Дан вместо ответа на девушку только шикнул, напряжённо вслушиваясь в предутреннюю тишину леса. И сорвался с места, перейдя почти на бег, и волоча лекарку за собой – Арха даже спросить ничего не успела. А задавать вопросы на бегу неудобно. Дыхание и так сбивалось, да ещё капюшон плаща мешался, болтаясь перед глазами. Тут не до расспросов, не споткнуться бы.

Впрочем, скоро ведунья и сама расслышала, что так хаш-эда взбудоражило. Звон металла о металл, хоть и приглушённый туманом, далеко разносился между сонными деревьями. Чёткие ритмичные, они напоминали удары кузнеца по наковальне.

Напоминали, да не совсем. В лазарете ведунья подобного наслушалась. Выздоравливающие нередко выходили размяться на пустырь за госпитальной каптёркой, прыгая по вытоптанному пятачку и пытаясь наковырять друг в друге новых дырок.

Вряд ли в предрассветном лесу кому-то приспичило просто потренироваться.

– Тьма! – рыкнул на бегу Дан. – Я же его предупреждал!

– О чём? – пропыхтела Арха, едва не влетев носом в спину демона.

Впрочем, спрашивать никакой надобности не было. Рогатый затормозил на краю проплешины, перед входом в землянку. На которой сражались кронпринц и крылатая. То, что они именно дрались, а не просто мерились фехтовальным искусством, поняла даже ведунья. Правда, ничего больше лекарка не разобрала. Противники двигались с такой скоростью, что девушка не всегда понимала, кто где находится.

Дан скрипнул зубами, сжав ладонь ведуньи до хруста.

– А зачем это всё? – тихо спросила Арха, по одному разжимая пальцы демона.

– Потому что дурак! – рыкнул рогатый, непонимающе глянув на собственную руку. – В романтика решил поиграть! Какая тут романтика, когда… А, Тьма всех поимей!

Хаш-эд рванул вперёд. Но через два шага словно на стену наткнулся, замер на месте. Постоял, раскачиваясь с носка на пятку. И сложил руки на груди, набычившись, созерцая поляну. Лекарка, привстав на цыпочки, выглянула из-за его плеча.

Адаш согнулся кочергой почти касаясь лбом коленей. Правую руку с зажатым мечом он выставил в сторону Дана, явно требуя, чтобы демон на месте оставался. А вот левую руку наследник почему-то привязал к боку. И рукав на ней мок, пропитываясь густо-алым. Арелима статуей застыла шагах в трёх от него, сжимая рукоять меча у плеча обеими ладонями.

И оба дышали, как загнанные лошади.

– Ну что, добивать будешь? – тяжело, через хриплые всхлипы хмыкнул Адаш.

– Я не демон, чтобы раненых добивать! – огрызнулась крылатая.

– Да ну? – не поверил принц.

– Не путай войну с честным поединком.

У светлой даже смутиться совести не хватило. Из чего Арха  сделала вывод: обычай добивать раненых существует не только у детей Тьмы. Хотя ей всё равно было сложно представить воительницу, занимающуюся таким не слишком благородным делом.

– Так я могу идти? – помолчав, спросила крылатая.

Наследник в ответ только кивнул, болезненно морщась. Видимо, зацепила его арелима чувствительно.

– То есть, у нас тут честный поединок? – хмуро уточнил Дан. – Или это честность по меркам Света?

– Тебя что-то не устраивает, демон? – обернулась крылатая.

– Многое, – едва заметно кивнул рогами хаш-эд. – Например, то, что меня ты победить не сумела. А Адаш фехтует лучше. То, что он сейчас изображает умирающего лебедя. А при Лашере его и разрубленная до черепа голова не смутила. Ну, и, в конце концов, то, что он в принципе левша.

А вот это для Архи стало новостью. Лекарка-то считала, что левой рукой работает только Ирраш. Оказывается, шавер не один обладал таким талантом.

– Ты намекаешь, что он всё подстроил? – нахмурилась воительница.

– Намекаю я по-другому, – раздражённо рыкнул Дан. – Сейчас я прямо говорю.

– Зачем?

– Да затем, что…

– Дан, захлопни пасть! – настойчиво порекомендовал Адаш, глядя на демона из-под спутанных волос. – И катись во Тьму. Я так решил. Значит, так оно и будет.

Видимо, мнения, что их решения не подлежат ни обсуждению, ни пересмотру, придерживались все хаш-эды. Вопрос только в том, чья позиция весомей.

