— Ябедница, — прошептал кто-то у самого уха Яси, но, кто именно произнес это, — она не могла разобрать.

Обед был уже готов. Дети быстро поели его.

Горю и Таню мистер Джон, продержав около часа на шкафу, простил, наконец, и позволил нм присоединиться к обедающим. После обеда он заторопил всю свою маленькую команду идти на работу в сад.

Здесь дети должны были окапывать тяжелыми лопатами грядки с овощами (часть сада была отведена под огород), полоть траву на дорожках, взрыхлять землю вокруг яблонь.

— Работа на чистом воздухе не должна считаться за работу, это одно только удовольствие. Кто хочет заслужить ужин, должен трудиться, не покладая рук, — то и дело приговаривал мистер Джон, следя за своими воспитанниками и воспитанницами, копошившимися на грядках и дорожках.

Марго было поручено полоть траву у самой аллеи сада. Непривычная к работе, она очень скоро устала и выбилась из сил. Оттого, что она долго сгибала спину, у нее ныла поясница и кружилась голова.

Нюша-левша незаметно приблизилась к девочке и шепнула:

— Я работаю левою рукою так же скоро, как и правой. Стало быть, смогу полоть и за тебя и за себя. А ты посиди, отдохни вон там за кустом, только чтобы Яська тебя не увидела. Я же за тебя окончу живо работу.

Марго с благодарностью взглянула на подругу. Ей ничего не оставалось больше делать, как послушаться Нюшу. Она изнемогала от усталости. А здесь, среди частых кустов, не успевших еще опасть в начале осени, она могла полежать и немного отдохнуть.

— Благодарю, — проронила она и незаметно отошла с дорожки в кусты.

Ей было видно, как заработала одинаково быстро и ловко обеими руками «Левша». В несколько минут Нюша сделала больше, нежели Марго в полчаса.

А Марго в это время лежала с закрытыми глазами, думая о том, как бы хорошо было встретиться с доброй цветочницей Машей, или хотя бы найти ту мастерскую, где она работает. Делать цветы много легче, думалось девочке, нежели полоть траву и окапывать деревья и гряды.

Мистер Джон, такой требовательный и странный, очень пугал Марго своими необыкновенными выходками. Куда лучше уж было ей сделаться цветочницей. Но как попасть туда? Адрес цветочной мастерской она потеряла, помнила только со слов Маши, что цветочная мастерская находится где-то у часовни Спасителя на Петербургской Стороне. А где была часовня, какая такая Петербургская Сторона — Марго не знала.

— Так-то ты работаешь? Эка лентяйка! Вот погоди, сейчас мистера Джона позову! — произнес неожиданно подле нее торжествующий голос Яси, которая выскочила из-за кустов и очутилась против Марго.

— Мистер Джон, а мистер Джон! — закричала она во весь голос. — Идите сюда: новенькая-то, глядите, что делает, бока отлеживает заместо того, чтобы работать как все!

Но мистер Джон на этот раз никакого внимании не обратил на слова своей любимицы. Все время очень внимательно следивший за тем, как окапывали мальчики большую старую яблоню, он вдруг насторожился, постоял с минуту неподвижно и, сделав скачок по направлению к калитке, бросился на улицу с такой скоростью, как будто у него выросли внезапно крылья за спиной. Через минуту он возвратился обратно, но не один. Правой рукой он держал крепко за ухо какого-то мальчишку-оборванца, скорчившегося в три погибели от боли.

Мальчишка, гримасничая и извиваясь всем телом, вопил:

— Не буду, мистер Джон, ей Богу, не буду… Не по своей вине убежал от вас весною. Бывшие товарищи сманили. Ей Богу же, не я виноват, а они. Смутили они меня, хозяин, а там я простудился, заболел, в больницу угодил. Утром только выпустили нынче… И тотчас же к вам, значит, прибежал…

— А зачем же ты, бездельник, не прямо пошел, а за забором притаился! — строго допытывался у мальчика мистер Джон.

— Боялся я шибко… Думал, осерчали вы на меня так, что и на глаза пустить не захотите.

— Ой, врешь ты, приятель!

— Провалиться мне на сем месте, коли вру.

