***

Любой бы понял, что жизнь рыцарей Грандьеры могла потухнуть в любое мгновение, словно пламя свечи на ветру. Спереди их путь преграждали пехотинцы Фигурии, сзади — яма. Выжить они могли, лишь пробившись сквозь пехотинцев, но те выстроились в крепкий живой щит, через который не прошел бы даже сильнейший воин. Пехота Грандьеры уже шагала вперед, словно стремясь на помощь к рыцарям, но ни за что бы не успела. И тем не менее, Оур ощущал, что что-то не так. Даже добравшись до вражеских рядов, пехота Грандьеры не смогла бы вытащить из них вступивших в бой рыцарей. Едва ли во главе их армии стоял сам король Вульф, но все равно никакой генерал знаменитой армии Грандьеры не пошел бы на такой шаг. К тому же Оура беспокоило, что они понесли слишком уж мало потерь. Он предполагал, что даже если уловка сработает как надо, одному-двум рыцарям все-таки удастся вырваться из западни. Ради этого рядом с ним и стояла Юнис. Но рыцари просто бегали по линии столкновения и даже не замахивались копьями. — ...Спина! Немедленно изучи их трупы! — магией обратился Оур к ученице, ожидавшей дальнейших указаний на первом ярусе подземелья. И скоро в ответ раздался на редкость взволнованный голос Спины: — Учитель!.. Они куклы! Они никакие не рыцари, а покрытые серебром куклы! — Отступаем! — выкрикнул Оур приказ, и в то же мгновение пехотинцы попадали на землю. Их сразили не стрелы, и не магия. Тем не менее, что-то прилетало издалека и скашивало солдат одного за другим. — Что происходит?! — Это пращи, господин. Они кидают в нас камни, — с мрачным видом заключила Элен. Праща — примитивное кожаное оружие: “кармашек”, в который вкладывается камень, и шнуры, за которые камень раскручивается, а затем отправляется в полет с помощью центростремительной силы. — Камни? Почему их не останавливает магия защиты от стрел? С такого расстояния праща… — начал было Оур, но тут он все понял и быстро прижал к себе Элен, чтобы вытянуть из нее энергию. От Оура разошлась искажающая пространство волна — разведывательное заклинание, позволяющее обнаружить поблизости магическую энергию. — Это же… свинец! Оур стиснул зубы. Разведывательное заклинание не нашло посторонних предметов, заряженных магией. Ни одного. А ведь все, что только существует в этом мире, в той или иной степени содержит в себе магию, за исключением одной-единственной вещи: свинца. Металл этот, также известный как “позабытое богами железо”, совершенно не способен хранить магию и в то же время не подвержен действию каких-либо заклинаний. Магический барьер не может остановить свинец. Если бы враги просто сделали свинцовые наконечники для стрел, магия все равно работала бы, останавливая древко и оперение. Однако чистый свинец проходил насквозь, как ни в чем не бывало, и к тому же за счет веса наносил больше урона, нежели обычный камень. Кусок свинца способен без труда лишить сознания даже закованного в латы человека. Пехота начала отступать, но в погоню пустились рыцари. Не все они оказались манекенами — примерно каждый десятый был настоящим, способным гнать в бой других лошадей, на которых восседали куклы. Их рыцарей тренировали так хорошо, что они могли управлять лошадьми, не находясь в седле, а коней выдрессировали настолько, что они безропотно слушались. Пугало не только это, но и то, что рыцарям хватило храбрости хладнокровно отыграть роль приманки. Конечно, они не ожидали, что попадут в ловушку Оура, но при этом нисколько не просчитались. Рыцари действительно успешно сыграли роль приманки. — Невероятно… они собираются пожертвовать всеми рыцарями ради победы? Тем не менее, такими темпами Оур мог растерять всю пехоту. Может, он и уничтожал лучших бойцов противника, но его армия несла огромные потери. Они и без того