— Сейчас будет холодно, — услышала я. — Форма хорошо держит комфортную температуру, а лицо ты сможешь защитить маской. Но холоднее, чем у тебя дома, здесь не будет.

Действительно, кончик носа уже уловил понижение градуса, и, действительно, не более сильное, чем у нас в городе зимой. Максимум минус двадцать пять, вполне терпимо.

Тут же стало стремительно светлеть, и мне подумалось, что на этой планете слишком короткие ночи. Так ведь и выспаться не успеешь, а уже на работу. Опять же, продолжала размышлять я, дни тут явно тоже коротки — народ что, постоянно носится с работы домой и обратно? Наверное, у них особый график. К примеру, пять суток через десять.

Не успела я себе это представить, как в фиолетовое небо перед нами выкатился источник света — огромная бледно-голубая луна, вся в темных и белых пятнышках, раз в двадцать больше земной и, понятно, ярче. Скорость у нее тоже оказалась гораздо выше: впереди она маячила недолго, заметно перемещаясь влево, и скоро скрылась за горизонтом. Мир опять погрузился во тьму.

— Я чокнусь, — случайно вслух произнесла я. — Какие же тут приливы?

— Впечатляющие, — рассмеялся в ответ Кристо. — По берегам двух здешних океанов никто не селится.

— А она одна такая?

— Луна? Есть еще одна, меньше, зато массивнее, на дальней орбите. Вон, смотри!

Он вытянул вперед и вправо руку, которой держал мою, и я с трудом, но все же разглядела неподвижно висящий среди тьмы малюсенький желтенький диск. И тут меня поразила ненормальная мысль: «Фантастика! Я на другой планете!», и некоторое время я переваривала ее и вызванное ею странное, из детства вынырнувшее, восторженное ощущение.

Глаза, различив на небе тусклый спутник, привыкли к темноте, и я заметила, что Кристо опустил на лицо огромные очки-маску. Неужели ему холодно? Почему бы и нет. Может быть, на его родной планете нормальная температура плюс пятьдесят.

Как же все-таки получилось, что мы так похожи? Я до сих пор не спросила. Конечно, а когда мне было спрашивать, если меня тупо усыпили сразу, как только я потеряла значение источника информации? Свиньи они, и я еще найду способ сообщить об этом Кристо. С другой стороны, если бы меня похитили гигантские пауки или желеподобные амебы, я, наверное, уже давно сошла бы с ума.

А за спиной у Кристо, действительно, был рюкзак. На него я обратила внимание уже в первых лучах встающего из-за горизонта спутника, пошедшего на второй заход.

— Если сравнивать с Землей, то сколько здесь длятся сутки? — спросила я.

Кристо помолчал, наверное, производя какие-то расчеты.

— Приблизительно на одну пятую короче. Для тебя эти сведения лишние, мы здесь не задержимся.

— Мне просто интересно, — буркнула в ответ я.

— Это очень хорошо, — одобрил он. — Хоть ты и трусишка, но достаточно быстро принимаешь новые обстоятельства.

Трусишка!.. Ну, ладно, согласна, с тех пор, как оказалась в обществе инопланетян, в истерику я впадала чаще, чем когда-либо раньше. Но кто повел бы себя иначе? Я нормальная, это точно! Чтобы спокойно относиться к нынешним «обстоятельствам», нужно быть камнем.

— Таких не берут в космонавты, — вполголоса резюмировала я свои мысли. — И что же нам здесь надо?

— Космический аппарат, чтобы следовать дальше. Мы с тобой ищем одного человека. Возможно, придется посетить несколько планет.

Потрясенная этим известием, я не смогла придумать, что еще можно спросить. Я увижу еще и другие планеты! Господи! Я точно сплю! А… домой-то когда? Впрочем, что-то мне подсказывало, что лучше этот вопрос пока не задавать.

Наверное, потрясение добавило мне сил или заставило забыть об усталости, но я на какое-то время перестала замечать постепенно разливающуюся по ногам ноющую боль. Кристо был прав, я уставала. Что он там говорил про остаться в живых?..

Мне казалось, что шли мы уже бесконечно долго, когда он неожиданно мрачно заявил:

— Не вышло!

— Что?! — вцепившись в него второй рукой, взвизгнула я.

— База уже занята. Опусти очки, сама увидишь.

