— Дина, еще раз, пожалуйста, про персонажей «Дан-Натан» и «Ян-Натан»: какое место в военных силах занимают и их происхождение. А также возможности.

Ух ты! Он так четко обозначил интересующие его детали, что я реально почувствовала себя на допросе у разведчиков. В воздухе появился едва уловимый запах лимонада. Принять такие правила игры оказалось нетрудно, ведь от скуки можно и в шпионов поиграть. Я рассказала про звезды, создающие планеты по своему хотению, и таким же манером — людей, продумывая при этом все мелочи; про способность нейтрализовывать радиоактивное излучение; про какие-то межпланетные коалиции и полупрозрачные жути с синими глазами.

Кристо буквально сверлил меня взглядом, ставшим отчасти жестким. Сейчас вот как вылезет из человеческой шкуры да как вышвырнет меня за борт! Я стала давиться от смеха, представляя себе такую картинку. Он ждал, пока я просмеюсь.

Потом продолжил тем же деловым тоном:

— Дина, скажи, а эта Ася — она нормальная?

Этот вопрос не показался мне смешным. Я зависла как мамин старый ноутбук спустя полгода после переустановки операционки. Ненормальные — они выглядят, как ненормальные. Они одеваются всегда только в черное или розовое, красят волосы в синий цвет, на ногтях носят облупленный лак, ходят всегда «в образе» какой-нибудь «звезды», но поджав зад и втянув голову в плечи, разговаривают тоненьким голоском и смотрят наивными глазами; они делают все для кого-то, чтобы что-то продемонстрировать, а что нужно им самим, они давно забыли. Ася точно не такая. Ее любимые цвета — белый, голубой и зеленый; одевается она не то чтобы с безупречным вкусом, но одежда словно сама подстраивается под ее точеную фигурку и срастается с ней; двигается она по-кошачьи расслабленно, а держится уверенно. Ногти не красит, и вообще косметикой пользоваться не умеет. Даже прически делать не умеет, только косу и заплетает, что нынче совершенно не модно, однако у нее выглядит естественно. Но и нормальной ее назвать нельзя. Наверное, об этом Кристо и спрашивает.

Я рассказала ему историю с соседками, и он, подумав, вспомнил:

— Это про нее ты сказала, когда у нас зашел разговор о возможности осваивать чужие языки?

Я кивнула. Аська явно его зацепила. Во талант! Даже на расстоянии, только по разговорам!

Кристо думал. Потом сказал что-то по-своему и снова обратился ко мне:

— Твой брат Дима тоже был в лагере? Они с Асей общались?

Я кивнула два раза.

— У них был близкий контакт? Половой?

После похищения инопланетянами вряд ли меня можно было удивить сильнее. Но Кристо ничего не перепутал, он спросил именно о том, о чем спросил. Приехали. Я не поручусь, что мой брат умер девственником, но с Асей…

Так-так-так. Наш дом готовил к празднику представление «Музей танца», и, когда отбирали участников, мне выпало представлять акробатический рок-н-ролл, а Димке — вальс. Оказалось, что из девочек его танцевать никто не умеет, и тогда, явно нехотя, вызвалась Ася, и они с Димкой попробовали. Получилось у них великолепно, они сразу, будто чувствуя друг друга, выдали сложный фигурный вариант, и я спросила у нее, где она училась. Она с какой-то досадой ответила: «Да… жизнь заставила». Но интереснее было выражение Димкиного лица после этой репетиции — он совершенно обалдел. Я добросовестно подкалывала его до вечера, и лишь когда догадалась сменить тон на сочувственный, он признался: «Понимаешь, ее очень приятно держать в руках. Как котенка». Он на нее запал, это было видно невооруженным глазом, а она на него — нет. Это тоже было очевидно. Мой Димка о чем-то разговаривал с ее Димкой, и до меня долетело только: «Безнадежно. Многие хотят, но между ними никто встать не может. Так что лучше забудь». Я поняла, что у Аси кто-то есть, и почувствовала зависть к той интонации, с которой говорил об этом ее брат — за обычными вроде бы словами звучало нечто сильное и абсолютное, такое, о чем мечтает каждая девочка.

— Нет, очень маловероятно, — ответила я Кристо, и почему-то добавила: — Извини.

