя.

Я не нашлась сразу, что сказать, бешено соображая, откуда ему известно, мог ли он что-то услышать вчера или ему что-то наговорил Даня? А Денис лениво промолвил:

– Ты ведь не думала, что я слепой, правда?

– И что же ты видишь? – осторожно вступила я в его игру.

– Как он смотрит на тебя, как защищает от меня.

– Не замечала.

– Все, точно, повторяется…

– Нет, – убежденно произнесла я. – Тогда мы скрывали наши отношения, и потому он обманывался, теперь все по-другому.

– Я не уверен.

– Что тебя беспокоит, Денис?

– Дорогой мне человек хочет ту, кого отдать я не могу.

– Он и не попросит.

Денис отрывисто рассмеялся.

– Полагаю, уже попросил.

Я молчала, Денис обхватил мою шею и, запустив пальцы в волосы на затылке, поцеловал меня, точно клеймо поставил, и выдохнул: – Но он тебя не получит. Никто тебя не получит.

Он никогда не говорил со мной в подобной собственнической манере. Никогда не признавал, что я нужна ему, не говорил, что никому меня не отдаст.

В этих словах было столько от былого Дениса, который получал все что хотел, не спрашивая разрешения и не извиняясь.

– Скажи мне, – попросил он.

– Что?

– То, что обещала не говорить.

Я приподнялась, включила ночник, легла к нему на грудь и заглянула в глаза.

– Скажи, – повторил он.