Он выглядит изможденным. Сквозь грим, нанесенный неумелой рукой, проступает кровь. На шее трупные пятна. Он стягивает с себя перчатки, и кожа слезает вместе с ними. Вокруг него крутится Дина, желая помочь. Арсен убирает в сторону ее волосы, сдвигает в сторону кофточку и выпустив клыки, вонзает их ей в шею. Дина тихо вскрикивает, зажмурившись, замирает на месте. Ведьма уже знает, что одно неловкое движение – и она покойница. Достаю телефон, набираю номер Америго. Он долго не берет трубку. Наконец раздается щелчок. В ухо ударяет грубое:

– Да.

– Флэшка у меня, – сообщаю я. – Дай мне теперь услышать Якуба. Пока я не буду уверен, что он в порядке, переговоров не будет.

– Скажи что-нибудь своему другу, – просит Америго, обращаясь куда-то в сторону.

– Не рискуйте ради меня! – доносится до меня слабый голос Якуба.

– Какие же вы скучные, - вздыхает Америго. – Аж зубы сводит от вашей идейной порядочности. Теперь к делу. Встречаемся через час возле старого кладбища. Айлин передает мне флэшку, я проверяю ее и, если все в порядке – даю знак своим людям, они привозят Якуба.

– Айлин ничего тебе передавать не будет, – возражаю я.

– Других условий сделки не приемлю. Или она приходит, или я убиваю Якуба, а потом врываюсь в той дом в сопровождении своих людей. И тогда жизнь не только Айлин, но и всех остальных домочадцев окажется под вопросом, – с азартом говорит Америго. Могу даже представить, как блестят сейчас его глаза.

– Я пойду, – трогая меня за плечо, тихо говорит Айлин. Надо же, я даже не услышал, как она подошла.

– Но… – пытаюсь возразить я. Девушка прикладывает мне палец к губам и строго смотрит в глаза.

– Скажи ему, что я буду, – шепотом говорит она, убирая руку.

– Хорошо, Айлин передаст тебе то, что ты хочешь, – не скрывая недовольства, говорю я. Представляю себе, как он торжествует, и меня передергивает от злости.

– Тогда до встречи! – тут же оживляется Америго. Нажимаю отбой, убираю телефон в карман. Внимательно смотрю на Айлин. Она выглядит спокойной, почти безмятежной. Плечи расслаблены, сердце бьется ровно.

– Ты уверенна в том, что собираешься сделать? – спрашиваю я.

– Конечно. Мое внимание взамен на жизнь Якуба. Все просто. Я наконец-то чувствую себя нужной, – направляясь к лестнице, говорит Айлин. – Пойду одеваться.

– Почему ты делаешь из их встречи проблему? – опускаясь на диван, спрашивает Дина. Из ее незатянувшихся ран течет кровь. Мой желудок сворачивается в узел от этого запаха. Хочется наброситься на нее и втянуть в себя все, до последней капли. Арсен запечатывает ее укусы своей кровью, но мое наваждение не проходит.

– Есть причины, – сквозь зубы отвечаю я, направляясь к двери. Мне нужен воздух. Срочно. Пока я не потерял власть над собой. Как можно было Арсену вести себя столь опрометчиво? Мог бы подняться к Дине в комнату, трапезничать там.

Выхожу на крыльцо, прикрываю за собой дверь, оставляя запах искушения позади. На улице холодно, снова накрапывает дождь. Здесь небо, будто прохудилось. С нашего приезда сюда не было ни одного ясного дня. Сунув руки в карманы джинсов, смотрю на облака, что проплывают над городом.

– Я готова, – сообщает Айлин. Оборачиваюсь, смотрю на нее. На девушке черные брюки, такого же цвета водолазка. В ушах блестят крошечные рубины. Волосы аккуратно убраны в пучок. Она выглядит строго и неприступно. В руках сжимает маленькую сумочку.

– Прекрасно, – говорю я. Подхожу к ней, беру ее за руки. Айлин дрожит от холода. Незаметно кладу в ее сумочку крохотный жучок, купленный сегодня в городе. Так у меня будет небольшая иллюзия, что я контролирую ситуацию. – Надо взять пальто.

Захожу в дом, снимаю с вешалки свое и Айлин. Помогаю своей подопечной одеться. Арсен настоятельно просит держать его в курсе событий. Обещаю ему. Мы идем к машине.

– Что бы ни случилось – я справлюсь, – садясь на место рядом с водителем, говорит Айлин. – Просто хочу, чтобы ты это знал.

