К этому времени у нее уже завелся новый сердечный друг – зажиточный вдовец с маленькой дочкой. Но не складывалось у Белль семейное счастье. Приемная дочурка ни с того ни с сего умерла через неделю после свадьбы. Спустя полгода случилось трагическое происшествие и с мужем: бедняге на голову свалилась тяжелая мясорубка и проломила череп. Ну не повезло человеку, бывает. Белль получила три тысячи долларов страховки.
В последующие годы она еще много раз пыталась выйти замуж. Печатала в газетах объявления: симпатичная вдова ищет в спутники жизни солидного человека со средствами. В соискателях недостатка не было. Многие мужчины вступали с Белль в переписку, и некоторые потом отправлялись к ней в гости с самыми серьезными намерениями, прихватив с собой сбережения. Все как один бесследно пропадали. Никто их особенно не разыскивал, потому что Белль приглашала к себе людей одиноких.
Но однажды произошла досадная накладка. После исчезновения очередного «жениха по переписке» оказалось, что у него есть брат. Этот человек нашел в бумагах приглашение от Белль Ганнесс – с адресом. Заподозрил неладное. Сначала присылал тревожные письма, потом сообщил, что скоро приедет.
В это время Белль пожаловалась шерифу, что ее изводит своими любовными преследованиям Рэй Ламфер, работник фермы. Он-де совсем помешался от страсти, страдает приступами болезненной ревности и угрожает спалить дом. Она выгнала этого нехорошего человека, но очень опасается за себя и детей.
Белль опасалась не зря. 28 апреля 1908 года ферма сгорела. На пожарище нашли четыре обугленных трупа: три детских и один женский. Это была Белль Ганнесс, которую смогли опознать только по зубному протезу, и трое ее малюток (те, что на фотографии).
На месте ужасной трагедии
Раскапывая пепелище, рабочие наткнулись еще на чей-то скелет. Потом еще на один, и еще, и еще. Всего были обнаружены останки двенадцати человек.
Нашли и арестовали Ламфера, который был заподозрен в совершении всех этих убийств – предположительно из ревности к женихам Белль. Улик было недостаточно, чтобы приговорить обвиняемого к смертной казни. Но Ламфер вел себя странно, бормотал невнятное и получил длительный тюремный срок. Год спустя он умер от чахотки, а перед кончиной сделал священнику признание, повергнувшее Америку в ужас.
Оказывается, на ферме были убиты в общей сложности 39 (тридцать девять!) женихов. Трупы большинства из них были сожраны свиньями или растворены в яме с негашеной известью. Всех прикончила сама Белль.
Модус операнди у вечной невесты был таков. Она встречала дорогого гостя, убеждалась, что тот привез с собой чек или деньги, потом опаивала снотворным – и убивала. А дальше уж проявляла фантазию: кого-то закапывала, кого-то растворяла в извести, кого-то рубила на части и подкармливала хрюшек.
Ламфер помогал хозяйке – потому что действительно обожал ее всем сердцем. Она с ним, кажется, даже не делилась.
Когда запахло жареным, Белль решила исчезнуть. Она наняла новую служанку, родом из других мест. В первую же ночь убила ее, одела в свое платье, положила рядом зубной протез. Убила детей. Подожгла дом. Позаботилась о том, чтобы подозрение пало на Ламфера. Самое поразительное то, что она в нем не сомневалась – была уверена, что он не выдаст.
Неневинная жертва соблазнительницы Ламфер
Когда открылась правда, искать подлинную преступницу было уже поздно.
Если вы ждете рассказа о том, как закон настиг злодейку и воздал ей по заслугам, то напрасно. Реальная жизнь – паршивый сюжетопостроитель. Она обожает ружья, которые не стреляют, открытые концовки и преступления без наказания.
Белль Ганнесс так и не была поймана. На протяжении последующих десятилетий ее несколько раз вроде бы видели в разных городах США. Последний раз в 1931 году. А может, это была и не она.
В этой отвратительной истории всё – сплошные загадки.
Во-первых, непонятно, чем жуткая бабища (вес – 90 кг) так привораживала мужчин. Дело даже не в бедолаге Ламфере, который, кажется, был полудурком. Но эта необразованная иммигрантка умела писать письма, которые внушали доверие и симпатию. (Я их читал – в самом деле, очень недурно написаны.) Немолодые, умудренные жизнью люди слетались на роковую ферму, словно мотыльки на огонь. И, увидев воочию, сколь мало симпатична миссис Ганнесс, почему-то не поворачивали обратно.
Поражает хитроумие, с которым чудо-невеста столько лет вела свой людоедский бизнес. С каждой жертвы она получала не столь уж много, но принцип «пять старушек – рубль» отлично работал. В общей сложности, по свидетельству Ламфера, Белль накопила четверть миллиона долларов – это огромная сумма для Америки начала XX века.
Всех убитых так и не опознали
Есть что-то тошнотворно нечеловеческое в обстоятельности, с которой Белль провернула свое исчезновение. Главный трюк, конечно, заключался в смерти детей. Ну кому пришло бы в голову, что их умертвила собственная мать? Если б Ламфер перед смертью не разоткровенничался, никто так никогда и не узнал бы, что истинная убийца – Белль и что она жива. В любом случае Белль всех облапошила, вышла сухой из воды. Очень возможно, что где-то в другом месте, под другим именем, она нашла новое применение своим талантам – и тоже безнаказанно, раз не угодила в историю криминалистики.
Но самая главная загадка, которая не дает мне как писателю покоя, – душевное устройство абсолютного чудовища. У меня не хватает воображения представить внутренний мир Белль Ганнесс. Хотя скорее всего, он был прост и скучен, как анатомия какой-нибудь бациллы.
Иногда очень хочется, чтобы ад существовал, правда?
Первая кавалерист-девица
Считайте, что это сиквел к рассказу о доблестной любовнице ботаника.
Когда я готовился к написанию романа «Сокол и ласточка», мне попадались самые разные материалы о женском кросс-дрессинге восемнадцатого столетия. Некоторые истории не менее удивительны, чем биография пахучей Жанны Баре. Расскажу еще одну – и покончим с переодеваниями.
Если я спрошу вас, кто этот, хоть и безусый, но бравый офицер, вы, конечно, сразу ответите: ну как же, это наша гордость, героическая Надежда Дурова, автор «Записок кавалерист-девицы». Я в детстве, как и многие, ее обожал – посмотрел «Гусарскую балладу» и прямо влюбился.
Потом, много позже, я вычитал, что Дурова была никакая не девица, а беглая жена и мать-кукушка. И вообще Надежда Андреевна, кажется, была довольно странным существом, у современников считалось хорошим тоном над нею потешаться. Однако не это стало главным моим разочарованием. Выяснилось, что не такая уж наша Дурова уникальная. В Европе подобных кавалеристок было пруд пруди.
Первая и самая знаменитая из них – ирландка Кристиан (можно Кит) Каванаг (1667–1739), биографию которой когда-то написал сам Даниэл Дэфо (титульная страница книги слева).
Жила она в Дублине, была молодуха как молодуха: имела мужа-гуляку, владела пивнушкой, родила двоих детей, донашивала третьего. И вдруг благоверный (его звали Ричард Уолш) пропал. Через какое-то время от него пришло письмо, что он насильно завербован и отправлен воевать в Голландию. В те времена принуждение к защите родины было разновидностью киднеппинга. (Впрочем, у нас это, кажется, случается и сейчас.)