И Василий подписал. Пурдзан тоже подмахнул, его не надо было уговаривать.

— Гирей-ага, это ж бумажка! Копыта, кинжал — одно, а бумажка…

— А потом у тебя по этой бумажке копыта-то и отпилят. И кинжал отберут.

— Уже отобрали. Надо разжиться…

Они бежали через двор, полный суетящихся людей в черной форме. На земле валялись трупы центов. А за дальней оградой, отделяющей колонию от тайги, были видны четыре галеры, зависшие над острыми верхушками деревьев. Галеры вели огонь по колонии.

Зато над ближней оградой, за которой была посадочная площадка, виднелись орудийные купола других галер.

— Туда! — дернул Пурдзана за рукав Василий, — кинжал потом добудешь, галера важнее.

На стену Василий запрыгнул, встав Пурдзану на плечи. Потом протянул ему руку и втащил к себе. С внешней стороны стена оказалась значительно выше. Вдоль стены разгуливали охранники-центы, двое. Они о чем-то беседовали. У самых галер Василий усмотрел еще одного. Василий молча показал Пурдзану пальцами, что следует делать. Они лежали, распластавшись, на стене, ждали. Наконец, охранники оказались точно под ними. И Василий с Пурдзаном прыгнули.

От удара копытами по голове один охранник, кажется, скончался на месте. Другой, на которого прыгнул Василий, попытался встать, закричал. Василий опустил кулак ему на переносицу. На поясе у охранника была кобура. Василий выхватил оттуда бластер и застрелил третьего цента, который оглянулся на крик.

Больше у галер никого не было. Люк ближайшей галеры был открыт, трап опущен. Василий заметил, что у галеры нет опознавательных знаков. Значит, на ней прилетел Мвари. Неужели он заранее все приготовил? Василию очень не хотелось плясать под дудку черного гиганта. Но Пурдзан уже бежал вверх по трапу. Ладно, свиные уши, дело важнее амбиций. Василий ринулся за Пурдзаном.

Внутри галера была пуста. Василий прыгнул в кресло пилота.

— Пур, в купол, к орудиям!

Пурдзан забрался в купол, оттуда донесся его радостный возглас:

— Гирей-ага, они тут такое забыли!.. Ух ты! Кинжалы, в связочке, красота! Висят прямо над приборами!

Теперь Василий был уверен, что галера — подарок Мвари. Но не стал огорчать Пурдзана. Он быстро передвинул тумблеры на пульте — было слышно, как с тихим жужжанием втягивается трап. Взрывы зазвучали глуше — это закрылся люк. Василий включил экраны. Четыре галеры еще не сели, они жгли с воздуха всех, кто находился во дворе и дальше, на площади. Из-за случайного попадания голова золотистого Гермеса оплавилась и теперь древний бог был похож на чудовище из дравидской сказки. Или… Тут Василий понял, что перекошенное металлическое лицо напоминает сведенную судорогой рожу покойного стратига.

— Пур, стартуем. Стрелять, только если погонятся.

— Они погонятся.

— Ты, вроде, этого хочешь.

— Да я же, Гирей-ага…

— Ладно. Вперед.

Василий стартовал на максимальной скорости, чтобы успеть оторваться от галер как можно дальше. Две галеры центов остались внизу вести бой, но две других стартовали следом. Василий очень надеялся, что пальцы Пурдзана бегают по клавиатуре быстрее, чем пальцы стрелков в преследующих галерах. Действительно, Пурдзан выстрелил раньше. Одной галере снесло орудийную башню, но вторая успела уйти от луча. Она ушла так резко, что должна была сбить собственную настройку. Значит, по новой. Скорее бы выйти из атмосферы…

Новый обмен залпами ничего не дал. И Василий, и его преследователь избежали лучей друг друга. Мелодично зазвенел звуковой датчик. Вышли! Теперь — прыгать.

Василий повел галеру по дуговой траектории, потом, застонав от перегрузки, совершил крутой маневр к центру дуги. Пурдзан снова ругался на Рджалсане. Галера-преследователь выпустила еще один луч. Мимо. Василий ввел последние данные в навигационный компьютер.

— Пур, прыгаем.

И надавил ввод.

