Торжественно звучит музыка - праздник мира и добра. Военные с особым размахом его отмечают, гуляя весь день. Но и гражданские не отстают. Слышится смех, люди радостно поют. Народные гуляния на всех улицах. Развешены флажки, всюду цветы на плодовых деревьях радуют глаз, листочки уже кое-где стали проклёвываться. Тепло, умопомрачительные запахи и радость всюду.

Мы подъезжаем на самодвижущейся повозке к зданию культуры - с золочёными колоннами, арками. Можно было б и на лошадях прокатиться - по городу - самое то, но и у них сегодня праздник, день отдыха, отборное зерно, бескрайние просторы за городом и воля. Поэтому отец сегодня за рулём. Я же в пышном платье, благо, пространство повозки позволяет.

Отец оставляет машину в положенном для стоянки месте, открывает дверцу и протягивает мне руку.

Я улыбаюсь, вкладываю ладошку, а потом подворачиваю ногу.

Боль, точно удар мечом, пронзает меня. И я вижу то же здание культуры, только больше нет прежнего блеска, чистоты и торжественности. На колоннах следы от копоти, на стенах силуэты людей. Здание занесено по второй этаж каким-то песком или землёй, окна выбиты. Я оборачиваюсь и сердце ухает куда-то вниз. Города нет. Кое-где торчат остовы от крыш зданий, тёмные стены. Тишина. Не слышно пение птиц. Будто город вымер. Сглатываю возникший в горле ком.

- Милая, ты в порядке? - разбивает иллюзию голос отца.

Вновь слышатся весёлые песни, город полон жизни.

- Да. Всё хорошо, - я выдавливаю из себя улыбку, не желая омрачать праздник.

- Точно? Что-то на тебе лица нет.

- Ногу подвернула, - ответила честно. Отец распознаёт любую ложь.

- Надо обратиться к целителю. Идти сама сможешь?

Я делаю шаг, ещё один. Он отдаётся тысячами иголочек в подвёрнутой ноге.

- Садись обратно, я схожу за целителем, - предлагает отец. Но я не хочу, мотаю головой.

- Давай тут, на лавочке, - показываю взглядом на места для отдыха.

Отец подхватывает меня на руки и несёт в указанную сторону. И как ему не сложно? Всё же я не пушинка. И хоть отец военный, да не молод уже. А мне приятно, чувствую себя малышкой.

Пока сижу на скамейке, стараюсь не думать о видении. Наверняка будет ещё не одно связанное. Сейчас лучше не портить настроение, наслаждаться тем, что имею, тем более, если это продлится недолго.

- Ба, какие люди! - с иронией слышится знакомый ненавистный голос.

Медленно оборачиваюсь. Похоже, день всё же не задался.

Чёрная полицейская форма с белыми манжетами и рубашкой, золотистыми аксельбантами и медалями. Длинные светлые волосы зачёсаны назад. Тёмно-зелёные глаза насмехаются.

- Иди своей дорогой, - отвечаю довольно резко. - Это мой праздник.

- Боюсь, не твой. А вот я в числе приглашённых на бал.

Спорить совершенно не хочется. Праздник семейный для военных и их семей. Вот только зря я согласилась. Совершенно запамятовала, что полиция тоже относится к числу военных.

- Пойдём, потанцуем? - он протягивает мне руку, но я совершенно не горю желанием вкладывать свои пальчики в его широченную ладонь в белых перчатках.

Вот только моё мнение его не интересует. Он сам хватает меня за ладонь и рывком притягивает к себе в объятия.

- Отпусти! - пытаюсь вырваться я, но он, пусть и безболезненно, держит, точно в тисках, за талию.

- О, Лира, ты уже нашла себе ухажёра! - слышится спасительный голос отца. - Я привёл целителя. Присаживайся!

- Здравствуйте, - чуть отстраняется мой кошмар и пожимает отцу руку, тут же вновь поворачиваясь ко мне. - Ты повредила ногу?

Меня ловким движением поднимают на руки, сопротивление оказывается бесполезным. - Я подержу.

- Поставь меня наземь! - возмущаюсь я.

- Хочешь, чтобы отец тебя таскал, чай не пушинка! - шепчет мне на ухо враг номер один.

