– Может быть, вам еще рано об этом знать, но у меня нет выбора. Я не вечна, а времени осталось слишком мало.

Она глубоко вздохнула, голос зазвучал сильно и уверенно.

– Слушайте же, юные волки. С моей внучкой и Бреланом вы встретились не случайно: волки и люди издавна предназначены к тому, чтобы быть вместе.

Я даже поперхнулась от удивления. После строгих запретов, после наставлений о трех непререкаемых законах вдруг услышать, что на деле все наоборот…

– Многие из моего народа уже не верят, что это правда, и я не удивлюсь, если волчье племя тоже считает иначе. Но такова истина, и она важнее, чем вы думаете. Когда люди перестают общаться с волками, стражами природы, они забывают о своей причастности к миру вокруг. Так случалось прежде. Люди начинают убивать и разрушать: ведь мы не понимаем, что навредить миру – значит навредить себе. Остановить человека, который без конца уничтожает других существ и рушит мир вокруг себя, способны только волки: лишь они могут напомнить людям о том, что мы – часть одного целого. Связь между нами существует издревле, с тех самых пор, как волки и люди стали жить в этих землях.

Аззуен заворчал, а Марра приподнялась, словно хотела возразить. У меня от растерянности гудела голова: слова крианы шли вразрез со всеми законами стаи, вразрез с самой целью волчьего существования. «Обещай нам, что вы будете сторониться людей», – некогда сказала праматерь Небо старому Индру, а когда волки нарушили заповедь, Древние нас чуть не уничтожили…

Я считала, что моя тяга к Тали противоестественна и порочна, а теперь мудрая старая женщина говорит, что нам всегда лгали о людях и даже о нашем собственном прошлом. И я должна ей верить?.. Однако больше всего мне хотелось, чтобы ее слова оказались правдой.

– Все очень непросто… – Криана тяжело вздохнула, словно беседа отнимала у нее много сил. Тали оторвалась от меня и села рядом с бабушкой, та погладила девочку по шерсти на голове. – Когда волки сходятся с людьми, может случиться непоправимое. Мой народ пытался подчинить себе волков, ваши родичи убивали людей, каждый раз сближение заканчивалось враждой. В том и состоит загадка, противоречие: мы созданы друг для друга, но не можем быть вместе. И для волков, и для людей это тяжкий опыт.

Я усиленно помотала головой. Непонятно – должны быть вместе и должны быть врозь… Я даже тихонько заскулила.

– Волки перестают быть волками, – повторил Аззуен давние слова Риссы. – И начинают убивать людей или сами становятся их жертвой.

Он задумчиво глядел на женщину, будто услышал от нее подтверждение прежних мыслей.

– Да, – кивнула криана. Оказывается, она поняла его слова! Мы удивленно переглянулись. – Многим из людей невдомек, что другие существа тоже свободны: человека раздражает чужая независимость, он всех норовит себе подчинить. – Криана потянулась через Тали и положила руку на грудь Марры, вздымающуюся от волнения. – На какое-то время мы нашли способ связать людей с волками так, чтобы общение не закончилось враждой. Среди нас есть те, кого не пугает стихийная сила, присущая волкам: мы не стремимся вас подчинять и потому легче перенимаем ваши знания. К нам, созданным для общения с волками, еще в детстве приходят волки-крианы: я впервые встретила своего, когда была младше Тали. Он-то и научил меня вашей мудрости. Волки-крианы – это те, кто направляет вашу жизнь, вы их знаете.

Я вспомнила про запах верховных волков, окружавший логово старой женщины: должно быть, они и есть волки-крианы.

– Значит, мы не должны сторониться людей, – проговорила Марра почти шепотом.

– Я предупреждал, что злюковолки что-то скрывают! – каркнул Тлитоо.

– Каждый раз во время полной луны мы с волками-крианами сходимся на Большой Разговор, – продолжила женщина. – Они не дают нам забыть, что мы часть этого мира. А мы рассказываем своему племени то, что от них услышали. Знание передается через многие поколения, каждый из людей-криан учит следующего, так и я выучила Тали. – Женщина, прикоснувшись ладонью к щеке девочки, заговорила тише: – Однако Большие Разговоры утратили силу, волки-крианы многое от нас скрывают. Мы не знаем, почему существует загадка-противоречие: почему волки должны быть с людьми, а люди неспособны ни жить с волками, ни обойтись без них. И неизвестно, почему Большой Разговор больше не приносит пользы. Волки-крианы что-то утаивают – считают, что мы не поймем. Однако я вижу, что все рушится. Уже много лет ни один криан-волк не приходил к людям, и за всю мою жизнь ни один не родился, хотя прежние старятся и мой народ не слушает ни их, ни меня. Я не знаю, что делать.