уступали противнику числом, так что продолжать терять людей он не мог. — Давай, Мио, — обратился Оур к Мио с помощью магии, не придумав ничего лучше. С неба их накрыли тени. В воздухе появились драконы, огромные птицы Рух и грифоны — крупные монстры, прекрасно умеющие летать. Все они держали в когтях огромные камни. От стрелы или небольшого булыжника нетрудно защититься магией, но остановить огромную, тяжелую глыбу не так-то просто. Камни падали один за другим и в мгновение ока разбили вражеский авангард. — Пора! В бой, кавалерия! — тут же отдал Оур приказ ждавшим своего часа всадникам. Монстры намеренно сбросили некоторые камни не на врагов, а в яму, чтобы получился мост. Всадники перебежали по нему и ворвались в ряды вражеской пехоты. При всей своей примитивности, праща не уступает луку по поражающей силе и дальности обстрела. Однако есть у нее два серьезных недостатка. Первый — в том, что пользоваться ей очень сложно. Чтобы хорошо обращаться с ней, необходимо куда больше суровых тренировок по сравнению с луком. Второй — низкая скорострельность. Не такая низкая, как у арбалета, но быстро метнуть несколько снарядов один за другим не выйдет. Таким образом, пращники не так опытны в обращении с мечом, как другие пехотинцы, и оружие их не может остановить стремительно несущихся рыцарей. Сотня всадников быстро разгромила ряды пехотинцев, а потом набросилась и на лучников с магами. Растеряв поддержку из тыла, немногочисленные рыцари утратили преимущество и оказались в кольце пехоты, где их загрызли монстры. Похоже, что битве конец. Вражеская армия с минуты на минуту должна перейти к отступлению. Оур вздохнул с облегчением и опустился на стул. Победа не далась легко. В ход пришлось пустить козырь и приказать летающим монстрам забросать противника камнями. Подобные налеты хороши и в нападении, и в защите, и при осаде. С их помощью можно нанести противнику сокрушительный удар, практически ничем не рискуя. И все же Оур не хотел идти на этот шаг, ведь противник, узнав об уловке, без труда придумает к ней противомеры. К тому же Оур так и не смог разгадать замысел врага. Безусловно, Грандьера стояла на их пути к мировому господству. Именно поэтому Оур постарался как можно больше разузнать о короле Вульфе. Король Вульф прославился как бесстрашный и решительный боец, который сражается бесхитростно и от души. Он практически не прибегает к засадам или тактическим уловкам, сам возглавляет войска и выкашивает вражеские ряды лично. Даже если в эти дни король уже не может позволить себе выходить на поле боя, армия должна была унаследовать его волю. Вульф не стал бы так экономить войска и пытаться играть в тактику, и оттого происходящее не укладывалось в голове. Мысли Оура прервал прогремевший взрыв. — Что за?! Он тут же опомнился и перевел взгляд. На линии фронта все еще клубилось огромное облако взрыва, подкинувшее в воздух нескольких солдат. — Это… магия взрыва?! Чем занимаются наши маги?! Пусть блокируют заклинания врага! — О-они блокируют! Это была не магия! — воскликнул в ответ посыльный. Всякая магия производится с помощью энергии. А значит, какой бы сильной она ни была, ее можно заглушить равным объемом собственной энергии. Обычно такое явление называется контрзаклинанием. Однако контрзаклинания бесполезны против атак, не полагающихся на магическую энергию. Они способны отразить магические клинки, с которыми по остроте не сравнятся лучшие мечи мира, но пасуют перед обычным тупым ножом. Естественно, что маги поддерживали и другой барьер, защищавший от физических атак. Однако… — Не магия?! Что за вздор? Как еще они смогли оторвать людей от земли, если у них нет осадных ору… — Это был удар мечом… — напряженно вмешалась Юнис, прерывая тираду Оура. — Мечом?.. Хочешь сказать, нескольких человек раскидало от взмаха клинка?! На такое не способны даже могучие огры и гиганты. А уж люди — тем более. Другими словами, они имели дело не с человеком. Существо, способное на такое, уже не могло им называться. — Не думала, что увижу его так скоро, — дрожащим голосом продолжила Юнис. — Моего брата…

