И еще известно Эрзаму: каждый день, каждую неделю, каждый месяц — без единого дня отдыха — он обязан раскладывать в Зеркальном зале на игральном столике перед дисплеем Вечный Пасьянс, даруя всему живому радость бытия, пока ведьма Цвобри не поймет, что не только Эрзам победил Урзах-Толибага, но и Урзах, в свою очередь, победил Эрзама, втянув в нескончаемый водоворот эксперимента. И поняв это, Цвобри примется искать нового Эрзама и обязательно найдет, овладеет его телом и душой, споет песнь про колдуна и Мысленный Вихрь, направит через ледяную пустыню, чтобы новый Эрзам освободил мир от власти карт, и прежний Эрзам все это узнает от Зеркала, но изменить ничего не сможет, да и вряд ли такое возможно, а фехтовать вскоре прекратит (ведь это требует времени, а где его взять?), нужно раскладывать Пасьянс, и будет бывший княжеский боец со страхом и в то же время с надеждой ждать, до самой последней минуты исполняя свой долг, а потом станет упрашивать следующего Эрзама повременить с поединком и вызубрить предварительно Правила и пугать железным слугой, если претендент заартачится… А потом свершится дуэль нового Эрзама против старого Эрзама!

Но ведь должен же быть выход из этой дьявольской карусели?! Не для того рождаются люди на Хоррис, чтобы служить марионетками в руках кукловода, пусть даже в роли этого кукловода он сам, Эрзам из рода Гонэггов!!!

Боец, а теперь кукловод, то бишь раскладыватель терминальных карт, закрыл глаза. Он знает, что ему делать дальше. Сначала следует без промедления запустить ход жизни на планете. Колода ждет, ей нельзя покрываться пылью. А вечером он обязательно спустится в подземелье и хорошенько посмотрит, что там так сильно гудело, когда Эрзам шел потайным ходом…

Дверь от удара сапогом распахнулась, и в кабинет вбежали офицеры дворцовой охраны, выстраиваясь в шеренги по обеим сторонам от входа. Сквозь живой коридор быстрым шагом прошел Император. Вслед за ним торопился Керик, деловой и неулыбчивый.

Генерал вскочил из-за стола. Его трясло от одной мысли, что Керик не выдержал и донес.

— Ваше Имперское… — начал он невпопад.

— Заткнись! — рявкнул Чиур IX и обогнул стол, направляясь к потайной дверце. — У тебя налажена телепатическая связь?

— Налажена, налажена, конечно, налажена. Сейчас прикажу…

— Без тебя прикажут, братец грызун, — елейным голосом сообщил адъютант. — Отприказывался, болезный!

— Нет!!! — завопил Арольд истошно и с прытью, которой от него никто не ожидал, метнулся к дверце. На ее пороге он пал на четвереньки и запричитал, как солдатка, от которой силком отодрали мужа:

— Вы же сами санкционировали, Маршаллиссимус! Невиновен я! Все проистекало точно по плану, еще чуть-чуть и мой крестник разрушил бы Машину, средоточие невзгод, обрушившихся в последнее время на Империю! А Пелешуну я сообщил все, дабы совместно найти выход из создавшегося положения! У нас — заговор в Личонии, у них — мятеж в Шоэле. Солдаты отказываются умирать за идеалы Права!

— Плевать на Право! Плевать на Пелешуна! Плевать на мятежников — все равно подохнут в дерьме, благо снарядов хватит! И на тебя плевать, старый осел! Во имя Империи, во имя Права, — император удачно сымитировал вкрадчивый голос генерала, — дадим пешечке энергетическую станцию, пожалуем седьмую форму допуска! Помогло все это, я тебя спрашиваю?! Нет! Вероятностная машина генерирует до сих пор. Проклятый колдун все продумал, ему не нужны соперники, замахнувшиеся на его монополию! Бригадный генерал Гуэро сегодня ночью, в нашей реальности, пытался атаковать цитадель с воздуха… Империя скорбит о храбреце… Вероятностную машину можно сломать только через прошлое — тебе это не удалось! А ты догадываешься, старый паскудник, что вероятность свержения монархии достигла максимума?! Ряды мятежников растут! Как я упустил из виду, что стабильность Империи и династии Чиуров зависит от такой шкуры, как ты?!