В то время, как мистер Джон таким образом переговаривался с мальчиком, дети сбежались к ним со всем сторон и с любопытством обступили так неожиданно появившегося мальчугана.

— Вернулся-таки. Опять вернулся. Теперь уже больше не побежит, — перешептывались они между собой. — Попадет ему теперь на орехи от мистера Джона.

Подошла вместе с другими к пойманному мальчику и Марго, взглянула на него и неожиданно вскрикнула:

— Да ведь это Петька!

Действительно, то был Петька, мальчик из больницы, который хотел ночью унести у нее деньги из-под подушки.

Конечно, это был он.

Марго из сотни других мальчиков узнала бы Петьку, его худое лицо, его маленькие плутоватые, злые глазки и хриплый голос.

Петька между тем, при первом же взгляде на Марго, тоже сразу узнал ее. Он покраснел, и лицо его сделалось злым, презлым.

«Ага, это та самая девчонка, которая меня вором прославила на всю больницу, — подумал уличный мальчишка. — Постой же, теперь ты у меня прославишься! Из-за тебя пришлось мне нынче тайком из больницы удрать. Мочи терпеть не было: все воровством попрекали, так я же тебя, голубушка, отличу за это. Не даром, видно, мы встретились снова. Уж удружу я тебе, удружу!»

Петька, действительно, в это утро убежал из больницы, где его держали вдали от остальных детей после случая с деньгами Марго. Быть одному и скучать в одинокой палате он не хотел. Воспользовавшись тем, что прислуга была занята уборкой палат, он вышел в коридор, оттуда проскользнул в гардеробную, где находилось его платье, и, самым невинным тоном сказав сторожу, что доктор его выписал, попросил возвратить ему его рваный костюм.

Сторож, ничего не подозревая, вернул Петьке его лохмотья, и он в тот же миг незаметно ушел из больницы. Три-четыре часа плелся он по улицам, направляясь к дачному домику мистера Джона. Но не желание опять попасть к строгому англичанину привлекло сюда беглеца, а совсем другая цель.

Лишь только Петькины глаза встретились с глазами Марго, мальчик заговорил:

— Ага, и француженка здесь. Вот кого не думал тут встретить. Здравствуй, мамзель! Да как же ты сюда попала?

— А разве ты знаешь ее, Петр? — удивился мистер Джон.

— Как же ее не знать: ее все знают, — захохотал Петька, и маленькие глазки его насмешливо заблестели.

— To-есть, как это все? — еще больше изумился мистер Джон.

— Гы, гы, — захихикал Петька, — верно, она вам тут всем наплела, что ее мать под колесами поезда погибла, что на машине сюда с французом прилетела, что в море упала и в больницу чуть живая потом угодила. Наврала она все, не ее мать, а другой девочки погибла, и не ее, а другую доставили в больницу. А она, вот эта самая Маргошка, и не Маргошка даже, а другая. Была она в больнице вместе с тою француженкою, которая и впрямь с летательной машины свалилась… Та очень хорошая была, ее все в больнице любили, а это совсем другая, ябедница да воровка. Мне добрый барин один денег подарил, так она их у меня выкрасть хотела. Еле-еле уберегли. Вот она какая! На всю больницу прославилась! — торжествующе заключил Петька.

Во время рассказа Петьки Марго то бледнела, то краснела. Ложь и клевета гадкого мальчишки были так неожиданны, что она едва верила своим ушам.

Мистер Джон и дети смотрели на нее теперь крайне недружелюбно.

«Неужели поверили? Неужели поверили?» — думала бедная девочка, и сердце у нее билось тревожно и шибко.

Оправдываться она не могла, не хотела. Она так сильно была взволнована бесстыдной ложью мальчишки, что не в состоянии была произнести ни одного слова.

— Петька лжет! — первый заявил Коля-Буян и незаметно для мистера Джона показал кулак вруну.

— Понятно, лжет! — вмешался Сеня-татарин.

— Лжет, лжет Петька! Как ему не стыдно! — закричали все остальные дети хором.

— Ей Богу, не вру. Зачем мне врать? — горячо защищался Петька.

— А почем знать, кто из них врет: может Петька, а может и новенькая, — затянула вдруг Яся, взглянув враждебно на почему-то не полюбившуюся ей с первой же встречи Марго.