Когда я подъезжаю к входу на кладбище, Америго уже ждет нас. Он стоит, прислонившись спиной к машине, руки спрятаны в карманы. Волосы намокли от дождя, тонкими прядями липнут к щекам. Вылезаю из авто, открываю дверь Айлин, подаю ей руку. Ее пальцы холодные, влажные. Сердце бьется часто. Несмотря на выдержку, замечаю в ее глазах страх. Она понимает это и тут же отводит взгляд.

– Вы опоздали на две минуты, – выговаривает Америго, подходя к нам. Окидывает Айлин оценивающим взглядом, берет ее за локоть, привлекает к себе.

– Здравствуй, леди. Надеюсь, при тебе нет никакого оружия, кроме твоей красоты? – спрашивает он. Прежде, чем она успевает ответить, обыскивает ее с головы до ног. Айлин трясет от негодования. Он забирает из ее рук сумочку. – Пусть побудет пока у меня.

– Возьми! – протягивая ему флэшку, говорит Айлин. Ее голос срывается. Капли дождя бегут по лицу. Ладонь разжата, на ней дрожит черный прямоугольник – цена жизни Якуба.

– Отдашь в машине, – беря ее за плечи, небрежно бросает Америго, подталкивая ее вперед. – Идем. Промокнешь вся, пока выпендриваться будешь.

– Айлин, я буду рядом, – демонстрировать спокойствие, когда хочется убивать – вот моя уникальная способность.

– В прошлый раз ей это никак не помогло, – напоминает Америго, открывая дверцу джипа перед девушкой. – Залезай.

Как только Якуб будет в безопасности, отыграюсь на этом засранце по-полной.

Сажусь в машину, втыкаю в уши гарнитуру. До меня доносится скрип сидений, шуршание одежды. Приглушенный вскрик Айлин заставляет меня вздрогнуть. Уже тянусь рукой к дверце, чтобы открыть ее, как до меня доносится голос Америго, полный досады:

– Да не трону я тебя, расслабься.

– Это невозможно сделать, находясь рядом с варваром, – голос Айлин звучит на удивление ровно.

– Никогда. Не сравнивай. Меня. С этими. Тварями, – чеканя каждое слово, говорит Америго.

– Я привыкла называть вещи своими именами. В моих глазах ты – варвар и навсегда им останешься, – продолжает настаивать на своем Айлин. Америго издает тихий рык, предвестие того, что он становится опасным. Еще бы, она задела его за живое. Сравнила с теми, кто убил его семью.

– Ты даже не представляешь себе, каких усилий мне стоит сдержаться и не вырвать тебе сердце, – признается Америго. Его голос глух, в нем вибрирует ярость.

– Может, не стоит насиловать себя? Дай волю своим чувствам, – вкрадчиво произносит Айлин.

Что она вытворяет? Зачем провоцирует его? Не могу понять этого.

Америго не отвечает. Слышу, как его пальцы бегают по клавиатуре. Похоже, проверяет подлинность флэшки. Это не должно занять много времени.

– Для чего ты все это затеял? – нарушая тишину, спрашивает Айлин. – Тебе же не по душе то, что ты делаешь.

– Да что ты? – в голосе Америго звучит искреннее удивление. – С чего ты это взяла?

– Я вижу тебя, – начинает Айлин, но тут же замолкает, словно собирается с силами. Шумно выдыхает. – Ты злишься не на Зотикуса, а на себя. За то, что не сумел защититься, что был недостаточно умен, изворотлив. Подставил тех, кто поверил в тебя. Это твоя личная драма. Тебе хочется причинить боль брату, чтобы, видя, как он мучается, простить себя. Но это не поможет.

– Спорное наблюдение, – возражает Америго. – Что ты чувствовала, когда стреляла в меня?

– Гнев. Ярость. Облегчение. Стыд, – подумав, отвечает Айлин.

– Первые три пункта я прекрасно понимаю, но причем здесь стыд? – недоумевает Америго.

– Потому что я встала на одну ступеньку с тобой, стала, как ты. Поддалась искушению мести, – поясняет Айлин. – Почему ты позволил убить себя? Ты же мог остановить меня…

– Людям, которые нравятся, обычно потакаешь… – Америго отвечает, тише, чем обычно. С трудом разбираю его слова. – Мне показалось: это было важно для тебя. Ладно, ты выполнила свою миссию, можешь идти. Передай Зотикусу, что с флешкой все нормально. Минут через десять привезут Якуба.