***

“Герой свинца” Зайтлид. О нем говорят, что он достоин даже не тысячи, а десяти тысяч воинов, что он такой один на сотню миллионов. Но пусть даже он сын короля-героя Вульфа и не имеющий себе равных герой, о его существовании известно немногим. Причин тому две. Первая в том, что он, в отличие от отца, не слишком любит битвы, из-за чего лишь истребляет монстров в отдаленных районах и подавляет восстания. Вторая — в “проклятии свинца”, поразившем его тело. Другими словами, на него не действуют никакие заклинания, но и сам он совершенно не способен использовать магию. На первый взгляд может показаться, что невосприимчивость к магии — весьма удобная вещь, но дело не ограничивается атакующими заклинаниями. Его ранам не помогают не только исцеляющие заклинания, но и волшебные лекарства. На поле боя он не слышит докладов, которые передаются по магической связи. Всякий легендарный меч, в котором таятся сильные чары, превращается в его руках в груду железа, а лучшие доспехи — в хлам. Он сам наложил на себя проклятие. Он отверг всякую магию как слабую и немощную. И хотя некоторые говорят, что именно доходившая до упрямости непреклонность Зайтлида сделала из него воина, с которым не сравнится даже его отец, он так и прозябал в безвестности в битвах на задворках страны. Он неспешно шагал к штабу Оура по коридору, который проложили ему солдаты обеих армий, и пехотинцы лишь нервно глотали слюну. Возможно, они победили бы его, если бы напали всем скопом, но потери бы понесли огромные. Они выиграли бы битву, но проиграли бы войну. Вместо этого Оур выбрал другой путь — выставить против него своего элитного бойца. Двухметровый Зайтлид казался настоящим великаном. Он с легкостью нес на спине огромный меч, длиной, пожалуй, с него самого. На теле его был доспех из нагрудника и рукавиц. На Юнис он не походил ни мощными словно стволы руками, ни суровым словно скала выражением лица. Они напоминали друг друга лишь рыжими волосами и зелеными глазами. — Так это ты темный владыка Оур? — глухо спросил Зайтлид, окидывая Оура взглядом. В голосе его не слышалось никаких эмоций или интонаций. — Он самый. А ты, стало быть, герой свинца Зайтлид? Слухи не преувеличивали твою силу, — ответил Оур, и Зайтлид кивнул, не меняясь в лице. — Да. Мое имя — Зайтлид Рейвен Ль’Эра Грандьера. Вижу, моя сестра у тебя, — нисколько не стесняясь, представился он истинным именем и перевел взгляд на Юнис. Та стояла в боевой стойке со вскинутым мечом и не сводила с Зайтлида глаз. Оур на всякий случай попытался проклясть Зайтлида по его истинному имени, но ничего не добился. По всей видимости, на него и в самом деле не действовала никакая магия. — Ты возвращаешься домой, Юнис, — грубо сказал Зайтлид, и Юнис навела на него клинок. — Брат… я не могу одобрить действия нашего отца. Люди — всегда люди, даже иностранцы, поэтому… — на редкость вежливо начала Юнис... — Юнис, — но Зайтлид перебил ее. — Мне не интересны твои доводы. Я получил один-единственный приказ: “вернуть тебя”. Силой, если откажешься. — ...