— Но если вы диверсанты... почему вы не отравили меня или не убили еще каким-нибудь способом, а затем не обыскали все в свое удовольствие? Я слышала, что вы готовы пойти на любую подлость и низость, разве нет? — спросила Доминика, отводя клинок.

— У нас была на то причина. Мы весьма спешим, — сказал Тору, пожав плечами. — Конечно, я не хочу сражаться против наездницы на драгуне, если это не нужно. Поэтому я спрошу еще раз. Ты можешь отдать нам «останки», если они у тебя? Если мирская слава и деньги тебя уже не волнуют, то зачем они тебе?

— ...

Доминика какое-то время смотрела на Тору, а затем перевела взгляд на Чайку.

В ее глазах чистого алого цвета отражались серебряные волосы Чайки.

— ...М?

Чайка дрогнула и сжалась... но при этом, словно не желая перекидывать всю ответственность на Тору, упрямо смотрела на Доминику, выжимая из себя всю силу воли.

И тут...

— У меня действительно есть «останки», — сказала Доминика. А затем тихим голосом объявила, — Но я их не отдам. Если они нужны вам — победите меня и заберите, шавки.

Воздух показался странно тяжелым.

Ощутив эту тяжесть, Тору поднял взгляд.

— ...

Во время обеда они раскрыли Доминике свою цель.

После этого отряд Тору направился к припаркованной перед особняком «Светлане», достал свое снаряжение и вернулся в выделенную им комнату. «Если они нужны вам — победите меня и заберите», —сказала Доминика в ответ, и после таких слов им оставалось лишь сразиться с наездницей на драгуне в честной битве. А с учетом того, что они собирались сражаться против наездницы, без самой тщательной подготовки шансов на победу быть не могло. Речь шла не только об экипировке, которая, конечно же, должна находиться в идеальном состоянии, но и том, что нужно объяснить друг другу, кто на что способен, и на основе этого разработать тактику.

Но прямо сейчас...

— !..

Он встретился с ней взглядом, словно по сговору.

С Чайкой.

Та быстро отвела взгляд и продолжила возиться с гундо, разложенным перед ней в разобранном виде... но при этом выглядела так, словно ей не хочется этого делать, словно мыслями она где-то в совершенно другом месте. Хоть Тору и не разбирался в устройстве гундо, ему казалось, что в постоянном соединении и разъединении одних и тех же деталей нет никакого смысла.

«Ну, ее можно понять...»

Тору вздохнул.

Если посмотреть на ситуацию с точки зрения Чайки... то Тору, уже после того, как он пообещал доверить ей право окончательного решения, самовольно пообещал Доминике устроить решающую битву. После такого она вполне могла ощущать себя преданной.

Однако Тору по своей природе не мог ради собственного блага Чайки потребовать от нее осознать его решение, что она так и не сможет выбрать один из вариантов, и что он таким образом лишь вызвался взять «злодейскую» роль на себя.

Что бы кто ни говорил, Чайка все еще была маленькой девочкой.

А поскольку до падения Империи Газ она была самой настоящей принцессой, от нее нельзя ожидать чуткого понимания чувств и мыслей других людей. Она в корне отличалась от диверсантов вроде Тору, которые умели читать мысли других людей и при необходимости направлять их в самую удобную сторону — их такому обучали в обязательном порядке.

— Слушай, Чайка...

— М-м?! — услышав свое имя, Чайка резко вздрогнула.

Она медленно и неуверенно подняла голову и искоса посмотрела на Тору своими фиолетовыми глазами. Этот взгляд был нервный, вернее, предельно осторожный, как у дикого животного.

И... этот взгляд немного задел Тору.

Ей ведь незачем так беспокоиться рядом с ним.

Конечно, Тору не против того, чтобы выполнять грязную работу. Это его судьба как диверсанта.

Но в силу определенных причин он не хотел оказаться на поле финальной битвы, не разобравшись с непониманием Чайки.

Их противник — наездница на драгуне. Даже объединив силы, Тору и Акари не смогли бы победить ее. Магическая поддержка совершенно необходима... а для этого им нужно глубоко проникнуться взаимопомощью, или, точнее, избавиться от холода в отношениях.