– И что ты от меня хочешь? – криво усмехнулась крылатая. – Чтобы я сейчас благородно осталась? Или вызвала тебя на поединок? Честь честью, но гостеприимство тёмных как-то поднадоело. Да и вообще…

– Иди уже! – рявкнул Адаш. – Или дожидаешься, пока остальные подтянутся? Вали отсюда в Свет, во Тьму, да куда хочешь! Ну!

Арелима пожевала верхнюю губу, будто дилемму решая. И мотнула головой, как упрямая лошадь.

– Не знаю я, что тут к чему. Это ваши дела. Но поблагодарить всё-таки стоит. Повезло, что ты таким добреньким оказался.

– Уйдёшь ты или нет? – взвыл кронпринц.

– Уже ушла. Да, лекарка! – вскинулась крылатая, будто что-то вспомнив. – Ты на меня зла не держи. Сама понимаешь, на войне все средства хороши. И ехала бы ты отсюда. Не для тебя это дерь… – воительница глянула на ведунью, хмыкнула и длинно сплюнула сквозь зубы. – В общем, не место тут таким. А тебя, рогатый, я всё равно достану.

– Надеюсь на скорую встречу, – буркнул Дан.

И, кажется, сам едва удержался от плевка, глядя, как арелима, забросив меч на шею, скрывается за кустами.

– У меня только два вопроса, – тихонечко подала голос Арха. – Первый: почему все считают, будто я эдакий нежный цветочек? И второй: что на всё это скажет Ирраш?

– Ты предпочла, чтобы её на шнурки порезали? – гавкнул Адаш, выпрямляясь без малейшей натуги.

Кстати, его надсадное дыхание тоже куда-то подевалось, выровнялось.

– Я же не сказала, что меня такой исход не устраивает, – фыркнула ведунья, выбираясь из-за Дановой спины. – Просто спросила, что скажет шавер.

На этот, явно риторический вопрос демоны отвечать не посчитали нужным. Впрочем, первый они тоже проигнорировали.

***

Сказать Иррашу хотелось многое. Даже очень многое. Объяснение про внезапно сбежавшую крылатую его не удовлетворило совершенно. Да и невесть где полученная рана Адаша, слишком довольная Арха и чересчур хмурая физиономия Дана настораживали. Но оставалось только зубами скрипеть. Официальная версия озвучена – сбежала. И отряд на её поиски послан.

Странно, но шавера в него не включили. Кронпринц только буркнул что-то о необходимости присутствия лорда Нашкас в лагере. В чём состоит эта необходимость, не уточнялось. В общем, оставалось только зубами скрипеть. И меч точить. Хотя клинком уже можно было запросто бриться. Но никакого другого занятия Ирраш себе придумать не мог.

За взвизгами оселка он шагов не услышал. Только почувствовал, что кто-то рядом стоит. Отреагировал шавер мгновенно. Вскочил, пригнувшись и текуче уходя в сторону. Выхлест меча он затормозить не успел. Только и сумел вывернуть кисть так, чтобы лезвие беспомощно вгрызлось в брёвна стены. Хотя одну тонкую прядку он всё-таки срезал.

Ллил даже не вздрогнула. Как стояла, так и продолжала стоять с лёгкой полуулыбкой на лице – уголки губ приподняты едва заметно.

– Я же тебя убить мог! – рявкнул Ирраш, почти у самой земли ловя срезанный локон. – Головой работать хоть иногда надо!

– Прошу прощения. Думала, что вы меня услышите...

– Индюк тоже думал, – огрызнулся лорд, покачав, высвободил меч и уселся на место. – Тебе чего надо?

Неуверенная улыбка слиняла с личика, светлые брови нахмурились.

– Я вам мешаю? – серьёзно спросила Ллил. – Мне казалось…

– Пусть тебе перестаёт казаться. И думать тоже заканчивай. Обычно это только вредит.

Ирраш осторожно, на пробу, вжикнул оселком по лезвию. Ему тоже что-то мешало. Демон уставился на собственную ладонь, словно впервые её видел. Оказывается, он так и сжимал прядь светлых волос в руке. Вместе с точильным камнем.

Шавер искоса глянул на девушку и сунул локон в карман.

– Вы можете объяснить, что происходит?

 Ллил вздёрнула подбородок, сжав поручень крыльца так, что у неё костяшки побелели. Вероятно, этот решительный вид должен был означать: без объяснений она не уберётся и Ирраша в покое не оставит.