Я надвинула на лицо очки-маску и, вглядевшись сквозь тонкую прозрачную стенку, поняла, что обзор стал светлее и дальше. А вдалеке, среди чистого поля, стоял космический кораблик, почти точно такой же, какой оставил нас с Кристо на этой планете. Кроме него, ничего над пустынной гладью не возвышалось.

— А где база? — спросила я.

— Под поверхностью, — задумчиво ответил Кристо.

Он не остановился, но заметно сменил направление, будто хотел обойти цель с другой стороны.

— Придется делать диверсию. Удачно получилось, что я хорошо знаю эту базу, на ней обучался.

Я мысленно завыла. Слово «диверсия» не вызывало у меня мирных ассоциаций. Ну почему, почему никто у меня тут не спрашивает, а хочу ли я принимать участие во всем этом?!

— А можно, я здесь подожду?

— Нет. И не отпускай мою руку.

На этот раз ужас парализовал мою способность соображать напрочь, и я растерянно потащилась, беспорядочно переставляя ноги, как неотъемлемое приложение к Кристо. Впрочем, инстинкт самосохранения достаточно быстро очухался и реанимировал волю, которая, в свою очередь, заставила меня резко остановиться и упереться ногами в землю.

— Нет! — крикнула я что было сил. — Никуда не пойду!

Я вырвала свою руку из руки Кристо, забыв о низкой, в сравнении с привычной земной, гравитации и поэтому не рассчитав усилий. В результате я отлетела спиной назад и мягко опустилась пятой точкой в гостеприимную пыль, слегка поддавшуюся подо мной. Кристо остановился и повернулся. Уговоры в его планы, конечно, не входили, и он, похоже, сам не знал, что предпринять дальше. Пока же просто медленно направился в мою сторону…

Разумом мне стало очень тоскливо, потому что им-то я четко понимала: никуда мне не деться здесь, на чужой планете, мне некуда бежать, и придется рисковать и гибнуть на бессмысленной для меня войне, — но тот же инстинкт отказался смириться, он велел мне попытаться спастись от неминуемой угрозы. Я вскочила на ноги и прыжками понеслась прочь от Кристо.

Он побежал за мной. Получалось у него гораздо лучше, и расстояние между нами, насколько я могла видеть, ежесекундно оглядываясь, нисколько не увеличивалось. Его прыжки были длиннее, вот только прыгал он не прямо ко мне, а вбок, отрезая мне путь в противоположную от стоявшего на приколе корабля сторону. Как я скоро поняла, он вовсе не стремился меня поймать — он меня гнал в ловушку, как охотник зайца, не позволяя свернуть с нужной ему траектории.

Внезапно у меня чуть не разорвалось сердце от того, что из-под ног резко ушла почва, и я провалилась вниз.

Господи, вот когда мне стало предельно, как никогда прежде, жутко! За то короткое время, пока я падала, проскальзывая сквозь рыхлую пыль, я успела вспомнить и всю семью в розовом свете, и родной город, и даже школу, а с окончанием падения подвела итог: какой же я была дурой, когда, имея все это, еще чем-то бывала недовольна!

Оказавшись в пустоте и темноте, в течение маленького промежутка между всхлипами, я оценила обстановку. Сидела я на чем-то твердом и гладком, а мои судорожно раскинутые в стороны руки, не распрямившись, уперлись в гладкие выгнутые стенки, смыкавшиеся над головой. То есть я попала в трубу. Ужаснуться еще и этому факту мне не дал Кристо. Он упал сверху, схватил меня в охапку и прижал к себе.

— Дина, успокойся, — произнес он в самое ухо таким непередаваемо уверенным тоном, что я тут же бросила вспоминать когда-либо слышанные молитвы, тем более, что затея эта была безнадежной (при родителях — упертых атеистах мы с Димкой и в церкви-то ни разу не были).

В его голосе почудилась еще одна нотка, которая мягкой искоркой кольнула меня в лоб, оставив чувство защищенности. Мне безотчетно показалось, что ему очень важна моя жизнь, и что он будет бороться за нее больше, чем за свою собственную.

— Ничего страшного не случится, — продолжал Кристо тем же тоном. — Только делай, что я говорю, ничего трудного, и мы точно выживем. Готова? Я буду впереди.