Вечером все три брата вернулись домой и спросили у матери:

- Мы сегодня прислали сюда кичливого горного человечка! Подай-ка его нам, и мы костями его прочистим свои зубы. Давно не приходилось нам пробовать человеческого мяса.

- Вам надо поесть чего-нибудь посытнее, - ответила им мать. - Человечек никуда не денется, он здесь под ситом и пусть останется вам на завтрак.

Мать накормила своих сыновей ужином и уложила их спать. Когда ж они уснули, выпустила Сослана из-под сита, отнесла его к двери, показала ему дорогу и сказала:

- Беги изо всех сил. Только твои ноги могут спасти тебя, больше тебе не на что надеяться.

Когда проснулись утром великаны и мать сказала, что гость их сбежал, погнались они за ним. Как заяц бежит от них Сослан - что же ему еще делать? Видит Сослан, настигают его великаны. Собрал Сослан все свои силы и догнал одного путника. Поглядел на него Сослан и видит, перед ним тоже великан - одноглазый и однорукий уаиг.

- Ай, ай! - сказал Сослан. - Тебе поручаю себя и на земле и на том свете. Если только догонят они меня, пропал я.

- Если бы ты поручил себя даже богу, он не сделал бы для тебя больше, чем я, - сказал уаиг, бросил Сослана к себе в рот и спрятал его под языком.

Нагнали братья одноглазого и однорукого уаига и спрашивают его:

- Не пробегала ли здесь наша горная птичка?

- Не видел я никакой горной птички, - ответил им уаиг. - Некогда мне попусту болтать с вами. Оставьте меня в покое.

- Поскорее отдай нашего маленького человечка, иначе плохо тебе будет, - стали приставать к нему братья.

- Шли бы вы своей дорогой. Ничего хорошего не дождетесь вы от меня, - опять сказал им уаиг.

Тут бросились на него братья.

- Теперь только на себя пеняйте, - сказал уаиг, схватил всех трех своей единственной рукой, бросил на землю и сел на них.

Выплюнул он Сослана из-под своего языка и сказал ему:

- На бедре у меня растет волос. Вырви его, и я свяжу им этих трех неуемных.

Схватил Сослан волос, тянет-тянет, а вырвать не может. Как веревку, три раза обернул Сослан этот волос вокруг своей поясницы, рванулся всей своей тяжестью и все-таки не смог вырвать.

- Ножом его отрежь, - сказал уаиг.

Достал Сослан свой меч и, держа одной рукой волос, ударил по нему мечом. И стало лезвие меча не острее тупой стороны ножа, а волос так и остался цел. Тогда однорукий уаиг наступил коленом на трех братьев, сам вырвал свой волос и крепко связал им братьев. Тут поняли братья, что они побеждены, и стали жалобно просить:

- Ничего мы от тебя не хотим, только освободи нас и отпусти домой.

Освободил их однорукий и отпустил домой. Сам же вместе с Сосланом отправился дальше. И спрашивает однорукий у Сослана:

- Где странствовал ты? Чего ищешь и почему один отправился в поход?

- Я нарт Сослан. Испытывала раз наша молодежь свою силу: бросали мы через широкую реку молодых быков. И только мне удалось это. После этого загордился я и отправился в чужие страны поискать, на ком бы свою силу испробовать. Ты видел, каково пришлось мне. Спасибо тебе! Если бы не ты, не пришлось бы мне больше ступить на нартскую землю.

- В нашей стране, Сослан, любой месячный младенец может перебросить через широкую реку самого большого быка, и все-таки мы не кичимся так своей силой, как ты. Вот послушай, что один раз произошло со мной.

