– Я ошиблась, – покаялась ведунья. – Сразу к делу, видимо, не получится. Какое я могу иметь отношение к Шхару и его наказанию? И, вы уж простите, какое отношение вдова одного брата имеет к другому? Который, кстати, неизвестно… где.

«Неизвестно жив ли» она предпочла проглотить не жуя.

– Вы правы, – спокойно ответила шаверка. – К господину Шхару я не имею никакого отношения. Кроме того, что он моё солнце, луна и звёзды.

– Поэтично, – буркнула Арха, предусмотрительно понизив голос. – А он в курсе, что… – ведунья покрутила пальцем в воздухе, пытаясь подобрать подходящее слово. – Что он для вас свет в оконце?

Конечно, у лекарки получилось не так поэтично. Видимо, с романтикой напряжёнка наблюдалась не только у Дана. А, может, это рогатый её и заразил недостатком возвышенности?

– Нет, конечно, – не дрогнув и по-прежнему спокойно, отозвалась Рахша, – он о моём существовании вообще не подозревает. Да и я его видеть не должна. Но так сложилось. Госпожа Арруша после смерти моего супруга говорила с господином Иррашем, пыталась намекнуть, что я могу стать хорошей партией Шхару. Но наш господин посчитал, что я слишком стара. Да и приданое за меня уже получено, а второго не дадут.

– Скотина, – оценила решение ушастого ведунья. Подумала и добавила, разглядывая балдахин у себя над головой. – Тьма, почему у всех такие сложности-то?

– А любовь без сложностей называется обыденностью. В ней ничего интересного нет, – улыбнулась шаверка и умудрилась стать ещё краше, – Вам бы, например, было интересно читать книгу, в которой написано: «Они встретили друг друга, полюбили, жили долго и счастливо», а больше ничего?

Арха раздражённо дёрнула ухом и встала с кровати, отойдя к окну. Сегодняшний день явно был перенасыщен рассуждениями и философствованием на отвлечённые темы. И – да, это тоже нервировало.

– Всё это замечательно. Но я так и не поняла, при чём тут совет старейшин, наказание Шхара и я. Это упуская тот маленький момент, что его самого-то тут нет.

– Он скоро придёт, – не теряя ни грамма своего спокойствия, отозвалась Рахша. – Понимаете, Тьма наделила меня проклятьем видеть вещие сны. Мне приснилось, Шхар скоро придёт. И дело не только во мне и моих чувствах. Если не отменить наказание, умрёт тот, чью корону подпирают рога.

Арха резко развернулась и уставилась на безмятежную гостью с большим сомнением. Кажется, у этой красотки просто не все дома находились. Хотя, вполне возможно, кого-то имелся даже излишек. Например, тараканов.

***

Арха пялилась на свою гостью, а та отвечала взглядом, полным вселенского умиротворения. Пауза явно затягивалась. Но ведунья просто не в состоянии была ответить что-то осмысленное. Совет обратиться к лекарю и попить успокоительных травок казался неуместным.

– Нет, я не сумасшедшая, – заговорила, наконец, шаверка. – Не думала, что вы так отреагируете на вещие сны. Поверьте, это правда. И они уже не раз сбывались.

– Да я верю, – смутилась Арха. – Снами меня тоже не удивишь. Просто…

– Вас смутило моё заявление про рога и корону? – проявила ещё и чрезмерную прозорливость красавица. – Но я действительно так снила. Чётко я вижу только лица тех, кого знаю. А в этом случае были только рога, как у хаш-эда и между ними корона.

– Ладно, с коронами потом разберёмся, – отмахнулась ведунья. – Как я могу повлиять на совет старейшин? Я для них никто, а это какие-то ваши заморочки.

– Заморочки – это значит «правила»? – уточнила Рахша. – На старейшин вы никак не повлияете. Но можете поговорить со своим мужчиной, убедить его. А уже он потребует отменить наказание. Дело в том, что снять кару могут только они или сам господин Ирраш. Тем более что наказание Шхаром незаслуженно.

– Ну, знаете ли! – Арха в порыве чувств даже руками всплеснула. – Нет, мне, конечно, его жалко. Но про «незаслуженно» вы явно загнули.

– Я не знаю, чем он заслужил это. И по вашей реакции могу судить, что Шхар причинил зло лично вам. Но, поверьте, он такого наказания не заслуживает.

