Если надо, будут. Вы лучше ответьте мне на один вопрос. Зачем все это?

— Что именно?

— Вообще всё. Прилетели на станцию испытать биоробота. Окутали все ореолом секретности и вдобавок, зачем-то придали Луни облик Зои? Сомневаюсь, что вы ничего не знали о ней. Военное ведомство наверняка перелопатило всю информацию о ней, а стало быть, было в курсе, что я с ней знаком. Выходит, был какой-то смысл так поступить? Потом вошли ко мне в доверие, даже попытались со мной заигрывать под видом того, что доверяете кое-какую секретную информацию по проекту, а сами целенаправленно отрабатывали хорошо спланированную программу. Ведь так?

Туманский замолчал, наблюдая за реакцией Хелен.

— Весьма убедительно, но не более того, — улыбнувшись, ответила Кайт, — может быть, расскажете, что, по-вашему, сценарию было дальше?

— Легко. Судя по вашей реакции, уверен, что все так и было. А дальше все очень просто. Вы, точнее ваше руководство, намерено слили китайцам информацию о проводимых на станции испытаниях и натолкнули их на мысль, что робота можно похитить. Те клюнули на эту авантюру, а вы все разыграли как по нотам. Правда, что-то, где-то пошло не так, и вы чуть не потеряли объект. Но всё обошлось, заодно представился удобный случай, чтобы основательно почистить память у Луни. А это было самое главное, ведь именно она установила в суматохе взрывное устройство в десятом модуле. После этого оставалось ждать указаний, когда привести механизм в действие. Понимая, что вы переусердствовали, хотя как знать, может быть и нет, ибо, на этот счет у меня есть и другая точка зрения. Во всяком случае, основная цель была, одним махом ликвидировать станцию и подтвердить, что испытания биоробота прошли с блеском. А когда начнется расследование, то виновным окажется не кто иной, как командир станции, ибо он отдал нелепые приказы на главный компьютер. Вы стали бы героем в глазах своего руководства. Главное, что риск был минимальный, ведь челнок для спасения своей команды у вас всегда был под рукой.

— Слушайте, вам надо писать детективные романы, а не командовать станцией. Сюжет, просто на зависть. Вот только с доказательной базой слабовато, а так, просто заслушаться можно. Признайтесь, это вы прямо сейчас сочинили, или нет?

— Скажите, Хелен, — Туманский специально вложил в интонацию слов всю силу своего обаяния, которую обычно мужчины прикладывают, когда хотят завоевать расположение женщины, — ведь всё так и было, не так ли?

— Кто его знает. Когда нет фактов, можно придумать что угодно.

Туманский пристально посмотрел на Хелен, и совершенно спокойно спросил:

— Скажите, зачем вы посылали Луни в десятый модуль на следующий день после прилета китайского корабля?

— Это ваши домыслы.

— Увы, факты. Я выложил карту, ваша очередь.

— Вы не докажете, — чуть повысив голос, произнесла Кайт.

— Вы так уверены? А если докажу. Взгляните на это, — и Туманский взял со стола пульт и вывел голографическое изображение списка.

— Видите имя Луни. Время и дата посещения ей десятого модуля. Она пробыла там ровно девять минут. Заметьте ни кого из ваших сотрудников с ней не было. Или вы хотите сказать, что это была самостоятельная прогулка по станции?

— Откуда у вас эти данные? — явно нервничая, спросила Кайт.

— Как откуда? Из медицинского архива центрального компьютера станции. Видно не столь тщательно была проведена подготовка операции, раз вы так обложались.

— Я вас недооценила. Чего вы добиваетесь? — мрачно, но жестко, произнесла Кайт.

— Как чего, правды. Не я, а вы затеяли этот детектив, который я описал, а он как оказалось, совпал в деталях, или я ошибся?

Кайт сурово посмотрела исподлобья на Туманского, но промолчала.

— Так все же, зачем все это?

— Что именно?

— Устраивать взрыв на станции, а потом героически спасать, жертвовать собственным челноком? Если честно, я не понимаю этого.

— Не знаю. Я всего лишь исполнитель.

