- Вот поганец! Один обломал всю команду. Весь сезон псу под хвост!

Медведев ругался, а я слышал в его голосе восхищение.

- Да нет! Он лишил нас только одного очка, а два очка мы сами потеряли.

- Но согласись, каков поганец!

Я был согласен с капитаном. Молодой нападающий был действительно хорош. Боец. Я мечтал о таких игроках в нашей команде. В такую мерзопакостную погоду он совершил сумасшедший рывок на последней минуте матча! Моё восхищение было настолько сильным и искренним, что я подошёл к парню и предложил ему поменяться футболками. В первой лиге не принято было это делать, но моя репутация уже чего-то стоила и парень искренно обрадовался. А я подумал, что моя футболка не последняя в его коллекции. Другой возможности заговорить с ним могло не представиться, поэтому я не стал ходить вокруг да около, а сразу изложил ему всё, что хотел.

- Отличный забил гол. А главное рывок хорош. Пойдёшь к нам в команду?

- Но... у вас же спонсор погиб. Говорят вы самоликвидируетесь.

- Да, владелец команды погиб, но слухи о нашей смерти преждевременны. Так пойдёшь?

- Вам-то я зачем? У вас хватает молодых нападающих.

- Нам нужны бойцы по жизни. А их не бывает много. У нас молодая команда... но для желающих проявить все свои самые лучшие качества в ней всегда найдётся место.

- Я самым серьёзным образом рассмотрю ваше предложение, если вы его повторите через месяц. Вы ведь играющий тренер в команде? Спасибо за футболку. Надеюсь, это будет футболка лучшего бомбардира чемпионата.

Не глуп. Вежлив. С чувством юмора. Такому палец в рот не клади. Не заикнулся о деньгах. Я увидел его сегодня в первый раз, в первой игре дома он не принимал участия. Парень мне безумно понравился. Это была симпатия с первого взгляда. Не только потому, что он забил гол. Умён на поле и за его пределами. Лишь бы нас не опередили. Но как произошла утечка информации? Я никому не представлялся тренером, да и Максимович не предавал официальной огласке этот факт ...

На футбольном поле ничего не было сказано. Мы уже научились разбираться между собой без свидетелей. Но ничего не было сказано и в раздевалке. Все, молча, приняли душ. И, молча, разошлись. Не было желания общаться. Именно сейчас. Каждый понимал, что сегодня он "не допахал" на поле. И доля именно его вины в этом поражении есть. Думать об этом не хотелось, но совесть, эта спящая собака, никогда не спрашивала разрешения на посещение. Настроение было препаршивым. Подозреваю, что не одному мне захотелось пообщаться с кем-то, кто имел слабое отношение к футболу. И хотя моя Мирослава какое-то касательство к футболу всё-таки имела, но она умела деликатно молчать. К тому же меня привлекал в ней здоровый оптимизм, к которому хотелось срочно приобщиться.

* * *

Отчёт. Ненужный Максимовичу отчёт детектива. Не было никаких оснований полагать, что его обнаружение поможет мне в моём расследовании. И всё же мне хотелось знать, где он. Тем более, что на этом пути я не ждал никаких препятствий. Букет цветов, коробочка конфет, искренние соболезнования и мне была обещана любая посильная помощь.

- Получал ли Борис Романович пакет от детектива? Конечно, получал. Для меня это было неожиданно, и потому этот факт я хорошо запомнила.

- Что с ним стало?

- Не знаю. Когда принесли пакет, Бориса Романовича не было на месте, и я положила его на рабочий стол на самое видное место.

- А позднее, вы не видели его?

- Нет.

- Быть может, его изъяла полиция?

- Нет. Я прекрасно помню, что они беседовали со многими нашими сотрудниками, но ничего не изымали. Его кто-то другой забрал.

- Другой... но кто?

- Не знаю.

- А кто, в принципе, мог его забрать?

- Те, кто имел доступ в кабинет: сам Борис Романович... я... уборщица...Татьяна Александровна...

Как я выяснил, Максимовичу отчёт уже был не интересен. Секретарше он тоже, в принципе, не нужен. Она всегда могла удовлетворить своё любопытство и вернуть его. В нём не было никаких особенных сведений. Уборщица - не такая дура, чтобы из-за никчемного конверта рисковать местом работы. Татьяна Александровна... ей-то он был зачем? Я заглянул в свою копию отчёта детектива и постарался понять, кому он мог понадобиться, этот ненужный отчёт?

