– Не хотите ли присоединиться ко мне в доме?

Его брови сдвинулись, и он взглянул на нее с таким видом, будто у нее выросла вторая голова.

– Не думаю.

– Вы, вероятно, устали с дороги, – проворковала она, борясь с гордостью, которая требовала прекратить этот позор и перестать его упрашивать. – Я могу послать за чаем. Или, быть может, вы бы хотели чего-нибудь более крепкого? – Она облизала губы нарочито медленно.

Его глаза потемнели, когда он посмотрел на ее рот, и где-то глубоко в душе Порция почувствовала удовлетворение.

Быстро покачав головой, лорд пробормотал:

– Я должен расседлать Яго. – Он попытался высвободить руку и войти в конюшню, но Порция, охваченная паникой, крепче сжала его пальцы.

– О, что вы! – Она выпятила нижнюю губу и легонько хлопнула его по груди, трепеща ресницами.

Он нахмурился и посмотрел на нее подозрительно.

– Что это на вас нашло, черт подери? – воскликнул Хит, явно теряя терпение. – И что это у вас с глазами?

Порция перестала хлопать ресницами и поборола острое желание тоже рассердиться. Решив, что тут лучше подойдет другая тактика, она тяжело оперлась на него и пожаловалась:

– Я себя плохо чувствую. – Пальцы ее впились в его мускулистую руку, ища опоры. – Похоже, еще не совсем выздоровела. Не могли бы вы сопроводить меня в дом, милорд?

Пронзительный взгляд устремился на нее, и она затаила дыхание, ожидая реакции лорда Мортона, – убедила ли его ее маленькая игра?

Наконец он медленно кивнул, и она вспомнила, что способна дышать.

– Конечно. Вы могли переутомиться за эти дни…

Неожиданно по воздуху прокатился звонкий смешок, который через какое-то мгновение перерос в женский вскрик удовольствия.

– Что это? – спросил Хит, вытягивая шею, чтобы заглянуть в конюшню.

– Я ничего не слышала, – ответила она и еще крепче вцепилась в его руку, пытаясь утащить за собой.

Он вырвал свою ладонь из ее пальцев и вошел в широкий проход между стойлами.

Она бросилась за ним, не теряя надежды отвлечь его, и, прижав руку ко лбу, сделала новую попытку.

– Знаете, мне вдруг стало совсем плохо, милорд.

Он даже не взглянул на нее. Из дальнего конца конюшни доносился тихий гул голосов. Почему они разговаривают? Неужели два человека, охваченные страстью, не могут придумать своим ртам лучшего применения? Жар ударил в лицо Порции, и вдруг ей действительно стало плохо. В голове у нее промелькнула мысль потерять сознание и упасть прямо перед ним. Однако он, чего доброго, еще не поймает ее.

Хит продолжал идти вдоль стойл, Порция семенила за ним по пятам.

– Вот так, любовь моя, – пробасил грудной голос. – Умница, вот так.

Порция закрыла глаза, боясь думать о том, чем Мина заслужила столь горячее одобрение. Когда она открыла глаза, внутри нее все оборвалось – Хит остановился перед дверью последнего стойла, наклонив голову под опасным для здоровья углом.

За дверью раздался женский смех, совершенно несочетающийся с тем страхом и смятением, которые царили в сердце Порции.

– Мина? – пробормотал он, видимо узнав смех.

Положив ладонь на дверь, он толкнул ее. Тонко скрипнув железными петлями, дверь отворилась внутрь.

Вздрогнув, Порция перестала дышать, когда ее взгляд упал на Мину… рука которой была запущена в штаны конюха.

Хит шагнул в стойло, перекрыв ей видимость. И к счастью, потому что эта картина, вероятно, преследовала бы Порцию годами.

Лорд Мортон рывком поставил конюха на ноги. Мина вскочила следом и принялась натягивать лиф на подпрыгивающие груди, бормоча какие-то невразумительные объяснения.

Конюх успел промычать несколько слов, прежде чем кулак Хита соприкоснулся с его лицом с тошнотворным звуком удара кости о кость. Порция дернулась, пораженная несдерживаемой силой удара. Любовник, раскинув руки, полетел обратно на сено, кровь хлынула из его носа фонтаном.