Старый голос задрожал, Тали взяла женщину за руку. Другую руку криана протянула ко мне.

– Когда ты, Серебряная Луна, пришла к Тали, я приняла это как знак перемен. Возможно, ты и займешь место криан-волков, и вы с Тали будете направлять народ.

Я словно приросла к полу. Я не могла просто взять и отказаться от всего, что говорили мои сородичи: Рисса и Тревегг учили меня быть настоящей волчицей и никогда мне не лгали. А женщина, пусть и родня моей девочке, все же не из моей стаи, а из племени людей. Я даже застонала от бессилия.

Криана вновь протянула ко мне руку, Марра отступила в сторону, и я подошла.

– Я вижу, ты мне не веришь. Да и с чего бы? – Она на мгновение задумалась. – Тебе нужно прийти на Большой Разговор, через две ночи после полной луны. Тали тебя приведет. Только тебя, Серебряная Луна, без друзей: спрятать всех троих не удастся.

Она устало улыбнулась, и я лизнула ей руку в знак согласия.

– Вот и хорошо.

Криана обвела нас взглядом и улыбнулась шире:

– Не верю, что надежда иссякла. Вы вместе – значит, не все потеряно. – Она глубоко вздохнула. – Я устала, юные создания. Поговорим в другой раз.

Старая женщина закрыла глаза и почти слилась с волчьими шкурами, дыхание ее замедлилось. Тали и Брелан, наклонившись, коснулись губами ее щеки и выбрались из хижины. Мы с Аззуеном и Маррой, ткнувшись носами в ладонь женщины, последовали за ними, ступая как можно тише.

Пока мы разговаривали с крианой, снег прекратился, выглянувшее солнце пригрело землю. Тали с Бреланом повели нас на ближнее поле с высокой травой.

– Ты ей веришь? – спросила Марра, идя вместе со мной в нескольких шагах позади людей. – Тревегг с Риссой говорили совсем другое.

– Я не знаю, чему верить. Риссе с Тревеггом обманывать нас вроде незачем. Но и у старой женщины нет причин лгать.

Мне так хотелось, чтобы рассказ крианы оказался правдой – ведь тогда получится, что я могу быть с Тали!..

– Может, она просто ошибается, – осторожно предположила Марра. – Откуда ей знать про обещание Индру, про Древних, про долгую зиму?..

– Ты что, не понимаешь? – взволнованно перебил ее Аззуен, мы даже остановились. – Она наверняка права! Вот почему легенды бессмысленны! Неужто Долину закрыли от мира лишь для того, чтобы мы не подходили к людям? Когда волки стали дружить с людьми – почему праматерь Небо не истребила всех, как угрожала? А ведь Рисса не на шутку рассердилась, когда я об этом спросил. – Аззуена даже трясло от возбуждения. – Вся история мне казалась нелепой, и теперь я знаю почему. Верховные волки наверняка что-то утаивают.

Мы втроем стояли на тропинке, глядя вслед удаляющимся людям; я еще раз подробно вспоминала рассказ старой женщины. А вдруг она права, что тогда?

– В стае говорить об этом нельзя, – предупредила Марра. – Хотя бы до тех пор, пока не узнаем больше.

– Правильно, – согласилась я.

– Мы поможем тебе улизнуть на Большой Разговор, – пообещал Аззуен.

– А ты расскажешь нам, что удастся вызнать, – добавила Марра. – Тогда и решим, как действовать.

– Да, – кивнула я нехотя. Мне не хотелось впутывать Аззуена с Маррой в дела, которые могли привести к неприятностям. – Хорошо.

Тали с Бреланом нашли клочок поля, где с травы стаял снег и земля уже подсохла; мы подошли к ним. Тали села и протянула ко мне руки – когда я, стряхнув с себя тяжкие мысли, улеглась рядом, она положила голову мне на спину. Удивительно, как я соскучилась по своей девочке.