Похоже, мне этого было не понять до тех пор, пока я не поговорю с людьми, упомянутыми в этом отчёте. На вид он был такой безобидный. Ну не из-за него же убили Максимовича!

Фамилий футболистов в отчете было всего две, и я решил начать общение с того, с кем мне это было сделать проще. Найти Соколова мне не составило труда.

- О чём я разговаривал в день гибели Серебровского с ним? По телефону? Дай вспомнить, столько времени прошло. Я звонил по телефону Леониду Сергеевичу считанное количество раз и поэтому уверенно могу сказать, что в день его смерти я с ним точно не разговаривал.

Всегда такой покладистый, а тут вдруг упёрся.

- А что ты на это скажешь? - и я ткнул пальцем в то место справки детектива, где была указана его фамилия. - Мы можем вместе сходить и в саму телефонную компанию.

- Но я же прекрасно помню, что в этот день не разговаривал по телефону с Серебровским.

- Доставай свой телефон, и мы вместе посмотрим исходящие звонки.

Виктор оказался общительным человеком, а телефон его не настолько продвинутым, чтобы хранить большой объём исходящих звонков. Пока мы "прочесывали" его телефон, я успокоился и "включил мозги".

- А кто мог воспользоваться твоим телефоном?

- Да любой из нашей команды. Телефон у меня всегда в кармане брюк. Зайди в раздевалку и позвони.

- Значит, кто-то воспользовался им в твоё отсутствие.

- Зачем? У всех в команде есть телефоны, у некоторых даже два.

За короткий промежуток времени родился второй вопрос, на который я не мог получить ответа.

После разговора с Виктором я уже был готов к любым неожиданностям. Поэтому я и не подал вида, а лишь отметил про себя перепуганную физиономию Бояринова.

- Разговаривал ли я в день смерти Серебровского с ним самим? Надо вспомнить...

Я был не против дать ему время вспомнить. Однако у меня возникло подозрение, что он не столько вспоминал, сколько просчитывал варианты, может ли он пойти в отказ. Очевидно, он вовремя вспомнил, что в телефонной компании всегда можно проверить этот факт.

- Да, звонил. После матча он сказал мне, что нам срочно нужно поговорить один на один. Он сказал, что будет ждать меня на автостоянке, однако когда я туда подошёл, Серебровский уже уехал. Я стал звонить ему, но поговорить не удалось. Несколько раз связь обрывалась. Я и перестал звонить. Подумал, что это не смертельно.

- Так ты не знаешь, о чем хотел поговорить с тобой Серебровский?

- Нет.

Я смотрел в лицо Паши и ясно видел, что если даже он и не знал, о чём с ним хотел поговорить тренер, то уж точно догадывался.

- И теперь уже не узнаешь.

- Наверное, да.

- А тебе не интересно узнать, о чём он хотел поговорить с тобой?

- Интересно... но, что теперь-то поделаешь...

- Действительно, ничего.

Наш разговор длился недолго, но Паша успел вспотеть. Мелкие капли пота на лбу и висках вызывали у меня недоумение. В любимчиках у Леонида Сергеевича он никогда не ходил. Но от одних воспоминаний покрыться испариной? Как бы то ни было, но мои ожидания вновь не оправдались. А что я ждал? Если верить детективу, то смерть Серебровского - это нелепая случайность. Только последний звонок принадлежал не Бояринову. Он был сделан с телефона Соколова. И, возможно, именно этот звонок спровоцировал аварию. Но кто звонил с этого телефона?

- А что это ты вдруг вспомнил об этих звонках? Что-то важное?

- Не знаю. Вряд ли. Да ладно, забудь.

- Ты... вы, что? Частное расследование проводите?

- А что тут можно расследовать? Так только спросил... ДТП, оно и есть ДТП.

Если это было обычное ДТП, то кто мне даст ответ, почему моё подсознание связало эти два ДТП. Да ещё и навело меня на мысль, что Максимовича убили? Ведь если согласиться с детективом, то смерть Серебровского - это нелепая случайность. Полиция признала, что смерть Максимовича тоже несчастный случай. Но... почему исчез отчёт детектива? Кому он потребовался? В нём содержался безобидный вывод. Зачем кому-то он потребовался? Хотя... мало ли бумаг теряется? Я ещё не спрашивал о нём у вдовы Максимовича. Ей он тоже ни к чему, но, может быть, она видела его.