Как пожелаешь! Рука Юнис испустила пламя. Зайтлид чуть прищурился на мгновение, но не стал даже пытаться уворачиваться. Огонь коснулся его кожи, и в то же мгновение погас, не оставив и малейшего ожога. Но за то мгновение, когда пламя перегородило обзор Зайтлида, Юнис успела зайти ему за спину. Она сдвинулась со скоростью, за которой не смог бы угнаться человеческий глаз, и изо всех сил опустила меч на его плечо. Раздался звон стали, и меч отбросило обратно. Зайтлид не сдвинулся ни на шаг — он отбил замах латной рукавицей. — Все еще полагаешься на детские игры? В конце концов, магия — лишь демоническое учение. Сколько раз я объяснял тебе, что она — презренная уловка, обманом извращающая мир? — проговорил Зайтлид, занося меч над головой. — Я покажу тебе истинную силу. Зайтлид с размахом опустил клинок. Поток чистой разрушительной энергии разрубил пространство. Груда железа расколола твердь, образовав уходящий вдаль разлом. Юнис кое-как увернулась от атаки, но в противном случае та перерубила бы ее вместе с мечом, доспехом и всем остальным. Впрочем, Юнис не из тех, кого так легко испугать. Она будто танцевала в воздухе дуновением ветра и раз за разом предпринимала атаки с самых разных сторон. В ответ Зайтлид безошибочно определял ее уловки и отмахивался от атак краткими движениями. Их битва поражала воображение. Когда Юнис сражалась в полную силу, за ней не успевала следить даже Элен, не говоря уже об Оуре. В противовес ей Зайтлид двигался медленно, но речь уже не шла о том, что неспешность грозила ему пропущенными атаками. Он не торопился просто потому, что мог вместо скорости отражать атаки весом. Он обладал той идеальной неспешностью, которая позволяла защищаться редкими движениями, словно предугадывая будущее. Элен натянула тетиву, чтобы поддержать товарища, но не могла выпускать в противника стрелы. Битва героев уже вышла на ту высоту, которой сила темной альвийки никогда не достигла бы. Доселе лишь защищавшийся Зайтлид перешел в наступление. Юнис отвела его атаку левой рукой и выбросила вперед клинок. Меч Зайтлида рассек ее руку, клинок Юнис оставил на его груди неглубокую рану. Они сражались на равных. Если кто-то пропускал удар, другой тут же пользовался уязвимостью противника и попадал сам. Но между их телосложением и оружием была непреодолимая пропасть. Юнис не доходила Оуру даже до шеи. Голова Зайтлида же словно упиралась в небеса. Разница в длине легкого одноручного клинка и тяжелого двуручника была не менее очевидной. — Уф, уф, уф!.. — тяжело дышала Юнис, истекая кровью из бесчисленных ран. — Сдавайся. Тебе не одолеть меня, — равнодушно сказал Зайтлид. Он, как и Юнис, пропустил множество ударов, но все раны оказались настолько мелкими, что почти не кровоточили. — ...Пожалуй, ты прав. Но победишь ли ты двоих? Оур мгновенно залечил раны Юнис магией. Сейчас они уже не сражались за замок Фигурии. Против них стоял лишь один враг, а энергией Оур запасся с избытком. — ...Чепуха. Думаешь, ты победил меня? Зайтлид взмахнул мечом. Оур ни за что не смог бы уклониться. Его тело разрубило пополам и тут же обратилось деревянным вместилищем. — Я же сказал, магия — лишь детская игра. Меня ей… — А как тебе такое? — перебил Оур, вновь появляясь перед ним. Зайтлид молча занес клинок. Юнис воспользовалась шансом, подскочила к нему и выбросила клинок. Зайтлид извернулся, чтобы уклониться от атаки, но острие все же впилось в его тело и выпустило кровь. — Будешь атаковать меня — тебя подловит Юнис. Будешь атаковать Юнис — я вылечу ее раны, — проговорил второй Оур, появляясь из-за спины отступившего от Юнис Зайтлида. — Может, это детская игра, но сможешь ли ты победить в ней? — добавил третий Оур, появившийся с другой стороны. Он не создавал иллюзий. Зайтлид опознал бы иллюзии с первого взгляда, ведь на него не действует никакая магия. Каждый из Оуров был вместилищем. В свою очередь, каждое вместилище было Оуром, но не совсем. Они могли двигаться одновременно, если оставались в поле зрения. — А теперь давай посмотрим, что иссякнет раньше — твоя сила или мои вместилища, — с ухмылкой проговорил Оур.