— Это не ответ, отговорка.

— Я действительно многого не знаю. Можете думать обо мне что угодно, но это правда. Вы правильно высказали свои предположения насчет китайцев. И взрыв в десятом модуле был частью программы. Не забывайте, что Луни создавалась под эгидой военного ведомства, а стало быть, самым важным было, отработка её возможностей в экстремальных и критических ситуациях.

— Да, но падение станции на Луну, это скорее катастрофа, а не экстремальная ситуация, или это элемент программы?

— Не знаю. Об этом мне ничего не известно. Подрыв производился с Земли, и для меня самой было полной неожиданностью такой вариант развития событий. Я ожидала чего угодно, только не такого. Поверьте, я говорю правду, поскольку, вопреки указаниям руководства внести коррективы в программу и срочно готовиться к эвакуации, согласилась взорвать челнок.

— Вот как! Стало быть, мы оба с вами в подвешенном состоянии. Я со стороны комитета, а вы со стороны своего руководства. Но почему вы так поступили?

— У меня не было выбора.

— Что значит не было?

— То и значит. Это Луни рассчитала вариант, при котором можно спасти станцию. И мне ничего не оставалось делать, как согласиться.

— Да, но ведь вы могли дать отказ на выполнение задания.

— Нет, не могла.

— Простите. Но я чего-то не понимаю. Вы же сами сказали мне, что робот находится полностью под вашим контролем!

— Находился. Я же вам говорила, что в целях спасения объекта, я вынуждена была активизировать режим автономной работы. Это означает, что все внешние приказы не являются приоритетными, и могут быть проигнорированы, если мозг робота найдет иное решение задачи и посчитает, что такой вариант более оптимален. Фактически, это означает, что робот сам принимает решения. К сожалению, мы очень мало знаем в теоретическом плане об этом процессе. Скажу прямо, я испугалась, что потеряю объект, и вынуждена была пойти на такой риск. Поэтому когда Луни отправилась на челнок, я рассчитывала, что она сделает попытку и когда окажется, что выхода нет, мы срочно эвакуируемся. Однако получилось все не так, как рассчитывали. Мне ничего не оставалось, как подыграть ей и выдать это, как за свою инициативу.

— Выходит, что Луни стала полностью самостоятельной?

— Точнее сказать, автономной. Повторяю, она принимает приказы, часть из которых выполняет, если они совпадают с её расчетными данными. Идет формирование внутреннего самосознания, и что будет в дальнейшем, я не знаю.

— Мне кажется, что вы, в гораздо большей опасности, чем я, — мрачно произнес Туманский.

— Мне не привыкать. Я в разведке десять лет, всякое бывало.

— Вы. В разведке!?

— А вы как думали? Доверить судьбу такого проекта мальчикам из Принстона? Правда я сама его когда-то заканчивала, и поэтому занимаюсь делами так или иначе связанными с научными разработками. А вообще-то вы во многом правы. Свалить вас с поста капитана станции, получить подтверждение, что Луни — реальный прототип универсального робота, который справится с любой оперативной задачей, вот основные задачи, которые мне необходимо было решить. Что дальше, я не знаю, я всего лишь исполнитель.

— Получается, что в создавшейся обстановке, нам выгоднее держаться вместе.

— Возможно, — Кайт посмотрела задумчивым взглядом на Туманского, и неожиданно произнесла, — А вы гораздо лучше, чем мне о вас говорили. Кто бы мог подумать, что мое мнение о вас изменится и так быстро.

— Спасибо.

— Не за что.

— Все равно, спасибо. Как по-вашему, чего нам ожидать и что делать?

— Нужно всё взвесить и хорошенько подумать. А вот то, что у руководства есть запасной вариант, о котором я ничего не знаю, это точно.

— В этом не стоит сомневаться. Думаю, что они в первую очередь займутся Луни, как считаете?

— Её наверняка демонтируют. Работы над новым прототипом продолжат, но меня к этому навряд ли допустят. Наработка сделана, ошибки учтут, так что новый образец ждать не так долго. Хотя, кто его знает.