Экраны на мгновение потемнели, потом зажглись, показав картину знакомых звезд, сияющих над Махди, одной из самых густонаселенных планет Османской Конфедерации. Магазины, занимающие целый континент. Города, превращенные в огромные сады наслаждений. Офисы крупнейших в обитаемой Вселенной меняльных контор — офисы подводные, офисы-спутники, офисы плавучие и просто офисы-небоскребы, спорящие по высоте только с минаретами общественных мечетей.

И где-то среди мечетей и офисов стоит маленький особнячок с очень большим подвалом, этажей сто вниз, не меньше. Это — резиденция визиря Нураддина Тронье, командующего Янычарским Корпусом Османской Конфедерации миров.

Василий любил, когда его посылали на Махди. Важное поручение всегда оборачивалось праздником. Сейчас, разумеется, не до праздников, сейчас надо по прямой к визирю…

Взглянув еще раз на экраны, Василий понял, что по прямой не получится. Пурдзан завозился у себя в башне…

— Пур! Отставить!

Вокруг галеры выстроились караки и дау, сверкая красными и зелеными опознавательными огнями. Мамелюки.

Засветился экран связи. С экрана смотрел мамелюк. По непомерной ширине бурого берета и по желто-синей раскраске перекинутого через плечо форменного пледа Василий догадался, что чин мамелюка — не ниже клан-баши. Ничего себе!

Он поспешно щелкнул кнопкой передачи:

— Докладывает янычар-лейтенант Василий Гирей. Со мной на борту один сатир, дир-зигун Пурдзан. Мы бежали из тюрьмы на Новой Тавриде. Мне срочно…

Мамелюк прервал его:

— Приготовьте стыковочную трубу.

И отключился.

Василий выдвинул трубу. От строя кораблей отделилась легкая фелука без опознавательных огней и стала медленно приближаться к галере. Зашипел воздух, сомкнулись губы стыковочных труб.

И в рубку вошли измаилитские хаши, сразу человек восемь. На лицах у них были повязки, означавшие, что хаши выполняют задание, относящееся непосредственно к Ордену.

Пурдзан спустился в рубку и, увидев измаилитов, осторожно поднял руки.

Коренастый хаш обратился к Василию — сквозь повязку голос его звучал чуть невнятно:

— Янычар-лейтенант, временно курпан дир-зигунов Василий Гирей. Это вы, не правда ли?

Василий кивнул.

— Вас и вас, — хаш повернулся к Пурдзану, — я приглашаю на корабль Ордена.

— Но мне срочно надо…

Василий осекся. О местонахождении резиденции Тронье не должны знать даже хаши. Хотя Протосеваст Мануил как-то узнал же!.. Об этом, кстати, тоже следует доложить. Но измаилиты, очевидно, не собирались пускать Василия на Махди.

— Вам срочно надо навестить Орден. Командование мамелюков любезно согласилось отказаться от своих претензий и передало вас нам.

Внутри фелуки было тесно — теснее, наверное, чем в аримановском танке. Пурдзана и Василия усадили в глубокие кресла, коренастый хаш сел напротив них в такое же кресло.

— Куда мы летим? К Мекрджалу в пасть, в потайное место, — заныл Пурдзан. — Гирей-ага, я все понимаю. Мой дом разорили. Моих солдат убили. Но я хочу домой. Или к своим солдатам. Эх…

— В очень потайное место летим, Пурдзан-ага, — согласился Хаш, — на Новую Аравию.

— В Султансарай?! — удивился Василий.

— Нет, почтеннейший, наше потайное место — на полуострове Кум-эль-Алла. Там — наша Гора.

— Но там нет гор, там пустыня… Понятно. Ваша «Гора» — где-нибудь под песком. Я, честно говоря, всегда считал, что ваша база должна прятаться на вершине настоящей горы.

Измаилит прищурился. Под повязкой не было видно, улыбается он или нет.

— Пустыня — сад Аллаха. Успокойтесь, Гирей-ага. Вас там ждет настоящий рай!

Пурдзан все еще ждал, что их будут бить. Он вытирал потные ладони о шелковый пояс, шерсть между рожек стояла дыбом. Василий ткнул его кулаком в плечо:

— Что, Пур, у тебя вместе с оружием яйца тоже конфисковали? Не трусь, моджахед! Никто тебя здесь бить не станет.

— А как они узнают, что мы — не… Тут что, вообще пыток нет?

— Не знаю, каким образом, но на Горе обходятся без пыток. У нас тут не Империя, у нас все в порядке.