Я младший из семи братьев. Отец наш в то время тоже еще был здоров, как олень. Однажды мы все вместе отправились в поход. Несколько дней скитались мы, но ничего нам не встретилось. И вот как-то, после обеда, тучки набежали на небо, пошел дождь, и стали мы искать, где бы нам укрыться от дождя. Увидели мы пещеру. Нас было восемь человек, и все мы свободно в ней разместились. Через некоторое время увидели мы, что мимо нашей пещеры гонит пастух свое стадо. Озорной козел подбежал к нашей пещере и стал о нее тереться. И так был велик этот козел, что пещера наша закачалась во все стороны, как колыбель, и тогда поняли мы, что приняли за пещеру лошадиный череп. - Прочь, прочь! - закричал пастух на козла. Но козел не послушался его и не пошел со стадом. Рассердился пастух и коршуном кинулся на него. Козел помчался прочь, а пастух сунул палку в глазницу лошадиного черепа, в котором мы сидели, размахнулся и бросил череп вдогонку козлу. Он бросил метко. Ударился череп о рога озорного козла и разбился. И все, кто был внутри - и кони и люди - посыпались в разные стороны. Да и что иное могло быть с нами? Увидел нас пастух, кинулся на нас. И убил отца моего и всех шестерых братьев. У меня успел он вырвать только руку и вернулся к своим козам. Когда всаживал он палку в глазницу черепа, задел он мой глаз, и глаз мой вытек. Видишь, какие дела происходят на земле!

С тех пор я никогда и ни с кем не стремлюсь померяться силой. И всем, кто любит меня и кого я люблю, говорю: никогда не ищите силы сильнее себя. Возвращайся домой, мое солнышко, и никогда не говори больше, что нет на свете человека сильнее тебя.

Так простились они, и пошел однорукий в свое селение, а нарт Сослан вернулся к себе домой.

Пошел раз Сослан на охоту. Только одного зайца посчастливилось ему убить. Снял с него Сослан шкурку, тушку заячью разделил на части, приготовил из печени его шашлык на вертеле, а то, что осталось, завернул в шкурку и отложил в сторону. Когда шашлык поджарился, Сослан, раньше чем приступить к еде, сказал по обычаю: «Жив бог».

И как только сказал он это, все заячье мясо опять собралось под шкурку, и заяц ожил.

Всплеснул руками Сослан:

- Что за диво! Кто поверит мне, что подобное может случиться? Я убил зайца, снял с него шкурку, на части разрезал мясо, из печени его шашлык приготовил, и вдруг заяц ожил!

- Это совсем не диво, - сказал заяц, убегая. - Диво ты увидишь за Гумским перевалом.

«Во что бы то ни стало должен видеть я диво, еще более дивное, чем то, что случилось с зайцем», подумал Сослан и вернулся домой.

Велел он приготовить себе в дорогу вкусную пищу, которую легко было бы нести, сел на коня своего и отправился в страну Гум.

Через семь перевалов перебрался Сослан, и вот перед ним восьмой перевал - Гумский перевал. Увидел он на перевале след оленя. Пошел он по следу и увидел на поляне оленя. И так красив был этот олень, что жаль было Сослану убивать его. Стоило пошевелиться оленю, - бубенцами звенела шерсть на нем.

От бугорка к бугорку, от травинки к травинке стал Сослан подкрадываться к оленю. Приблизившись на полет стрелы, он уже прицелился в него, но не успел спустить свою стрелу, как в воздухе просвистела стрела другого охотника. Зашатался олень и покатился с кручи.

- Что за собака, что за осел? Кто посмел застрелить моего оленя? - закричал тут Сослан во все горло.

Никто не ответил ему. Спустился Сослан по кровавому следу вниз в ущелье и видит - лежит на дне ущелья убитый олень, а возле него стоит человек. А человек этот ростом не меньше башни.

- Это ты убил моего оленя? - спросил его Сослан.

- Ты угадал. Это я убил оленя, - ответил человек.

- Олень этот принадлежит мне! - заносчиво сказал Сослан. - Как же ты посмел убить его?

- Если то был твой олень, то зачем же ты не выстрелил в него раньше меня, - ответил человек. - Я такой же охотник, как ты, и нахожусь я в своей стране - в Гумском ущельи. Зачем же ты кричишь и ругаешь меня?

- А ты кто? - спросил его Сослан.

- Я из страны Гум. А сам ты кто и откуда пришел?

- Я - Сослан, нартский человек.

- Нартский человек, - сказал человек из страны Гум. - Бог дал нам обоим вместе этого оленя. Подойди, и мы снимем с него шкуру.

На этом кончилась их ссора, и они вместе стали снимать шкуру с оленя. И когда сняли шкуру, протянул гумский человек Сослану свой нож и сказал ему:

- Нартский человек, подели оленя по своему обычаю.