– Собирай вещи! – прорычал Хит, сжимая кулаки над несчастным молодым человеком. Потом с силой ударил ногой по одному из его сапог. – Убирайся из моего дома! И никогда больше не показывайся здесь. Если хоть кто-нибудь узнает, и тебе, и моей сестре…

Ухажер энергично закивал. Кровь, яркая и густая, сочилась между пальцами руки, которыми он держался за нос. Потупив взгляд, конюх встал и бросился вон из конюшни.

Мина провела круглыми как блюдца глазами своего любовника, потом посмотрела на брата и с тихой уверенностью произнесла:

– Я тебя ненавижу.

Порция, скривившись, схватилась за сердце, слова Мины укололи его, будто стрела, выпущенная метким лучником. Взор ее устремился на Хита. В его глазах промелькнуло неприкрытое чувство. Некая острая ранимость, проявившаяся лишь на краткий миг, прежде чем привычный серый туман снова заволок его взгляд, заслонив истинные мысли.

Хит не успел ответить, как Мина выбежала из стойла.

Он взревел, будто разъяренный бык:

– Мина, вернись! Я еще не закончил!

Сестра, не обращая на него внимания, со всех ног пустилась в направлении дома.

Порция облизала губы и осторожно, бочком двинулась к выходу из стойла. Остаться наедине с Хитом в его нынешнем состоянии она совсем не хотела. Девушка с тоской посмотрела на листья, катающиеся по земле во дворе.

– Вы.

Порция замерла.

– Да? – спросила она тоненьким голоском. Повернувшись, натолкнулась на холодный, как ледниковый ветер, взгляд Хита.

Он двинулся на нее с суровым лицом, изломанным, словно выщербленная ветром каменная гряда.

– Вы знали, что она была там.

Кивнув, Порция стала пятиться, пока не натолкнулась на дверь стойла. Чувствуя спиной твердое дерево, девушка дрожала так, будто стояла не в конюшне, а во дворе.

– Знали и пытались меня отвлечь. – Он приближался к ней, как смертельно опасная большая кошка. – Вы пытались заставить меня пойти с вами в дом.

Она подняла руку, будто могла жестом отринуть гневные обвинения.

– Мне просто не хотелось, чтобы она с вами ссорилась. Я бы потом вернулась к ней и прекратила это.

– Пока вы избавлялись бы от меня, моя сестра могла оказаться погубленной.

Порция содрогнулась. Она не устраивала это свидание Мины и не позволит Хиту возложить ответственность на нее. Тем паче что немалая часть вины лежала на нем самом. Если бы он дал Мине хоть какую-то свободу, та не дошла бы до такой крайности.

– Значит, вашей сестре захотелось приключений. – Порция нетерпеливо махнула рукой. – Неудивительно. Вы запретили ей встречать и принимать знаки внимания джентльменов равного ей положения, запретили выходить замуж. Как еще ей удовлетворять свои желания?

Хит покачал головой.

– Вам ее поведение кажется приемлемым? Вы тоже удовлетворяете свои желания с прислугой? – с напором произнес он, шагнув к ней. Его горящие глаза напоминали взгляд хищника.

– Разумеется нет, – отрезала Порция, чувствуя себя неуютно от такой близости с ним, от его наползающего тепла, от того, что ее кожа начинала нагреваться, словно она оказалась рядом с пылающим камином. – Но вы, насколько я понимаю, этим занимаетесь. – Порция прикрыла рот ладонью. Что это на нее нашло? Как она могла сказать такое?

Его челюсть выдвинулась вперед.

– Это здесь ни при чем. У мужчин свои правила.

Она отняла руку ото рта.

– Совершеннейший вздор. Если мужчинам позволено иметь грешки, почему это не разрешено женщинам?

– У воспитанных дам не бывает грешков.

– Еще как бывает.

Он моргнул.

– Еще как?

– Еще как, – твердым голосом повторила она.

Хит нахмурился и наклонил голову, глаза его воинственно загорелись. Он обвел ее взглядом, словно увидел в первый раз, будто она неведомое существо, никогда раньше не встречавшееся человеку.

– Я не уверен, что мне стоит разрешать вам дружить с Миной. У вас слишком вольные представления о приличиях. – Его голос угрожающе понизился. – Вы тоже имеете грешки, Порция?

Она нервно сглотнула. Память выдвинула вперед воспоминание о поцелуе лорда, и ее губы загорелись огнем. Порция, шумно втянув в легкие воздух, отогнала воспоминание.