Хочется его удушить, но приходится стиснуть зубы и терпеть его объятия, отвлекаясь на манипуляции целителя, разливающееся по ноге тепло, мурашки по коже в месте заживления.

- Ну вот и всё, - отвечает целитель. Отец пожимает ему руку, благодарит и, когда тот уходит, обращается уже к моему носильщику: - Лира не рассказывала про вас. Давно вы встречаетесь?

Я от негодования безмолвно глотаю воздух, не в силах подобрать слова. А мой кошмар мило так улыбается фальшивой улыбкой:

- Да с полгода где-то.

- Не пора ли переводить отношения на новый уровень? - намекает отец.

- Да, конечно, как раз хотел попросить у вас руки вашей дочери.

А моё мнение никого не интересует? Я стукнула неудавшегося ухажёра локтём по рёбрам, он даже не поморщился. Отпихнула, выбравшись из его цепких рук.

- Нет! - рявкнула я и обиженно направилась к парадному входу во дворец культуры.

Двери автоматически открываются при моём приближении.

Парадная лестница внутри выстлана красной ковровой дорожкой.

Демонов Лигат! До-с-та-л! Правильное имя - Ли-гад! Гад! Последние полгода всю душу вымотал! И ведь не солгал отцу. Полгода мы постоянно с ним встречаемся, правда, романтическими отношениями это не назовёшь! Сплошные издевательства! Ну нравлюсь я ему, так ухаживал бы. Всё, как полагается: подарки, внимание, забота, помощь. А он лишь силком может куда-то тащить и его вовсе не волнует, что я могу быть против. Не-на-ви-жу!

Остановилась я лишь когда очутилась в танцевальном зале. Звучал вальс. Пары кружились, озаряя зал своими счастливыми улыбками.

- Позвольте пригласить вас на танец, прекрасная незнакомка! - передо мною нарисовался подтянутый брюнет, одетый в военную синюю форму. Я только собиралась ответить согласием, как протянутую руку перехватил Гад!

- Извините, я против.

- По какому праву? - поинтересовался брюнет.

- Праву жениха.

Брюнет тут же испарился, а я кинулась на врага с кулаками.

- Ты не имеешь право!

- Имею. Отец одобрил мои притязания на твою руку.

- Что? Он не мог! - в моих глазах стояли слёзы. Я повернулась, выискивая взглядом жестокого родителя. Тот разговаривал с каким-то военным.

Это ведь не может быть правдой!

Я, наплевав на приличия, подбежала к нему, схватила за руку, разворачивая к себе.

- Почему? Я ведь сказала "нет"! - слёзы готовы были сорваться из глаз.

- Прошу меня простить, - извинился отец перед собеседниками и, подхватив меня под локоть, повёл в сторону уборных.

- Лира, я его знаю. Он - хороший человек.

- Папа, он не знает слова "нет".

- У всех есть свои недостатки. А я уже немолод.

- Что ты такое говоришь! - взвилась я. - Разве тебе не важно счастье единственной дочери?

- Лира, ты помнишь о моём даре? - с нажимом спросил отец., стараясь не уточнять. Всё же подробности дара отца - военная тайна. Да и не принято у нас рассказывать об этом.

Он тоже мог видеть будущее. Только, в отличие от меня, радостное. Я кивнула.

- Я знаю, ты не была готова к этому, но так надо, дочка, - он всё это время держал моё запястье в своих ладонях и поглаживал его. Вот только будущее пока не наступило, радостное в смысле. И принять просто так Лигата, теперь уже моего жениха, мне претило.

- Даже если он - мой жених, я не согласна и буду бороться.

- Твоё право, но не на людях.

- Надеюсь, дату свадьбы вы не обговорили за моей спиной.

- У тебя есть срок в полгода, чтобы полюбить его.

- Или расторгнуть помолвку, - добавила более приемлемый вариант.

Отец лишь улыбнулся. Грустно так, что защемило сердце.

Не к месту вспомнилось видение. Внутри всё похолодело. С трудом отогнала нехорошее предчувствие. Сколько у нас времени? Предотвратить ещё ни разу не вышло, то, что я видела. Но можно уменьшить потери среди жителей, иначе бы мне не давали предки такой дар.