Вся невозмутимость шаверки куда-то подевалась. Она, стараясь быть убедительнее, даже вперёд подалась. А глаза у неё и вовсе сверкали, как у настоящей кошки.

– Ну, да. Он белый и пушистый. Просто в детстве часто болел, – фыркнула ведунья.

– Не дай никому такого детства. Когда тебя заставляют ненавидеть того, кого ты любишь и твой идол не убил тебя просто потому, что наследовать больше некому. Это - не жизнь, а кошмар. Причём ничем не заслуженный. Просто ты с этим родился. Просто у тебя другой жизни нет.

– Я все понимаю, но…

– Вряд ли, – едко усмехнулась Рахша. – Позвольте, я расскажу. Может быть, это поможет вам сделать то, чего я от вас прошу.

Арха кивнула, хотя её согласие тут, кажется, мало кого интересовало. Она не причисляла себя к любителям житейских драм. А, судя по всему, шаверка ей отнюдь не комедию пересказывать собралась. Но, с другой стороны, ведунье было любопытно узнать что-нибудь новенькое о своих демонах. В конце концов, они ведь действительно жили ещё до её появления.

– Меня сосватали за супруга, когда мне исполнилось пять лет, – голосом профессиональной рассказчицы начала Рахша. – Тогда же и отдали на воспитание в семью Нашкас. Это принято, если род мужа сильнее и могущественнее. Считается, что девочка так лучше усвоит традиции и уклад нового дома. Шхару на тот момент исполнилось семь, а господину Иррашу девятнадцать.

– Простите, – не удержалась и всё-таки спросила ведунья. Не без ехидства, между прочим, спросила, – вы эту историю часто рассказываете? Просто полное ощущение, что вы с листа читаете.

– Нет, я… – красавица явно потемнела скулами, а её уши под покрывалом шевельнулись поджимаясь. Она нервно сплела пальцы и даже глаза в пол опустила. – Я пишу. В смысле, не то чтобы романы… Ну вроде моей собственной истории. Хотела бы и про других, но что я видела? Вот и…

– Я поняла, – Арха и сама застеснялась, словно её застали за подсматриванием в замочную скважину. – И извините, что перебила. Продолжайте, пожалуйста.

– Да, я постараюсь попроще. В общем, разница в возрасте у них была очень большой. И ещё дело в том, что они оба – младшие из братьев. Наверное, поэтому господин Ирраш и не приезжал сюда до самой смерти их отца. Правда, говорили, что он мать часто навещал. Но этого я не видела. Так вот, когда глава рода умер, господин Ирраш появился. Я не знаю, кем он тогда был, но, поверьте, впечатление он на всех произвёл. В такой странной, но очень красивой одежде, надменный, чужой. Настоящий лорд.

Лекарка прикинула, что в девятнадцать ушастый учился в кадетском корпусе. Впрочем, местным он действительно должен был казаться чужим. Воспитывался-то шавер в родовом замке Дана.

– Но дело не в этом. Просто господин Ирраш единственный, кто тогда на Шхара внимание обратил. Он-то мало того что самым младшим из братьев родился, так ещё и слабенький, болел постоянно. Братья его и за родню не считали. Вообще не замечали – пустое место. А Ирраш… он даже рассмешить попытался.

Красавица задумчиво улыбнулась, как будто вспоминая что-то хорошее. А Арха попыталась представить, как ушастый мог рассмешить ребёнка. Любимому попугайчику голову открутить? Про Исход из Тьмы на ночь глядя рассказать? Выпрыгнуть из-под кровати с воплем: «Вашу ж мать!»? Впрочем, кто их, шаверов, знает.

– А после похорон отца господин Ирраш пропал года на три. Правда, потом начал приезжать регулярно. Раз в шесть месяцев. Чтобы бросить вызов очередному брату. Всем было понятно, что он собирается стать главой рода и очень целеустремлённо двигается к своей цели. Они даже между собой поединков не устраивали – его ждали. И он приезжал. Наш господин проиграл всего два раза. Но оба раза вернулся ровно через полгода.

– И, конечно, победил, – снова не удержалась от шпильки Арха.

– Конечно, – Рахша абсолютно серьёзно кивнула. – Но про Шхара он не забывал. И подарки привозил, и возился с ним. На охоту брал, верхом ездить, фехтовать учил. Представляете, как младший его обожал?