— Виноват! — проблеял старый греховодник, распластываясь на полу, чисто коврик для вытирания ног. — Во всем признаюсь и каюсь!

От страха он начисто забыл, как минуту назад доказывал свою невиновность.

Император носком сапога больно ткнул генерала в бок.

— Ты, небось, и сам поверил в собственную байку, что Машина поможет выиграть войну одной из сторон?! Именно с этой целью ты и вступил в преступный контакт со своим приятелем Пелешуном. А ты знаешь, дорогуша, меня и Пелешуна, Первого Правомочного и главу Совета Друзей Конфедерации, вполне устраивала наша война: мои солдаты атакуют — его войска убивают потенциальных заговорщиков против Империи, наступают конфедераты — мои доблестные части сокращают число будущих бунтовщиков! Великолепно. Обоюдная выгода. С прицелом на будущее. Но вечной войны не бывает: пушечное мясо устало быть мишенями, к сожалению… И тут я, как последний кретин, ухватился за твою завиральную идею: сломать Вероятностную машину!

Генерал закопошился, как провалившийся по брюхо в трясину тяжелый танк.

— Да, да, понимаю! — согласился с ним император. — Не сразу сломать. Предварительно улететь на спутник Хоррис, чтобы после удачного завершения операции вернуться и начать все заново с новыми подданными, с моего соизволения захваченными с собой на Погонщик Туч. Списки Спасения составили, всестороннюю проверку претендентов на верноподданность провели, одного не учли — неспособность агента сделать последний шаг и испортить проклятый механизм! Списками теперь осталось попользоваться в солдатском сортире!

— Списки утверждал не я! — захлюпал носом генерал.

— А кто возглавлял акцию «Изменение»? — проникновенно спросил Керик.

— Взять! — приказал император и ногой вышиб потайную дверь. Жеребцы из конюшни дискредитированного генерала сгрудились у центрального автоклава. Они еще не знали, что их хозяина уже вычеркнули из привилегированного Альманаха Правомочных Фамилий, но предполагали, что тихая и спокойная жизнь кончилась, ибо за дверью разглядели изрядное количество гвардейцев.

— Кто командир?

Вперед выступил майор с лошадиным профилем. Он приветливо улыбнулся Маршаллиссимусу, отчего еще больше стал походить на лошадь — у него были крупные, с желтоватым оттенком, зубы.

— Связь с агентом Изменения поддерживаешь? — нервно поинтересовался император.

— Так точно! — майор молодцевато взбрыкнул ножкой. Странно, что хвостом не махнул.

— Соедини!

Несколько чинов забегало, включая и перещелкивая разноцветные тумблеры и рычажки на стенной панели. Император подозревал, что вся эта бешеная деятельность — просто имитация и демонстрация исключительной важности работы нижних чинов перед глазами ни в чем не разбирающегося начальника, но продолжал терпеливо ждать. Наконец ему подали пластмассовый шлем с наушниками и гибкой планкой ларингофона.

— Имя агента!

— Керли Ванг!

Император зачем-то дунул в мембрану и сказал:

— Ванг, ты меня слышишь?

Сквозь спрессованную толщу донесся сдавленный голос: «Ванг на связи!»

— С тобой говорит твой Император! Почему Вероятностная машина работает?!

— Не знаю. Я все сделал согласно инструкции. Эрзам победил, но мои сигналы до него почему-то не доходят.

— Но почему ты не загипнотизировал его? Внушить самоубийство — это так просто!

В наушниках замолчали. Не слышно стало даже дыхания. Тишина длилась несколько секунд, но Императору показалось, что прошел целый час.

— Я… полюбила Эрзама!

— Аааа!!! — завизжал император и швырнул шлем на пол. — Я так и знал: только свяжись с бабой — и на деле можно ставить крест!

Он заметался между чертежных столов, как придурковатый святой перед началом артподготовки. Потом остановился.

— Где настоящий Керли Ванг?

— Сейчас! — встрепенулся майор. — Ребята, живо!

Ребята, поднатужившись, уже выкатывали из автоклава прозрачную цилиндрическую ванну с розовой начинкой в маслянистой жидкости.

— Ну, не мне вас учить! Чтоб там ему, за восемьсот лет до собственного рождения, Золотая Дуга в свечку превратилась!