«Тут еще проблема в характере Акари...» — Тору бросил взгляд в сторону стены.

Она... лежала на полу, повернувшись к стене и изображая труп.

— ...

Она находилась в этой позе с самого их возвращения в комнату.

Поскольку Акари лежала спиной к Тору, он не видел ее лица, но догадывался, что оно было обиженным. Несмотря на ее неспособность передавать эмоции, иногда она вела себя настолько по-детски, что полностью выдавала свои чувства.

Тору не знал, чем именно вызвано ее недовольство, но понимал, что и с ней придется потом как следует поговорить.

Но пока...

— Извини, конечно, что я такое сказал, но...

— ?.. — Чайка посмотрела на Тору отчего-то с удивленным видом и несколько раз моргнула. — Н... нет.

Наконец, она слегка покачала головой.

Ее бледное лицо было почему-то залито краской, словно от возбуждения.

Возможно, эта реакция подействовала Тору на нервы, поскольку он сразу ощутил тяжесть на душе.

— Но это необходимо.

— Необ... ходимо? — переспросила Чайка, принимая все более настороженный вид.

Тору хватило терпения, чтобы медленно, назидательно пояснить:

— Ты ведь думала, что не хочешь сражаться с Доминикой?

— ... — Чайка изумилась — вопрос явно застал ее врасплох.

— Тебе нужны останки, но поскольку Доминика — хороший человек, ты не хотела с ней сражаться. Ты не могла решиться похитить осколки и бежать, думала просто попросить Доминику отдать тебе их. Но если бы она отказалась, мы бы потеряли шанс на неожиданную атаку и усложнили бы сбор останков... Я правильно описал твои мысли?

Прервавшись, Тору внимательно изучил выражение лица Чайки.

Как он и ожидал... она сидела ошарашенная, с выпученными глазами. Она выглядела так, будто никак не ожидала таких слов. Трудно сказать, задумалась ли она после таких слов... но ее настороженность исчезла. Заметив это, Тору сразу продолжил, не став дожидаться ответа:

— Мне показалось, что в таком состоянии ты бы никогда не смогла определиться.

— ...

— Вообще, колебаться перед таким выбором — естественно для человека. Но есть и вероятность того, что нас догонит тот рыцарь по имени Жилетт. Нам нельзя долго мешкать. Поэтому я и форсировал события без спроса. Пойми хотя бы одно — я сделал это вовсе не потому, что не уважаю твои решения.

— …

«Я не понимаю», — эти слова, написанные на лице Чайки, стали еще отчетливее.

Она еще несколько раз моргнула, а затем…

— Эх… — вдруг резко расслабилась и вздохнула.

Почему-то ее реакция отличалась от той, что ожидал Тору.

— Что такое? Разве ты не злишься на меня за то, что я без спроса сказал ей это? — спросил он, нахмурившись.

— Н… нет! — Чайка тут же замотала головой.

— А что тогда? Почему ты смотришь на меня с такой… обидой?

— Обида, горечь, нет.

Вновь отрицательно покачав головой, Чайка опустила взгляд.

Ее бледное лицо казалось немного покрасневшим…

— Ничего не понимаю. Что с тобой та…

— Брат, — вдруг послышался голос со спины, и настал черед Тору вздрагивать.

Он был уверен, что Акари все это время лежала трупом у стены, но в какой-то момент она возникла за его спиной.

— Ч… что такое? — спросил Тору через плечо.

Тело Акари окутывало марево кровожадности. Тору даже успел задуматься о том, с чего это она так серьезна.

— Я хочу кое-что уточнить.

— Хм? Если у тебя вопрос про стратегию, то мы сейчас как раз…

— Нет… — отозвалась Акари, внимательно следя за Тору прищуренным взглядом.

Это был взгляд не просто пронзительный, а готовый безжалостно впиться в тело и выскрести из него внутренности. Он был таким жутким, что если бы она так посмотрела на ребенка, тот бы немедленно заревел.

— Тогда что?

— Важный вопрос. Очень важный… — Акари нагнулась.