— Это ты меня извини, — сказал он. — Идея абсурдная. Вот если бы наоборот, это бы все объясняло… А так — задачка не для средних умов.

— Что наоборот? — оторопело спросила я. — Что объясняло?

Он словно меня не услышал, напряженно размышляя. Потом вдруг предложил:

— Наговори послание для своих родителей. Один из наших кораблей точно пойдет на Землю, но перевести тебя на него мы не сможем.

Ну-ну. Очень похоже на то, что Асю похитят, как меня. Кто бы мог подумать, насколько в бескрайних просторах космоса процветает киднеппинг!

Кристо лишь укрепил мои подозрения, когда на развернувшейся во всю стену карте Евразии попросил показать, где живет Ася. А с какой стати мне участвовать в этих делах?! Я ткнула пальцем в Сахалин.

— Дина! — с упреком произнес Кристо.

— Что?! — взорвалась я. — Ты считаешь, здесь у вас находиться — предел мечтаний?! Это страшно! Я с ума схожу, стараясь не думать о том, как я далеко от Земли! Я засыпаю, мечтая проснуться дома! Я скоро перестану просыпаться!

Слезы брызнули у меня из глаз, когда я сказала «страшно» — случайно подобранное слово оказалось очень метким, оно вмещало в себя все, что я действительно чувствовала и пыталась забить на задний план. Я — всего лишь одна из шести миллиардов жителей одной из не знаю скольких планет. Если я сгину в громадной Вселенной, никто даже не заметит. Те, кому я важна, бессильны против космических расстояний, а другим до меня нет дела, и когда эти, с Кристо, выжмут из меня все, что им надо, они вполне могут просто обо мне забыть. Страх поглотил меня, заставил скорчиться и сжаться в комок, так, чтобы не видеть ни Кристо, ни чужих этих стен и даже дивана. Таких истерик у меня не было, пожалуй, с самого детского сада, а главное — мне было легче рыдать, чем находиться в покое, и успокаиваться я не хотела. И я рыдала от души, как ребенок, повторяя: «Домой! Верни меня домой!»

Чья-то теплая и сильная рука прикоснулась ко мне, но я только крепче вжалась в диван. Тогда Кристо схватил мое запястье, и сквозь «заплатку» мне в руку проникло что-то холодное, заструившееся из руки в центр груди и проникшее в голову. Мало-помалу истерика стала проходить, на нее уже не осталось сил. Зато голова прояснилась. Я притихла, лежа на диване.

— Дина, пойми, — заговорил Кристо, — твоя подруга, может быть, совсем не человек. Она, судя по тому, что ты рассказала, — существо, созданное для невозможных поступков. Она нам нужна. Речь идет о независимости, о судьбе многих тысяч людей.

Ася — не человек? Мой охлажденный мозг был неспособен удивляться.

— Она хорошая, — все же ответила я.

— Мы очень на это рассчитываем, — согласился Кристо. — И мы предоставим ей выбор.

— Врешь, — бесстрастно ответила я.

— Нет. Мы не можем забрать ее, как тебя. Если она — действительно то, что мы думаем, такой шаг слишком дорого нам обойдется.

Я молчала и не двигалась. Кристо продолжал сжимать мое запястье, сидя рядом со мной на полу, и я наконец-то рассмотрела его глаза. Они были почти совсем человеческими, только цвет радужки казался необычно ровным. Ровно серым.

— Если ты действительно этого хочешь, мы усыпим тебя до самого возвращения на Землю, — сказал он.

— Как только я назову адрес Аси, ты меня убьешь, — спокойно ответила я.

Эти его глаза, оказавшиеся очень близко от моих, резко расширились, как будто он ужаснулся.

— Обо мне так можно подумать? — медленно, недоверчиво спросил он.

И я вдруг почувствовала, как близкие люди могут чувствовать настроение друг друга, что ему на самом деле причинили боль мои слова. А я не хотела делать ему больно.

Я слезла с дивана, подошла к карте и нашла место, где вроде как живет Асина семья. Будь, что будет.

— Спасибо, — сказал Кристо, и ни в одной нотке нельзя было различить синего слизняка.

«Пожалуйста», — подумала я. Мне вспомнилось: Ася говорила, что дома она бывает очень редко, а большую часть времени приводит на каком-то острове в Тихом океане…